Кэтрин Култер - Портреты гомеопатических препаратов (часть 1)

Примерам ещё более глубоких уровней сомнений и неуверенности, когда личность под влиянием легко меняющихся чувств задает себе вопрос о самом смысле своего пребывания на земле, может служить герой «Дневника сельского священника» Джорджа Бернано. Это в основном личность типа Silicea, ведущая уединенную, простую и лишенную событий жизнь, боящаяся неопределенности и кажущейся неудачи и стремящаяся найти ценность собственного внутреннего мира и оправдание цели своего призвания («Как легко себя возненавидеть Высшей милостью было бы любить себя во всей простоте») Его поступки свидетельствуют о том, что перед нами смиренный, но со всеми своими сомнениями бесконечно богатый и светлый человеческий дух.

«Единственная ценность в этом мире — это деятельная душа», — писал ещё один пастор типа Silicea, Эмерсон.

Описание этого лекарства было бы неполным, если бы мы не упомянули живого, жизнерадостного, стрекочущего сверчка.

Когда Silicea преодолевает своё стремление быть надежным или потребность чувствовать себя в безопасном и защищенном окружении, тогда он своим характером напоминает сверчка, прыгающего за печкой. Он «полон выдумок и неугомонен» (Аллен), он отказывается быть связанным чем-либо, стрекочет весь день напролет и весь вечер. Если спросить его, он «ночной» или «дневной» житель или каковы его «плохие часы дня», то он будет отрицать, что у него таковые имеются («Для меня весь день хорош»). По сути только фазы новолуния и полнолуния зачастую бывают его единственными зависимостями.

Берике перечисляет «ухудшения утром», в то время как Богер утверждает, что ему «хуже по ночам», но сегодня гомеопаты не находят, что эти зависимости имеют какое-либо яркое выражение.

Кроме того, потребность сверчка в тепле (расцвет летом, а зимой прячется у печки или на камине) отражена в необычайной зябкости этого типа. У него «так мало биологического тепла, что ему холодно даже тогда, когда он делает физические упражнения» (Геринг). Он часто сидит, сгорбившись и съежившись от холода («сидит у огня с ощущением холода, как у голодающего», Геринг), оставаясь неподвижным, потому что любое движение ещё больше холодит его («зябкость при движении», Беннингхаузен). Его голова, особенно те её части, которые испытывают болезненные ощущения, должна быть хорошо укрыта. Он не может заснуть, если ступни у него хоть немного холоднее, и может иногда ложиться в постель в носках (Arsenicum album). Если у него замерзают ноги, то может появиться головная боль и сразу же простуда может вызвать инфекционные заболевания груди. Другие заболевания возникают после того, как он побыл на малейшем сквозняке, а кондиционирование воздуха может быть для него летальным (Нераг sulphur, Psorinum). Если он простыл, то инфицируются синусы и заполняются, не освобождаясь, так что давление и боль становятся иногда невыносимыми. Это лекарство по праву занимает одно из первых мест в «Реперториуме» Кента при инфекционных заболеваниях синусов.

В общем, этот тип испытывает холод не просто как неприятное и раздражающее ощущение, а как что-то ослабляющее и даже лишающее всяких способностей действовать.

Но, как это ни парадоксально, несмотря на то, что этот тип легко замерзает, ему нравится ощущать холодный воздух или холодную воду (Нераг sulphur, Tuberculinum), и ему бывает хуже от жары. Часто патологию можно проследить у человека, зябнущего от перегрева, будь то от упражнений или от принятия горячей ванны, и множество всяких зол возникает у него в результате «подавленного потоотделения». Следовательно, Silicea должен быть очень осторожен, погружаясь в холодную воду после упражнений, и может пострадать даже от «подавления потения ступней ног» (Геринг).

Частично причиной «сангвинического» (Аллен) нрава Silicea является невозмутимость и сдержанное сознание компетентности (возможно, наиболее точным определением будет психическое самообладание). Ребенок Silicea, счастливый и здоровый, отличается веселым и независимым поведением и не требует постоянного внимания других людей. Эта черта часто сочетается со странной манерой выражаться, как «маленький старый философ». Взрослый же вполне удовлетворяется, преследуя свои собственные интересы, даже если они носят очень скромный характер, и умеет воспринимать самое скромное существование в стесненных обстоятельствах гораздо более оптимистическим образом, чем другие, живущие в достатке и изобилии.

Одним таким примером был давно овдовевший человек, у которого не было ни детей, ни кого-либо из семьи рядом с ним, проживал он в маленьком разрушающемся домишке в бедном квартале города, и, несмотря на это, его неунывающая веселая болтовня в кабинете у врача была предметом постоянного удивления. У него была болезнь Менъера, которую удалось облегчить, но не вылечить полностью при помощи Arsenicum album и Psorinum. Однажды врач случайно оказался около его дома и был приглашён зайти посмотреть дворик за домом. Там его глазам открылась удивительная картина: по сторонам проложенных дорожек расположился салат-латук, морковь, свекла и тыква — все это было рассажено на клумбах, похожих на цветочные, и ботва растений образовывала красивый орнамент, в беседке с виноградными лозами переплелись огурцы и т. д. Веселое щебетание пациента, когда он с едва сдерживаемой гордостью показывал свой необычный сад, так сильно напоминало стрекотание кузнечика, что врач выписал ему Silicea как второе конституциональное средство и вполне успешно (Берике тоже причисляет Silicea к лекарствам для лечения болезни Менъера).

Кроме того, этот тип напоминает сверчка ещё тем, что он ведет себя без угроз и оскорблений. Будучи, наверное, не менее критичным и разборчивым, чем Arsenicum album, Nux vomica или Natrum muriaticum (Sulphur критичен, но не разборчив), но этого не показывает. Он очень редко беспокоится о социальном статусе и судит о других как о личностях по их настоящим человеческим качествам, а не по их положению в свете. Его манеры часто непритязательны до такой степени, что кажутся наивными, безыскусными или манерами «зеленого юнца» независимо от возраста и интеллекта, во многих отношениях, как и у Calcarea carbonica, но не так бессознательно. Отсутствие хвастовства у него идёт не от низкого мнения о себе, а от желания оставаться в тени, от старания не выдвигаться вперед. Если он, например, рассказывает о своих настоящих или прошлых достижениях в хвалебном тоне, то сразу же это замечает, чувствует себя неловко и может начать извиняться за то, что его речь может звучать высокомерно.

Это прямо противоположно позиции Arsenicum album, как её сформулировал Шерлок Холмс: «Я не могу согласиться с теми, кто считает скромность достоинством. Для человека логики все вещи должны выглядеть такими, каковы они есть, недооценивать себя — это такой же отход от истины, как и преувеличение собственных способностей» («Переводчик греческого языка»).