Захарий Френкель - Записки и воспоминания о пройденном жизненном пути

Л. Н. Фёдоров высказал предположение о созыве Учёного совета Института и постановке на нём вопроса об изучении старения и борьбы со старостью. Я указал на значение правильного понимания социально-демографического содержания и значения вопроса о старости и о социально-профилактическом направлении всей системы борьбы со старением в связи со всем построением советского здравоохранения и советской медицины. Совещание признало необходимым, чтобы на Учёном совете ВИЭМ общие вводные доклады к постановке изучения в ВИЭМе проблемы старости и борьбы со старением поручено было сделать мне и проф. М. П. Тушнову [274] Тушнов Михаил Павлович — профессор Казанского ветеринарного института, с 1931 — сотрудник ленинградского ИЭМ. .

Готовя свой доклад, я сосредоточил основное внимание на том, что при решении проблемы удлинения продолжительности жизни в социалистическом обществе должно учитываться неуклонное удлинение срока всё усложняющейся подготовки и требующей длительного времени выработки специальных навыков у людей. Не продление жизни одряхлевших и уже ослабленных стариков, а лишь удлинение средней продолжительности активной жизни с 35–40 лет до 50–60, а затем и выше — до 70–75, может привести к удлинению среднего периода трудового использования навыков и специальной подготовки с 20–25, до 40–50 лет. Только на этом пути должна решаться проблема подготовки кадров в социалистическом обществе, а для удлинения средней продолжительности жизни, прежде всего, нужно уменьшить смертность и заболеваемость в ранних возрастах, нужно устранить причины массового вымирания людей от социальных болезней, от инфекции. Не о специфических сыворотках или «жизненных эликсирах» для продления жизни стариков, а о трезвом, построенном на профилактических основах народного здравоохранения, применении мер охраны жизни и здоровья широких масс населения от самого раннего периода их жизни, укрепления этого здоровья созданием благоприятных условий быта (жилья, питания, труда, физической культуры) нужно сделать достоянием широких масс трудового населения доживание не до 50 лет, а до 70–85 лет с сохранением творческих трудовых сил. Такая задача даже не соприкасается с вопросом о каком-то фантастическом продлении жизни за пределы совершенно очевидной для всех существующей теперь возможной для людей длительности жизни до 100 и даже более лет.

Познакомив проф. Тушнова с моими положениями, я был особенно обрадован тем, что у него не вызывает никаких возражений мой подход к проблеме удлинения жизни и борьбы с преждевременным старением. В этом именно направлении и был сделан мною доклад на Учёном совете ВИЭМ. Затем доклад этот в расширенном виде был сделан мною в общем собрании Ленинградского санитарно-гигиенического общества и напечатан в «Советской врачебной газете» (1934. № 16). В течение 1934 г. положенные мною в основу доклада соображения были всесторонне обоснованы и изложены в книге, представленной в дирекцию ВИЭМ для издания. Однако к этому времени отношение Л. Н. Фёдорова к социально-гигиеническому направлению изменилось, и сам собою вопрос о возможности издания книги ВИЭМом отпал. Я передал рукопись книги в издательство Академии наук. Руководивший в то время издательством академик Надсон [275] Надсон Георгий Адамович (1867–1940) — микробиолог, академик АН СССР (1929). , ознакомившись с рукописью, предоставил мне возможность расширить санитарно-демографические статистические материалы в книге. Однако «редактирование» работы затянулось и только в 1939, а затем в 1945 г. книга увидела свет в издании ленинградского ГИДУВа, а в 1949 г. вышла в урезанном виде в издании АМН СССР.

Одной из форм участия отделения социальной гигиены в подготовке санитарных и научно-гигиенических кадров служили лекции по основам профилактического построения всей системы здравоохранения, а также чтение курса социальной гигиены и санитарной статистики для аспирантов, подготавливаемых к научно-исследовательской деятельности в разных отраслях медицины. Кроме того, по моему почину в ВИЭМ был внедрён ещё один метод поднятия квалификации санитарных кадров — путём проведения совещаний и занятий с приезжающими в Ленинград экскурсиями санитарных врачей из Украины, Белоруссии и других республик и областей Советского Союза, а также заключительных конференций по очередным вопросам санитарного дела с циклом санитарных врачей, заканчивавшихся в ГИДУВе. В свою очередь, такие заключительные конференции с санитарными врачами с периферии обогащали Сектор гигиены ВИЭМ сведениями о ведущихся на местах санитарно-гигиенических исследованиях, нередко требовавших более широкого гигиенического статистического изучения и обобщения. То есть открывался и поддерживался путь к связи науки и практики.

Обычно каждая конференция начиналась сообщением участников нашего Сектора о санитарно-гигиенических учреждениях Ленинграда и их участии в работах санитарных врачей. Доклады эти делали А. И. Штрейс, Н. 3. Дмитриев и я. А затем периферические врачи сообщали о положении санитарного дела в их районах, областях или городах и о более значительных санитарно-гигиенических исследованиях, ведущихся у них на Украине, в Харькове, Киеве, Одессе, в Белоруссии и пр. Попутно затрагивались вопросы о недостатках постановки циклов по подготовке или усовершенствованию врачей.

В 1933 г. развернулась работа по составлению Сектором гигиены заданий на строительство специального здания для размещения всех лабораторий и вспомогательных учреждений (библиотеки, музея и пр.) для всех трёх отделений Сектора с учётом дальнейших перспектив их развития. Сведённые в один общий проект строительства, эти задания отражали, по существу, план перспективного развития всех основных отраслей гигиены: экспериментальной и общей, гигиены коммунальной, гигиены труда и профессиональной гигиены, гигиены питания и пищевых продуктов, гигиены школьной и детских возрастов вообще, гигиены социальной и санитарной статистики. Подготовленный Сектором гигиены перспективный план был предметом специального обсуждения на заседаниях ленинградского отделения Гигиенического общества с привлечением представителей всех гигиенических кафедр и санитарно-гигиенических институтов, имеющихся в Ленинграде. После длительных осмотров на плане города и натуре был выбран обширный участок примерно на полпути к Мечниковской больнице, с хорошим рельефом и благоприятными топографическими условиями. Составлявшие проект архитекторы во главе с Рудневым видели свою главную задачу в составлении архитектурного ансамбля, производящего сильное впечатление. Предполагалось главное здание нового ВИЭМа соорудить не менее, чем в 12–14 этажей, так как при этом якобы достигается наиболее удобная и близкая связь между собою размещаемых поэтажно отделов и вспомогательных учреждений. Мне представлялось совершенно ненужным и нарушающим связь с окружающими садами такое нагромождение отдела на отдел. При этом крайне затруднялась подача воды на верхние этажи и устройство теплофикационных, канализационных и всех других трубопроводов. Крайне затруднялось для отделов размещение в саду своих вспомогательных и опытных устройств (вивариев и пр.). Борьба с архитекторами была упорная и не сулила окончательного успеха, так как создание выдающегося архитектурного ансамбля с доминирующим высотным зданием импонировало дирекции и покоряло сердца учёных — биологов, далёких от санитарно-гигиенических и планировочно-хозяйственных соображений.