Эула Бисс - Откровенно об иммунитете. Вакцинация

Мы знаем, что триклозан в низких концентрациях останавливает рост и размножение бактерий, а в высоких дозах он их убивает, причем триклозан не различает «хорошие» и «плохие» бактерии. Мы знаем, что триклозан можно обнаружить в сточных водах, реках и в питьевой воде. Он содержится в мясе рыб всех морей и океанов мира, в организмах земляных червей и в крови дельфинов-афалин. Но при этом неизвестно, что все это значит для экологии.

Результатом исследований, в которых использовали несчастных мышей, крыс и кроликов, стало признание триклозана не слишком токсичным соединением для человека. Правда, последствия постоянного его воздействия пока никому неизвестны. Несмотря на протесты со стороны одной крупной химической компании, Управление по контролю за качеством пищевых продуктов и лекарственных средств (FDA) распорядилось продолжить исследование триклозана по Национальной токсикологической программе в 2008 году. Скотт Мастен, токсиколог, участвующий в этой программе, бесстрастно сказал мне в личном разговоре: «Я не покупаю антибактериальное мыло, и не потому, что я его боюсь, а потому, что от него нет никакой пользы». В ряде исследований было показано, что мытье антибактериальным мылом не более эффективно, чем мытье обычным мылом и водой. Триклозан вводят в мыло, говорит доктор Мастен, только потому, что компании нашли бездонный рынок для сбыта антибактериального продукта, который, как обещают производители, способен не только мыть, но и убивать микробы.

Я сказала Мастену, что меня интересует, насколько сопоставим риск от применения триклозана с риском от некоторых компонентов вакцин. Наша экспозиция к триклозану является постоянной, его можно обнаружить в моче людей, которые никогда не пользовались продуктами, содержащими триклозан. Для сравнения, наша экспозиция к следовым количествам веществ, содержащихся в вакцинах, ограничивается, в лучшем случае, парой десятков раз. Но я сказала доктору Мастену, что мне не хотелось бы совершить ошибку и преувеличить опасность триклозана в свете этого сравнения. «Проблемы оценки сравнительного риска достаточно трудны», – согласился он. Вероятно, что для человека риск экспозиции к триклозану низок, но любая степень риска, напомнил он мне, становится неприемлемой, если от вещества нет никакой пользы.

Страх перед вакцинацией нелегко приглушить высказываниями многочисленных экспертов о том, что польза от применения вакцин намного перевешивает вред. Серьезные побочные эффекты от введения вакцин возникают редко. Но трудно количественно определить, насколько редко, отчасти потому, что многие осложнения, связанные с введением вакцин, могут возникать и при заболеваниях, предупреждать которые должны эти вакцины. Натуральные корь, свинка, ветряная оспа и грипп могут стать причиной энцефалита (воспаления головного мозга, сопровождающегося его отеком). Мы не знаем, какой была бы заболеваемость энцефалитом в популяции, в которой никто не болеет и никого не вакцинируют. Но мы знаем, что в одном из тысячи случаев заболевания корью возникает коревой энцефалит, а после прививки энцефалит наблюдают в одном из трех миллионов случаев введения вакцины против кори, свинки и краснухи. Это настолько редко, что ученые не могут с уверенностью утверждать, что этот энцефалит является следствием вакцинации.

В 2011 году был обнародован подготовленный комитетом из восемнадцати экспертов доклад о «побочных эффектах» прививок, основанный на анализе 12 000 исследований вакцинаций. Доклад был направлен в Институт медицины. Были обнаружены убедительные данные о том, что вакцина от кори, свинки и краснухи может очень редко вызывать энцефалит с включением телец кори у людей со скомпрометированной иммунной системой. Кроме того, введение этой вакцины может сопровождаться лихорадкой с судорожными припадками, которые обычно протекают достаточно легко и являются преходящими. Вакцина против ветряной оспы может вызвать заболевание ветряной оспой, в частности у лиц с ослабленным иммунитетом. Шесть различных вакцин могут вызвать анафилактическую реакцию у людей с выраженной аллергией. Инъекции любой вакцины могут привести к обмороку и боли в мышцах, что является следствием самой инъекции.

В докладе особо подчеркивается, что значительно труднее установить, какие осложнения не вызываются введением вакцин. В то время как имеется достаточное число доказательных данных в пользу того, что какая-то вакцина может вызывать и вызывает определенные осложнения, нет никаких данных, с помощью которых можно доказать, что какое-то осложнение не может иметь место при введении вакцины. Тем не менее комитет считает, что имеющиеся данные позволяют отвергнуть какую-либо связь между введением вакцины от кори, свинки и краснухи и развитием аутизма. Этот доклад был опубликован вскоре после того, как общенациональный опрос показал, что четверть всех родителей уверены, что вакцины вызывают аутизм. Половина родителей выразили озабоченность по поводу серьезных побочных эффектов вакцинаций.

«Восприятие риска – интуитивные суждения, высказываемые людьми относительно опасностей мира, в котором они живут, – отмечает историк Майкл Вильрих, – может упорно сопротивляться любым доказательствам, высказываемым специалистами». Мы не проявляем страха в отношении вещей, которые с наибольшей вероятностью причиняют нам вред. Мы много ездим на машинах. Мы пьем алкоголь, ездим на велосипедах и ведем сидячий образ жизни. Тем не менее мы сохраняем высокую тревожность в отношении вещей, которые, по статистике, едва ли могут быть для нас опасными. Мы боимся акул, хотя самыми опасными для человеческой жизни тварями являются комары.

«Знают ли люди, какие риски сопряжены с большим числом смертей, а какие – с малым? – спрашивает правовед Касс Санстейн. – Нет, не знают. На самом деле, они в этом отношении часто очень грубо ошибаются». Санстейн основывает этот вывод на работе Пола Словика, автора книги «Восприятие риска». В проведенном автором исследовании людям предлагали сравнить риск различных причин смерти. Словик обнаружил, что большинство людей считают, будто в результате несчастных случаев умирает больше людей, чем от заболеваний, и что убийства являются более частой причиной смерти, чем самоубийства. Оба эти ответа на самом деле неверны. В другом исследовании было показано, что люди точно так же переоценивают риск смерти от таких разрекламированных и драматизированных причин, как рак или торнадо.

Можно, вслед за Санстейном, истолковать эти результаты как неспособность людей верно оценить риск. Но восприятие риска касается не только его измеримой, количественной стороны, в данном случае речь идет, скорее, о неизмеримом страхе. Наши страхи внушаются нам историей и экономикой, социальными силами и стигмами, мифами и кошмарами. Так же как в случаях других стойких убеждений или верований, наши страхи дороги нам. Когда мы сталкиваемся с информацией, противоречащей нашим глубинным убеждениям и верованиям, как обнаружил Словик в одном из своих исследований, мы больше склонны сомневаться в информации, нежели в себе и своей вере.