Фёдор Углов - Человеку мало века

Безвредная частота любовных ласк индивидуально различна и зависит от многих факторов, и внешних, и внутренних. Можно считать частоту любовных встреч безвредной, если она составляет в среднем один-два раза в неделю. Ежедневные любовные свидания, а тем более повторяемые несколько раз за один день, позднее скажутся отрицательно на функциях всего организма, приведут к преждевременной старости и дряблости.

Когда я учился в средней школе, среди нас был один юноша, пользовавшийся большим вниманием девушек и чуть ли не с 16-и лет приобщившийся к любовным похождениям. В свои 18—19 лет он среди нас считался уже опытным донжуаном и откровенно рассказывал о своих похождениях. Полагая, что частота любовных связей доказывает его мужскую силу, он говорил, что может — и часто это делает — допускать любовные ласки по нескольку раз в день. Вспоминаю, с какой завистью смотрели на него его сверстники.

По окончании средней школы мы разъехались по разным городам. Спустя 20 лет я совершенно случайно встретил его в одном из министерств. Он выглядел очень импозантно. Солидный, с порядочным животом, несмотря на молодой возраст (ему было чуть более 40 лет), он ходил медленно и важно, говорил не торопясь, с достоинством, уверенный, что каждое его слово ценится на вес золота.

После решения моего вопроса мы стали вспоминать товарищей по школе и учителей. Вспомнил я и о том, как завидовали ребята его любовным похождениям, его успехам. Он сразу как-то загрустил и, помолчав, сказал: «Да, был дураком и никто меня на ум не направил. А эти излишества сказались самым отрицательным образом. По существу, я уже несколько лет не мужчина, а отсюда и моя полнота, и медлительность (а Вы ведь помните, каким я был подвижным и бойким мальчишкой). Но главное — это отсутствие живого интереса ко всему. У меня последние годы как бы подрезаны крылья. Я не чувствую в себе ни силы, ни желания создавать что-то большое, важное. Я занимаю солидную должность, одновременно преподаю в институте, но на душе какая-то пустота».

Вместе с этим, я был хорошо знаком с одним ученым, отличавшимся большой трудоспособностью. Жизнь его была нелегкой. Но он как-то сумел сохранить и веселый характер, и жизнерадостность. Жена его была намного его моложе. Но судя по его словам, они жили дружно и счастливо. Как-то в откровенном разговоре он мне сказал, что и теперь, когда ему за 70, он сохранил не только свою прежнюю работоспособность, но и мужские способности.

На мой вопрос, как это ему удалось так сохранить себя, он ответил: «Я никогда в жизни не употреблял ни табака, ни вина, ничем не злоупотреблял. Я никогда не переедал и старался, по возможности, поддерживать режим, который не был для меня утомительным, но сохранял здоровье и трудоспособность. Может быть, если и были в чем-то злоупотребления, то только в работе. Почти ежедневно я работал по 12—14 часов, то на службе, то дома. Но, по-видимому, организм легче переносит труд, чем другие злоупотребления, тем более, что я с юношеских лет, как бы ни был перегружен и занят, старался придерживаться некоторых правил. Я старался спать не менее 7 часов в сутки, и когда стал постарше, стремился хотя бы месяц в году отдохнуть на курорте. Хорошая семья предохранит человека и в любовных делах».

Мне было очень интересно выслушать признание своего товарища, потому что оно мне полностью импонировало. Я и сам уже далеко не мальчик, все-таки 95 лет, и мне странно, когда слышу о слабости и нежелании работать у людей в возрасте 50— 60 лет. Я же не чувствую большой разницы ни в чем по сравнению с тем, что чувствовал в 40 или 50 лет. И работаю я не меньше, и устаю не больше. Так же, как и мой товарищ, я во всем соблюдал умеренность и придерживался режима, который меня не тяготил, а наоборот, поддерживал силу и бодрость.

И еще одно обстоятельство, которое, может быть, больше всего способствует сохранению душевного покоя и работоспособности. По заветам моей матери я всю жизнь стремился делать людям добро, и от этого у меня чаще всего на душе было отрадно и светло.

Эти слова Сергеева-Ценского всегда казались мне одним из главных секретов долголетия.

Никто не может жить долго, если впереди мрак, если у человека нет никакой надежды на лучшее будущее.

В наше тяжелейшее время смут и беззакония, когда все святое попрано и оплевано, а народ ограблен и обманут, я встретил в своей жизни удивительного, светлого и мудрого человека — митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Иоанна. Беседа с ним, его книги давали мне надежду, он указывал пути спасенияот этой страшной разрушительной смуты.

Я считаю, что Владыка Иоанн оставил нам великое духовное наследие, и особую ценность оно представляет для нас, русских. Он показал, что учение Христа отвечает нашему национальному характеру и обычаям — я имею в виду все три ветви русских — великороссов, малороссов и белорусов.

«Блаженны алчущие и жаждущие правды». А разве это не в нашем характере?

«Блаженны изгнанные за правду...» — говорится в священном писании... Миллионы наших людей смело шли на изгнание во имя святой правды, за верность своих идей, за народ. Учение Христа, все учение православной веры так близко соотносится с характером русских людей, что создается впечатление, что все построено как бы для них, и они взяты за образец духовной жизни православного человека. И так понятны сегодня слова святого правоверного отца Иоанна Кронштадтского, который писал: «Русские люди перестали понимать, что такое Русь! Она есть подножие престола Господня, русский человек должен понять это и благодарить Бога за то, что он русский».

«Человек! Всеми силами старайся насаждать, развивать и укреплять в душе своей искреннее ко всякому человеку доброжелательство и любовь и нещадно гони всегда из сердца зарождающуюся зависть и недоброжелательство или притворство, неприязнь и ненависть, которые суть исчадие диавола».

И вот читаю у Владыки Иоанна: «Горе нам, если под грузом тягот и лишений тяжелейшей смуты, перед лицом предательства, ненависти и злобы, обрушившейся на нас со всех сторон, дрогнем и отречемся от служения, дарованного Господом нашему народу за веру, самоотверженность и готовность к бескорыстной жертве».

Лучше, чем этими словами, не осветишь нашу духовную жизнь и задачу каждого.

Основная заповедь православной веры — любовь к ближнему. Любить ближнего как самого себя. Отличительной чертой нашей духовной жизни была и есть соборность, а это есть единство народа во исполнении христианского долга и самоотверженности, в стремлении посильного приближения к Богу.