Мариус Плужников - Среди запахов и звуков

Демосфен имел типичный характер заикающихся людей, был крайне впечатлителен и робок, вследствие этого отличался тихим голосом и неуверенностью в себе. Подобно многим заикам, он при обычных условиях мог свободно говорить только то, что знал почти наизусть. Великий оратор произносил свои речи только после тщательной подготовки и без этого не решался выступать на арене. Если случалось, что слушатели аплодисментами вызывали его сказать речь, он никогда не выходил, если не был предварительно приготовлен, хотя это считалось большим неуважением к публике. Впрочем, при сильном возбуждении он мог говорить экспромтом совершенно свободно, что также свойственно некоторым заикам. Подобно всем заикающимся, Демосфен сильно падал духом при неудачах, и его врач Неоптолем обратил прежде всего внимание именно на эту черту.

Важная сторона психотерапевтических воздействий состояла в том, что Демосфен старался приучить себя говорить в обществе людей и свои упражнения по гимнастике речи делал нередко в присутствии постороннего лица. Другая сторона психотерапевтического лечения состояла в подражании образцу. Демосфен избрал для себя образцом Перикла и старался, подражая его внешним ораторским приемам, мысленно войти в роль образца. Интересно, что этот метод вошел в современный арсенал лечения заикания.

Вероятно, Демосфен использовал еще один прием современных психотерапевтических методов лечения заикания: упражнения по беззвучному мысленному произнесению слов. Таким предположением можно объяснить себе пребывание оратора в темной пещере с обритою головой, на что указывал в своем сочинении Плутарх. Покой, уединение, темнота и тишина, то есть полное устранение зрительных, слуховых и мышечных раздражителей должны были обеспечить оратору работу мышления, которую он, по всей вероятности, облекал преимущественно в словесные образы. И действительно, Плутарх называет эти пещерные сеансы Демосфена упражнениями в ораторском искусстве.

Таким образом, на примере Демосфена мы видим, каких успехов добивалась античная медицина в лечении заикания. К сожалению, в последующий период, вплоть до конца XIX века, научной разработки проблемы заикания не проводилось.

Откроем книгу известного русского психиатра Ивана Алексеевича Сикорского "О заикании", изданную в Санкт-Петербурге в 1889 году. Уже самые начальные строки этой книги звучат весьма пессимистически. Вот что пишет профессор Сикорский: "Мы не впадем в преувеличение, если скажем, что невроз, известный под именем заикания, в настоящее время мало интересует врачей и клиницистов не только у нас, но и за границей… Отсутствие интереса к изучению заикания ярче всего доказывается тем фактом, что большая часть врачей настоящего столетия (напомним, что речь идет о XIX столетии. — М.П. и С.Р. ), писавших о заикании, сами страдали этим неврозом, и вероятно, только это и побудило их к изучению заброшенного в науке вопроса". (В примечаниях в подтверждение этой мысли приводится обширный список ученых, страдавших заиканием: Шультесс, Вуазен, Беккерель, Эрве де-Шегдан, Серр д'Алэ, Меркель, Винкен, Коэ — ( М.П. и С.Р. ). Наконец, в практическом отношении заикание еще и теперь относится к числу тех весьма немногих болезней, лечение которых большею частью находится в руках людей, лишенных медицинского образования".

И действительно, лечением заикания в XIX веке занимались в основном беззастенчивые авантюристы. Наиболее наглыми обманщиками являлись известные в то время Ширман и Геллерман. Ширману в 1829 году был предъявлен иск перед судом исправительной полиции в Париже за продажу тайного средства против заикания, которое состояло из круглого кусочка дерева и капли масла и продавалось по 20 000 франков.

А вот что писал современник Геллермана, известный немецкий врач Отто (1832 год): "…приезжий подмастерье, страдавший заиканием, обратился за помощью к Геллерману, жившему некоторое время в Гамбурге и практиковавшему там свое тайное средство против заикания. Они условились, и лечение началось следующим образом. Прежде всего Геллерман предъявил новому пациенту свидетельство, удостоверяющее его великую опытность и искусство в лечении, и показал тут же на столе кучу благодарственных писем от счастливых пациентов.

Потом Геллерман посадил бедного провинциала на стул, поставил ему между ног плевательницу и велел все время царапать ногтем нижнюю поверхность языка, чтобы показалась кровь. Час спустя лечение было объявлено оконченным; Геллерман велел пациенту говорить и справился, лучше ли ему. После этого лечение продолжалось еще час таким же способом. Затем жертву обмана уверили самым положительным образом, что подобное лечение уже многим помогало, как это очевидно из всех удостоверений, которые там лежат. Бедный подмастерье вынул свой кошелек, расплатился и ушел, не получив ни малейшего облегчения".

И этот самый Геллерман в 1829 году получил привилегию на беспошлинное приготовление в России в течение 6 лет изобретенной им машинки для лечения заикания. Этому же самому Геллерману русским правительством было дано разрешение заниматься лечением заикания в России и выдано 10 000 рублей вознаграждения "за полезное открытие".

Сильнейшим толчком к оживлению научного интереса к проблеме послужило открытие госпожою Ли нового способа лечения заикания. Сама история открытия этого способа, на несколько десятилетий завоевавшего симпатии врачей и больных Европы и Америки, напоминает детектив. Жена американского врача, преждевременно овдовевшая и лишенная средств к жизни, госпожа Ли была гостеприимно принята в семью Иэтса, одна из дочерей которого, девушка 18 лет, страдала заиканием, что крайне огорчало ее родителей. Ли решила, что лучшим доказательством признательности к семье, приютившей ее, может быть избавление от заикания одного из ее членов. Ли прочла о заикании все, что содержала английская литература, но, не найдя ответов на занимавшие ее вопросы, стала с истинно женской настойчивостью наблюдать за свойствами и проявлениями болезни. Наконец ей удалось изобрести систему упражнений речевых органов, при помощи которых получилось полное излечение. Проверив рациональность нового метода на многих, страдающих заиканием, Ли решилась основать в 1825 году в Нью-Йорке институт заикающихся и в течение двух лет вылечила более 150 больных.

Метод Ли, или "метод вокальной гимнастики", быстро нашел приверженцев по обе стороны океана. Но метод этот долгое время был засекречен, привилегия его использования должна была покупаться правительствами многих стран. Если мы будем описывать все перипетии внедрения "метода Ли" в Европе, старания ее эмиссаров по охране тайны и происки ее противников, то получится увлекательный авантюрный роман.