Михаил Щетинин - Дыхательная гимнастиика Стрельниковой

Стройная, порывистая, стремительная... Рассыпанные по плечам рыжие волосы, пронзительный, демонический взгляд горящих глаз...

И голос, этот необычайный голос... Те, кому довелось его слышать, будут помнить всю жизнь.

Когда она пела, хотелось плакать... Она пела так, как будто ее сжигали на костре!

"Язычница!" - говорила она о себе.

А еще эта талантливая женщина писала стихи. Вот одно из поздних ее четверостиший:

На пороге Зимы я хочу

Увлекаться на час, опьяняясь...

Не торгуясь - за все заплачу!

И ни в чем никогда не раскаюсь!

У Александры Николаевны было какое-то сверхъестественное внутреннее чутье: она не могла объяснить, по каким признакам, но совершенно точно определяла болезнь человека, достаточно ему было сделать несколько упражнений гимнастики.

Уже потом, через несколько лет совместной работы, я понял, что по тому, как человек двигается, как он дышит, как он смотрит, она могла сказать, чем он болен.

Но были и другие случаи настоящего ясновидения, Помню, как-то летом мы отдыхали с Александрой Николаевной в Крыму, в Судаке. Вдруг неожиданно на пляже ее охватило сильное беспокойство. Я спросил, в чем дело.

- Что-то случилось, - сказала Александра Николаевна и, немного подумав, глядя на морской горизонт, добавила: - Случилось в театре... - и еще через несколько секунд уверенно и твердо произнесла: - В Театре Моссовета...

Тут надо уточнить, что последние лет пятнадцать-двадцать Стрельникова работала педагогом-вокалистом в Театре Сатиры и в Театре имени Моссовета.

На следующий день утром я купил в киоске газету "Советская культура". Когда я вслух прочел: "Умерла Фаина Георгиевна Раневская", Александра Николаевна вздрогнула, лицо ее на несколько мгновений' помертвело...

Однажды вечером, придя домой из Театра Сатиры, она сказала:

- Миронов и Папанов изменили манеру игры, и ЭТО мне не нравится.

Я понял, что ей не нравится не сама новая манера игры выдающихся актеров, а те причины, которые заставили ее изменить. Вскоре, возвратившись с работы поздно вечером, не раздеваясь, в прихожей, она сообщила каким-то странным, неестественно глухим голосом:

Умер Папанов, - и, прислонившись спиной к двери, глядя остановившимся взглядом в глубь комнаты, тихо и обреченно произнесла: - И мне кажется, следующим будет Андрюша...

Она медленно сползла по двери на пол и несколько минут сидела так в прихожей, глядя невидящими глазами куда-то в пустоту. Затем тяжело встала (это при ее-то легкости и порывистости!) и, не раздеваясь, прошла в комнату.

Андрея Миронова не стало очень скоро...

Первым в нашей стране о необычной дыхательной гимнастике рассказал журнал "Изобретатель и рационализатор" (№ 7 за 1975 год), который поместил фотографию Андрея Миронова, выполняющего комплекс стрельниковских упражнений. Через год там же был опубликован и сам комплекс упражнений. В 1975 году сановный журнал "Советский Союз", выходивший еще и в нескольких странах на Западе, напечатал небольшую заметку о Стрельниковой и ее дыхательной гимнастике, которую Минздрав СССР всегда воспринимал в штыки.

Заставило журнал это сделать заявление известной в то время эстрадной певицы Ларисы Мондрус, которая, покинув пределы нашей страны, сказала на пресс-конференции в ФРГ западным журналистам, что в СССР "нет условий для т орческой личности! Пример? Пожалуйста! Мой педагог по вокалу Александра Николаевна Стрельникова!.." Буквально в ближайшем номере журнал "Советский Союз" написал о том, что А.Н. Стрельникова - известный педагог и работает в лучших театрах Москвы. Западный обыватель должен был сделать вывод, что Мондрус клевещет на советскую действительность.

Александра Николаевна Стрельникова всю свою оставшуюся жизнь была благодарна Ларисе Мондрус за это заявление. И когда кто-либо приезжал из-за границы, всегда интересовалась ее судьбой. И пусть не обижается Лариса на мою учительницу за то, что та так

никогда и не решилась позвонить ей. Боялась... Не за себя - за дело, которым занималась, ведь гимнастику еще надо было утверждать! Слишком хорошо помнила Стрельникова сталинские времена...

При жизни Александры Северовны мать и дочь поддерживали друг друга. После смерти матери Александре Николаевне пришлось сражаться с Минздравом в одиночку. Официальная медицина требовала от нее "научного" обоснования дыхательной гимнастики (можно подумать, что чем полнее и серьезнее так называемое научное обоснование метода, тем уникальнее его лечебные свойства!).

А людям, приезжавшим к А.Н. Стрельниковой за помощью со всех концов Советского Союза, было не до научного обоснования гимнастики. Болезнь - вот в чем была их проблема. Они надеялись на эту дыхательную гимнастику как на чудо, которое поможет им избавиться от приступов удушья, головных болей или эпилептических припадков.

Да и какие научные обоснования можно было требовать от Стрельниковой, ведь она не работала в клинике, у нее никогда не было своей лаборатории.

Александра Николаевна металась из одной клиники в другую, прося, умоляя провести исследования и тем самым доказать, что ее гимнастика поможет несчастным задыхающимся людям. Но ей везде отказывали. А пока не было официального научного обоснования, она постоянно слышала в свой адрес: "Вы не медик! Не имеете права лечить!"

К счастью, спасало авторское" свидетельство: по советскому законодательству она имела право принимать дома, благо никакого дорогостоящего оборудования для "внедрения изобретения" Стрельниковых в практику не требовалось. Наоборот, такое лечение само могло бы приносить доход государству, организуй оно прием Александрой Николаевной больных из-за рубежа.

Из письма А.Н. Стрельниковой в газету."Правда":

"Француз, случайно наблюдавший результаты нашей гимнастики, сказал: "Не понимаю этой страны... Она могла бы озолотиться, эксплуатируя Стрельникову. Неужели это никому не нужно?!"

И еще фрагмент из того же письма:

"Примерно 4 года назад ко мне пришли две пожилые дамы: полная и худая. Обе врачи. Полная сказала: "Я писала Вам. Вы выслали описание гимнастики, и, несмотря на то, что мне 63 года и у меня тяжелая астма, мне стало лучше... Проверьте, все ли я делаю правильно?"

Худая сказала: "Я из Австрии, доктор медицинских наук. Проверьте и меня. Считаю, что в такой необыкновенной гимнастике надо немедленно сообщить министру здравоохранения!"

Наш медик, сопровождавшая ее, возразила: "Да ее сразу удавят/ Пусть сидит и не рыпается!" И я сидела и не рыпалась"...

Однажды на вечере в Доме актера к Александре Николаевне подошел ведущий врач-фониатр столицы и, брызжа слюной ей прямо в лицо, прошипел: "Вас убить мало!" Кстати, в свое время этот врач безуспешно лечил меня от потери голоса таблетками прозерина"...