И. Зайцева - Секретные результаты опытов клонирования. Сколько их среди нас?

Позднее к левожелудочковой присоединяется и правожелудочковая недостаточность с соответствующими проявлениями, к которым относятся застои в печени, отек подкожной клетчатки и полостей. Иногда ослабление сердца приводит к снижению артериального давления, особенно систолического.

Очень часто параллельно с гипертонической болезнью у больного развивается ишемическая болезнь сердца. Увеличение массы левого желудочка в сочетании с повышением нагрузки делает его более чувствительным к недостаточности кровоснабжения. Развитие сердечной недостаточности ускоряется при инфаркте миокарда или атеросклеротическом кардиосклерозе.

В отдельных случаях гипертония осложняется гипертонической энцефалопатией, признаками которой являются усиление головной боли, тошнота, рвота, нарушение зрения, речи, дезориентация, двигательные расстройства, судороги, спутанность или потеря сознания. Эти расстройства носят обратимый характер. Серьезную опасность представляет нарушение мозгового кровообращения, вызванное местным кровоизлиянием в мозг или образованием тромба.

Пациент жалуется на сильную головную боль, шум в ушах. Эти явления нередко сопровождаются тошнотой и рвотой, а также нарушением зрения — появлением перед глазами тумана или сетки. В тяжелых случаях происходит потеря зрения. Артериальное давление резко повышается — на 60–80 мм рт. ст. по сравнению с исходным. Возможны боль в области сердца, сердечная астма и острое расстройство мозгового кровообращения.

Злокачественная форма гипертонической болезни отличается от обычной быстрым и тяжелым течением. Продолжительность этого заболевания составляет от нескольких месяцев до 2–3 лет, тогда как доброкачественная форма может длиться десятилетиями. У больного на протяжении суток отмечаются устойчивое высокое артериальное давление, выраженное ишемическое повреждение жизненно важных органов, нарушение мозгового кровообращения, сердечная недостаточность. Только при злокачественной гипертонии возникает почечная недостаточность. В некоторых случаях у больных наблюдаются повышение СОЭ и резкое исхудание. Течение болезни можно существенно смягчить, если приступить к интенсивному лечению на самых ранних стадиях ее развития.

Декларация в защиту клонирования и неприкосновенности научных исследований (Перевод с английского Б. Юдина)

Мы, нижеподписавшиеся, приветствуем сообщение о крупных успехах в клонировании высших животных. На протяжении нынешнего столетия физические, биологические и науки о поведении существенно расширили возможности человека. Их достижения, в основном, способствовали колоссальному возрастанию человеческого благополучия. Когда же новые технологии порождали вполне правомерные этические вопросы, человеческое сообщество в целом демонстрировало готовность встречать эти вопросы открыто и искать такие ответы, которые направлены на общее благо.

Клонирование высших животных действительно ставит этические проблемы. Поэтому необходимо разработать соответствующие директивы, которые позволят предотвратить злоупотребления, в то же время сделав максимально доступными выгоды клонирования. Эти директивы должны как можно больше учитывать автономию и выбор каждого отдельного человека. Необходимо также предпринять все меры, чтобы сохранить свободу и неприкосновенность научных исследований. Никто еще не продемонстрировал умение клонировать человека. Однако сама возможность того, что современные достижения могут открыть путь к клонированию, вызвала град протестов. Мы с беспокойством отмечаем широко распространяющиеся призывы остановить, не финансировать или прервать исследования по клонированию, которые исходят из таких различных источников, как президент США Билл Клинтон, президент Франции Жак Ширак, бывший премьер-министр Великобритании Джон Мейджор и представитель Ватикана.

Мы верим, что разум — самое мощное средство для распутывания проблем, с которыми сталкивается человечество. Но в недавнем потоке нападок на клонирование разумные аргументы — крайняя редкость. Критики увлечены поиском параллелей с мифом об Икаре и «Франкенштейном» Мери Шелли, предсказанием ужасных последствий в случае, если исследователи отважатся посягнуть на вопросы, ответы на которые «человеку знать не положено». За наиболее грубой критикой, видимо, кроется допущение, будто клонирование человека поднимет более глубокие моральные проблемы, чем те, которые возникали в связи с любым предшествующим научным или техническим достижением.

Какие же моральные проблемы может породить клонирование человека? Некоторые религии учат, что человеческие существа фундаментально отличны от других млекопитающих — что божество наделило людей бессмертными душами, придав им ценность, не сравнимую с ценностью других живых существ. Утверждается, что природа человека уникальна и священна. Научные достижения, которые могут изменить эту «природу», встречают гневный протест.

Как бы ни были глубоки догматические корни таких идей, мы спрашиваем, должны ли они учитываться при решении вопроса о том, будет ли позволено людям пользоваться благами новой биотехнологии. Насколько может судить научная мысль, вид Homo sapiens принадлежит к царству животных. Способности человека, как представляется, только по степени, а не качественно отличаются от способностей высших животных. Богатство мыслей, чувств, упований и надежд человечества возникает, по всей видимости, из электрохимических процессов в мозге, а не из нематериальной души, способы действия которой не может обнаружить ни один прибор. Поэтому нынешние дебаты по поводу клонирования заставляют прежде всего задаться таким вопросом: действительно ли защитники сверхприродных или религиозных аргументов имеют достаточно серьезную квалификацию для участия в этих дебатах? Конечно, каждый имеет право быть услышанным. Но мы считаем, что существует вполне реальная опасность приостановки исследований, несущих огромные потенциальные блага, исключительно из-за их конфликта с религиозными верованиями некоторых людей. Важно понять, что подобные религиозные возражения уже возникали по поводу вскрытия людей, анестезии, искусственного оплодотворения и всей генетической революции наших дней — и, тем не менее, каждое из этих достижений принесло огромные блага. Тот взгляд на природу человека, который коренится в мифическом прошлом человечества, не должен быть нашим главным критерием при принятии моральных решений о клонировании.

Мы не видим в клонировании высших животных, исключая человека, каких-либо неразрешимых этических дилемм. Не считаем мы очевидным и то, что будущие достижения в клонировании человеческих тканей и даже человеческих существ создадут моральные затруднения, которые не сможет разрешить человеческий разум. Моральные проблемы, порождаемые клонированием, не крупнее и не глубже тех, с которыми люди уже сталкивались по поводу таких технологий, как ядерная энергия, рекомбинантная ДНК или компьютерное моделирование. Они просто новые.