Гуго Глязер - Новейшие победы медицины

Мы уже говорили, что Пауль Эрлих — основоположник химиотерапии.

Он мечтал о великой стерилизующей терапии, о полном истреблении болезнетворных микробов особыми химическими веществами. Его исследования только положили начало, но задача эта не была решена.

Пауль Эрлих не дожил до эпохи дальнейшего развития своей идеи. Он умер рано, безвременно, отдав все силы работе. Дальше по этому пути побед пошли другие ученые. И тут следует сказать о Гергарде Домагке, который подарил страждущему человечеству сульфонамидные препараты.

Если мы захотим рассказать о Домагке, то романтику и драматизм придется оставить в стороне: к его жизни и работе они не имеют никакого отношения. Наука сама по себе — романтика, а каждое открытие — драматическое событие.

Гергард Домагк родился 30 октября 1895 года в семье сельского учителя в Бранденбурге (Пруссия). Что учитель послал сына в среднюю школу, дабы тот достиг большего, чем он сам, вполне понятно. Получив аттестат зрелости, юноша поступил в университет в Киле; он хотел изучать медицину. Но началась война, и его призвали в армию на санитарную службу. Только теперь нашел он свое место в медицине, так как видел тяжелые страдания людей и располагал лишь малыми возможностями помочь им.

Впоследствии, когда он уже был доктором медицины, сознание малых возможностей врача усиливалось в нем изо дня в день, когда он видел, как женщины умирают от родильной горячки, как люди погибают от рожистых воспалений, как угасают туберкулезные дети, как они становятся жертвами бактерий, могущественных врагов человека. Все это действовало на него угнетающе.

— Поэтому я и сказал себе, — говорил он впоследствии, — пожалуй, было бы лучше направить все знания и умение на то, чтобы найти хотя бы один-единственный небольшой «кирпич» для здания причинного лечения болезней.

Домагка побудило, перейти от практической медицины к научной именно желание найти один из краеугольных камней, которые помогли бы уничтожать болезни в корне, действуя на их возбудителей.

В 1924 году молодой врач, в то время уже доцент, опубликовал научную работу о значении ретикулярной (ретикулоэндотелиальной) системы в борьбе организма с инфекционными болезнями. Учение о ретикулярной системе начало складываться еще в семидесятых годах прошлого века. Оно развилось благодаря трудам Конгейма, Реклингаузена, Мечникова, Ашофа и других ученых. Эта система имеет большое значение в борьбе организма с инфекциями. Здесь вырабатываются защитные вещества при инфекционных болезнях. Особую роль играют при этом эндотелиальные клетки.

Вот над этим вопросом Домагк и работал. Своими исследованиями он обратил внимание руководителей фирмы «Байер» в Эльберфельде, изготовлявшей средства против инфекционных болезней. Фабрика «Байер» выпустила германии, лекарство против сонной болезни, и плазмохин, средство против малярии; благодаря последнему медицина перестала зависеть от коры хинного дерева. На Домагка там смотрели как на полезного сотрудника. Он установил очень важный факт: при кокковых инфекциях эндотелиальные клетки весьма быстро превращаются в фагоциты, пожирающие, уничтожающие болезнетворные бактерии. Было ли это уже предзнаменованием задачи всей будущей жизни Домагка, химиотерапии? Едва ли. Тогда Домагк, как можно предполагать, видел лишь один путь борьбы с бактериями: повышение сопротивляемости организма. На другой — ослабление бактерий посредством химических веществ — он вступил лишь впоследствии.

Во всяком случае, в опытах на мышах Домагк установил, что фагоциты могут действовать быстрее, если бактерии уже ослаблены. В сущности, это кажется само собой разумеющимся. Но в науке ничего разумеющегося само собой, нет; все должно быть доказано. От этого положения недалеко до следующей мысли: применением химических веществ ослабить бактерии и тем самым облегчить работу фагоцитам.

Через несколько лет Домагк был поставлен во главе отделения химиотерапии на фабрике в Эльберфельде. Работа облегчалась сотрудничеством с выдающимися химиками, помогавшими находить и испытывать новые препараты. Домагк разработал метод для экспериментов на мышах, позволявший в короткий срок испытывать пригодность нового соединения, полученного химиками. Совместная работа химиков и экспериментатора облегчила — открытие первого сульфонамида, пронтозила.

В 1932 году эльберфельдские химики Митч и Кларер передали Домагку для испытаний созданный ими препарат. Он оказался заслуживающим тщательных испытаний, и ученый, не медля, приступил к работе. Для исчерпывающего заключения пришлось работать около трех лет. Но в 1935 году уже стало ясно: это сульфонамидное соединение — грандиозная находка, переворот в медицине.

Каким же образом химики напали именно на этот сульфонамид, пронтозил, снискавший мировую славу? [3] У нас он известен под названием «стрептоцид». Какая случайность помогла при этом? Если мы обратимся к истории открытия, то увидим, что случай не играет здесь никакой роли. Уже много лет назад Герлейн, выдающийся химик из Эльберфельда, получил в лаборатории азосоединения, содержащие сульфонамид; это были исходные вещества для производства хороших красителей. Предприятие Байера ведь было производством красителей. И красители, полученные Герлейном, успешно применялись в текстильной промышленности. Но он и не подозревал, что одновременно открыл ценнейшее лекарство. И вот через двадцать лет Митч и Кларер снова обратились к этому соединению, предвидя, что из него можно будет изготовлять лекарство и притом именно такое, какое искал Домагк. Они систематически искали подобные лечебные средства, пользуясь как исходным материалом препаратами сульфонамида, окрашивавшими ткани в красивый красный цвет.

И в самом деле, что писал Эрлих? «Средства против бактерий надо искать среди красителей. Они пристают к волокнам тканей и таким образом окрашивают материи. Так же они пристают и к бактериям и тем самым убивают их. Они прокалывают бактерии, как иглы бабочек. Поищем среди красителей. Мы найдем победителей бактерий и уничтожим инфекционные болезни».

Такова была мудрость Эрлиха, его идея внутренней дезинфекции; она содержала лишь одну, но основную ошибку: красители в большинстве случаев внедрялись также и в клетки живого организма, в клетки, которые нельзя отравлять. Но, как Эрлих говорил себе уже тогда, а все остальные Несколько позже, должны существовать красители менее ядовитые, надо только их найти.

Митч и Кларер, два друга, искали такие красители. Как уже была сказано, они исходили из сульфопрепарата, который двадцать лет назад Герлейн получил для окраски тканей, добиваясь, чтобы их лучше покупали. Они взяли сульфонамид, молекула которого состоит из скопления атомов, «кирпичей», удалили один атом и заменили его другим, присоединили атом азота и переместили его — словом, сделали то, что делают в химических лабораториях, когда искусственно, синтетически хотят получить новые вещества. Они делали это, основываясь на своих профессиональных знаниях и умении и следуя чутью исследователей. Наконец, они явились к Домагку и сказали: