Э Гордон - Судебно-медицинская экспертиза: проблемы и решения

Многие эксперты, не имеющие достаточного опыта и надлежащей квалификации, считают малоинформативной одежду потерпевшего.

2. Признание объектов исследования и образцов избыточными. Иногда эксперты ограничиваются исследованиями лишь части однородных объектов и образцов, полагая, что остальные исследовать излишне, т. к. в них не содержится какой-либо новой информации. В результате имеют место случаи, когда остаются невыявленными следы иного характера (например, следы крови иной группы).

Качество экспертизы снижается и в случаях, когда объекты подвергались исследованию, но оно было односторонним, неглубоким, в результате чего не все существенные свойства объекта были выявлены экспертом. В подобных случаях речь идет о своеобразном сужении «поля зрения» эксперта. В ведомственных нормативных актах содержится немало указаний, достаточно широко определяющих рамки экспертного исследования. Например, Правилами судебно-медицинского вскрытия трупа 1928 г, предусмотрена необходимость исследования трех полостей трупа (черепа, грудной я брюшной). Однако в судебно-медицинской практике все еще встречаются случаи, когда не все полости трупа подвергаются исследованию [266].

В Правилах определения степени тяжести телесных повреждений закреплена методика, предусматривающая детальное изучение и описание повреждений (ссадин, кровоподтеков, ран, переломов и т. д.) в целях выявления таких их особенностей, как локализация, размеры, форма, цвет, характер краев, углов, дна, отделяемого, состояние окружающих тканей, наличие инородных частиц и т. д.

Однако на практике порой фиксируются 3–5 свойств повреждений как наиболее важные, а другие оставляются без внимания как малозначительные. Неполностью описывая свойства ран, эксперты не в состоянии бывают ответить на такие важные вопросы, как давность, механизм причинения и т. д.

Полнота и научность судебно-медицинского исследования определяется применением необходимых методов, методик и технических средств. Следует признать, что судебно-медицинские учреждения страны весьма существенно отличаются между собой по данному критерию. Только в центральных и некоторых республиканских, областных судебно-медицинских учреждениях в экспертную практику реально внедрены новейшие методы исследования, современные методики изучения отдельных объектов, применяются научно-технические средства, в частности электронно-вычислительная техника (Рига, Киев, Горький, Челябинск, Кемерово и др.). Значительно хуже обстоят дела в периферийных судебно-медицинских учреждениях.

Но и при наличии достаточно разработанной современной методики не редки случаи, когда эксперты ограничиваются менее трудоемкими, устаревшими приемами исследования. Например, при огнестрельной травме — микроскопическим ее исследованием и фотографированием повреждений, метрическими измерениями, визуальным описанием раневого канала — и не используют инструментальные методы исследования (рентгенография, получение слепков раневого канала, исследование на металлы и т. д.).

Полнота разрешения поставленных вопросов является важным показателем эффективности и качества заключения эксперта.

Качество заключения эксперта будет тем выше, чем менее остается вопросов, на которые эксперты не смогли дать ответ. Однако это общее положение нуждается в уточнении. В ряде случаев судебные медики не могут разрешить поставленные вопросы по причинам, не зависящим от их квалификации и добросовестности. Например, когда вопрос выходит за пределы компетенции эксперта или когда разрешить его не представляется возможным по объективным причинам: не представлено достаточное количество материала, он не пригоден к исследованию, отсутствует методика исследования и т. д. Тем не менее анализ вопросов, на которые судебно-медицинские эксперты не смогли ответить, позволяет составить наглядное представление об эффективности и качестве судебно-медицинских экспертиз и о фактах, отрицательно влияющих на них.

Проведенное нами исследование показало, что по 101 делу об умышленных убийствах при отягчающих обстоятельствах на 1022 вопроса было получено 948 полных категорических ответов. Таким образом, полностью были разрешены 92 % всех поставленных вопросов. На некоторые вопросы не были даны категорические ответы (7 %). В целом полнота ответов на поставленные вопросы составила 83 %. В этот показатель вошли выводы (сообщения) экспертов о невозможности дать заключение (или разрешить поставленный вопрос), если такой вывод был вызван причинами, не относящимися к деятельности судебно-медицинского эксперта.

Уголовно-процессуальный закон устанавливает, что, если поставленный перед экспертом вопрос выходит за пределы его специальных знаний либо представленные материалы недостаточны для дачи заключения, эксперт сообщает органу, назначившему экспертизу, о невозможности дачи заключения (ст. 82 УПК РСФСР). Такой исход деятельности эксперта по-разному трактуется в науке.

Д. Я. Мирский, М. Н. Ростов, Т. В. Устьянцева полагают, что вывод: «решить данный вопрос не представляется возможным» чаще всего связан с отсутствием методики, состоянием объекта, недостаточной квалификацией эксперта, его небрежностью, ненадлежащей подготовкой материалов для экспертизы [267].

Таким образом, в первую очередь авторы связывают этот вывод с обязательным проведением исследования, т. е. считают, что он может быть сделан только после исследования. Другие ученые разграничивают сообщение о невозможности дать заключение и заключение о невозможности решить поставленный вопрос. По их мнению, если невозможность решения вопроса ясна уже при ознакомлении с представленными на экспертизу материалами, составляется сообщение о невозможности дать заключение в соответствии со ст. 82 УПК РСФСР, а если это выясняется только в ходе исследования, составляется заключение, в котором вывод о возможности решения вопроса подкрепляется результатами исследования [268].

По мнению Матийченко Б. А., которое мы разделяем, необходимость дифференцированного учета неразрешенных вопросов не вызывает сомнения [269]. Ранее предложение законодательно разграничить случаи «когда эксперт отказывается провести исследование и когда вывод о невозможности ответить на поставленный вопрос дается им на основании проведенного исследования», вносили В. Д. Арсеньев и Ю. К. Орлов [270].

Независимо от формы решения эксперта оно констатирует невозможность использования экспертизы для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию. Тем не менее целесообразно сохранить различную форму такого решения, ибо оно касается случаев, каждый из которых базируется на разных основаниях и имеет различные правовые исследования. Так, сообщение о невозможности дать заключение в некоторых случаях не исключает возможность экспертного исследования (при пополнении представляемых эксперту материалов). Заключение же о невозможности разрешения поставленного вопроса означает, что экспертиза проведена и, если следователь не согласен с выводом эксперта, он должен назначить повторную экспертизу. В Инструкции о проведении судебно-медицинской экспертизы в СССР 1978 г. сказано по этому поводу, что, «если судебно-медицинский эксперт находит, что представленные ему органами дознания, следователем или судом материалы недостаточны для разрешения вопросов, поставленных перед ним, он сообщает, какие именно материалы и документы ему необходимы для производства экспертизы. В случае непредоставления их он в письменной форме сообщает органам, назначившим экспертизу, о причинах невозможности дать заключение по поставленным вопросам. Если же он не имеет возможности дать заключение лишь по отдельным вопросам, то указывает на это в заключении или акте судебно-медицинской экспертизы» (п. 216).