Андрей Ушаков - Восстановление щитовидной железыРуководство для пациентов

Запись на биопсию в Эндокринологический НЦ РАМН производилась на 1,5 мес. вперед. На мой вопрос: «Как можно с такими диагнозами ждать 1,5 месяца», мне предложили обратиться непосредственно к доктору и дали его номер телефона.

Врач любезно предложил принять меня в удобное для меня время, правда, в другой клинике, в которой он также работал. Он сделал мне биопсию и велел прийти через день. Когда я пришла узнать результаты биопсии, он положил передо мной заключение, написанное от руки на простом листе бумаги. На нем было написано — «в пунктате левой доли среди элементов крови обнаружены группы клеток пролифилирующего тиреоидного эпителия (аденома?)».

На мой очередной вопрос о расшифровке диагноза он мне сказал: доля щитовидки на удаление, так как есть вероятность онкологии. Я его переспросила, не может ли он мне подробнее объяснить, что значит этот диагноз. Врач мне сказал, что я его не слушаю — он уже объяснил. Операция у него стоит 35000 руб., которая будет проходить на его третьем месте работы, и, чтобы я не переживала, на второй день он меня выпишет.

С результатами биопсии я решила сходить на консультацию к хирургу, в поликлинику, с которой у меня был заключен договор. Хирург, дама пятидесяти лет, с улыбкой мне сообщила, что нужно оперировать щитовидку, так как даже если это и доброкачественная опухоль, то в любой момент она может переродиться в злокачественную. Дала мне телефон своего знакомого хирурга, который специализируется на заболеваниях щитовидной железы, и посоветовала обратиться к нему.

На мой вопрос: «А что будет после операции?», — врач мне сообщила, что дальше я буду жить на таблетках, и никто не даст гарантии, что вторая доля щитовидной железы в ближайшем будущем будет нормально функционировать. Я не выдержала такой беседы и разрыдалась. Медсестра налила мне валокордина и посоветовала не пугать пациентов, которые ожидают своей очереди в коридоре, а смело звонить врачу и идти на операцию».

Вот такая история. Что же я могу сказать на это? Вы готовитесь к операции? Тогда, действительно, нужно консультироваться у хирургов. В этом случае, все данные обследований будут трактоваться как показания к операции.

Вы не разбираетесь в специализированных терминах? Вас пугают непонятные слова из заключений УЗИ и Цитологического обследования (после биопсии)? Вы не понимаете, в чём заключаются изменения в щитовидной железе? Интересуетесь прогнозом?

Вашим незнанием пользуются! Оно удобно и устраивает многих врачей. Ведь незнающим проще управлять. Незнающий пациент, желая восстановить здоровье, часто зависим от внешней профессиональности специалиста, производимой его белым халатом, званием, занимаемой должностью и кабинетом, где он находится. Но что скрывается за этим?

Возможно, вас также насторожили «группы клеток профилирующего тиреоидного эпителия», выявленные у этой пациентки. Но из этой книге вы узнаете, что тиреоидный эпителий — это обычные нормальные клетки щитовидной железы, которые и должны там быть. Слово «пролиферация» означает размножение. И этот процесс абсолютно доброкачественный. Он присутствует в здоровой щитовидной железе и почти всегда усиливается при активизации её деятельности.

Вы ещё не знаете, что научно не доказано перерождение доброкачественных структур щитовидной железы в злокачественные? Этим пользуются некоторые врачи. Особенно хирурги. Почему бы, действительно, им не вырезать часть щитовидной железы? Ведь только таким образом они могут «помочь».

В начале каждой консультации я предлагаю пациентам рассказать о том, что их беспокоит. И всё же, почти каждый начинает с того, что рассказывает мне историю своего заболевания. О том, с чего всё началось, как приходилось обращаться к специалистам, что они рекомендовали, какие препараты назначали, и к чему это приводило.

Не редко эти рассказы очень подробны. Конечно, ведь каждое такое повествование очень лично! Это не простое беспокойство о собственном здоровье. Это рассказ о контрасте между собственным желанием излечиться и равнодушием специалистов.

Легко ли Врачу назначить препарат? Просто ли пациенту согласиться на приём этого лекарства?

В медицинских университетах и академиях (а немногим ранее — институтов) будущих врачей обучают теоретическому влиянию препаратов на химические процессы внутри живого организма. Обучают схемам и алгоритмам назначения этих препаратов при различных заболеваниях. Но ни разу студенты во время многолетней учёбы не назначают пациентам медикаментозного лечения. Не отслеживают действия этих препаратов на организм. Это исключено. Студенты (будущие врачи) обучаются наблюдая. И это наблюдение эпизодическое, кратковременное.

Студенты приходят в больницу, заглядывают в листы назначения. Но не отслеживают день за днём изменений в состоянии пациентов.

И только по окончании ВУЗа в интернатуре или ординатуре начинающие свою практику специалисты познают тайну влияния медикаментов. Оценивают эффективность препаратов.

Хорошо помню свои ощущения при назначении первых медикаментов в начале своего врачебного пути. Это было ощущение огромной ответственности за свои рекомендации о введении химических препаратов в живой организм человека!

С одной стороны всё было просто. Я знал действие лекарственных средств. Теоретически представлял их влияние при определённом заболевании или состоянии. Понимал в чём заключено заболевание моих пациентов. Но с большой осторожностью вписывал в «Лист назначений» название препарата и его дозу.

И как же легко всё это делали врачи, которые уже много лет работали в этих больницах!

Моим больным становилось легче, и через некоторое время у меня начала появляться уверенность. Спустя месяцы я уже быстро заполнял листы назначений и спешил также быстро управиться с множеством письменной врачебной работы.

Пациенты выписывались и уходили. Поступали новые. И процесс назначений медикаментов стал напоминать конвейер.

Вскоре я обратил внимание на одно очень интересное обстоятельство. Некоторые из пациентов, которые проходили лечение в отделении у меня или моих коллег, возвращались повторно. С теми же жалобами. С новым обострением того же заболевания. Их встречали как старых знакомых. И те, говорили приблизительно так: «Вот опять к вам. Подлечиться». Их и «подлечивали» до следующего раза.

Удивительно, но врачи со стажем всё это воспринимали как должное. Это заставило меня по-другому посмотреть на весь лечебный процесс. И я стал внимательно анализировать развитие заболевания у пациентов.