Говард Хаггард - От знахаря до врача. История науки врачевания

Сегодня медицинская наука подарила миру самый здоровый период в его истории, но сама эта наука еще далека от своей зрелости. То, что уже было достигнуто в научной медицине, – лишь первый шаг в сравнении с будущими возможностями предупреждения болезней, облегчения страданий и продления человеческой жизни. Правда, нет никаких гарантий того, что это когда-либо станет реальностью. Реализация возможностей медицины зависит от того, как человечество распорядится своей судьбой. Медицинская наука может существовать лишь до тех пор, пока жив дух научных открытий. Но жизнь этого духа зависит в первую очередь от поступательного движения вперед нашей цивилизации. Но цивилизации, как мы знаем из истории, не отличаются устойчивостью: они склонны как к прогрессу, так и к упадку. Несомненно, римляне, жившие в золотом веке, считали свою цивилизацию устойчивой и стабильной, но прошло всего несколько столетий, и она пала под натиском средневекового варварства.

ПЛОДЫ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ГРЕХОПАДЕНИЯ

Гравюра Ганса Гольбейна

Страсть к познанию и к честным умозаключениям не является врожденным свойством человеческого ума. Первобытные инстинкты подталкивают нас к проявлению эмоций и разнузданному воображению. Опасность, угрожающая духу науки, прогрессу цивилизации и ее целостности, исходит не от нерассуждающей и немыслящей массы. Эта опасность исходит от интеллектуалов, играющих роль в формировании цивилизации, но не обремененных способностью рационально мыслить; эта опасность исходит от сентиментальных и праздных людей, не считающих нужным подавлять первобытные инстинкты, мешающие им разумно мыслить. Именно эти люди возрождают первобытные культы религиозного исцеления, маскируя их модернизированной оболочкой; эти же люди выступают против вивисекции, осуждая ее за жестокости, существующие только в их воображении.

Медицина и цивилизация идут вперед или терпят поражения вместе. Необходимыми условиями развития являются интеллектуальная честность и истинная любовь к человечеству. Сегодня, как и в прошлом, истина заключается в том, что дальнейший прогресс или даже поддержание достигнутого зависят от того, возобладает ли интеллектуальное мужество и гуманизм над фанатизмом и мракобесием.

Мэри Эдди говорит об этом в своей автобиографии «Ретроспекция и интроспекция». Эти сведения с ее разрешения опубликованы также в статье, помещенной в ноябрьском 1903 года номере «Женского домашнего журнала». Один из членов семьи Мак-Нил выступил с опровержением, отрицая это мнимое родство («Лондонские истины», 1904). Однако Мэри Эдди продолжала пользоваться гербом Мак-Нилов, запечатывая им свою корреспонденцию, и в оправдание своих действий заявила: «Фанни Мак-Нил, племянница президента Пирса, впоследствии миссис Поттер, подарила мне этот герб, сказав, что он был связан с гербом ее собственной семьи. Я никогда не сомневалась в истинности этого дара». На гербе стоял девиз ордена Бани, и пожалован он был исключительно сэру Джону Мак-Нилу без права передачи по наследству. Этот инцидент вообще очень характерен для Мэри Эдди.

В «Ретроспекции и интроспекции» Мэри Эдди утверждает, что часто пропускала занятия, так как отца «заставили поверить» в то, что у его дочери мозг слишком велик для ее тела. Эдди утверждает, далее, что брат Альберт учил ее латинскому, греческому и древнееврейскому языкам. О глубине познаний Эдди в древнееврейском красноречиво говорит ее толкование слова «Адам», помещенное во втором издании «Науки и здоровья»: «Разделите слово Adam на два слога, и тогда вы прочтете a dam, или препятствие». Таким образом, Адам, первый из смертных людей, был «препятствием» на пути духовной жизни.

«Наука и здоровье», издание 1876 года. Грэхем был изобретателем особого хлеба – хлеба Грэхема. Мэри Эдди была типичным ипохондриком и поэтому хваталась за каждое новое направление целительства, каким бы причудливым оно ни было. Так продолжалось до тех пор, пока судьба не столкнула Мэри с Квимби и она не поняла, что на исцелениях можно зарабатывать неплохие деньги. Во всяком случае, на христианской науке она сделала целое состояние.

Вот что писала об этом бегстве сама Мэри Эдди (письмо в «Бостон пост» от 7 марта 1883 года): «…мой муж сбежал с замужней женщиной из богатого семейства этого города, не оставив никаких следов, если не считать письма, в котором он писал: «Надеюсь, что когда-нибудь я стану достойным такой хорошей жены!» Даже по прочтении всего письма невозможно понять, о каком именно городе идет речь; очень двусмысленна также фраза о хорошей жене – то ли речь идет о Мэри, то ли о женщине, с которой сбежал ее супруг. Истина же заключается в том, что у Мэри Эдди не было никаких оснований его в чем-либо обвинять; этот многострадальный человек оставил, наконец, чуждую ему по духу жену, но продолжал некоторое время поддерживать ее материально.

«Наука и здоровье», издание 1898 года: «В 1866 году я открыла науку метафизического исцеления и назвала ее христианской наукой». Однако сам Квимби, в рукописи, датированной 1863 годом и озаглавленной «Аристократия и демократия», также называет свой метод лечения христианской наукой. Правда, чаще он называл свою теорию наукой здоровья и счастья. В течение ряда лет Мэри Эдди использовала метод Квимби – поглаживание пациента по голове, но затем отказалась от этого приема (Эдди, «Наука о человеке», 1876).

В интервью газете «Бостон пост» от 5 июня 1882 года Мэри Эдди сказала: «Смерть моего мужа была вызвана злокачественным животным магнетизмом». Мэри вышла замуж за Азу Эдди, агента по продажам швейных машин, в 1876 году. В свидетельстве о браке сказано, что ей сорок лет, хотя на самом деле ей в то время было пятьдесят пять.

«Наука и здоровье», издание 1875 года.

«Наука и здоровье», издание 1875 года.

Там же.

Там же.