Оливер Сакс - Галлюцинации

В 1951 г. жертвой отравления спорыньей стало население целой французской деревни. Это отравление Грант Фуллер описал в книге «День огня святого Антония». В наиболее тяжелых случаях у больных наблюдали бессонницу, галлюцинации и сильное возбуждение. Эти больные беспрерывно о чем-то говорили, пока не умирали от истощения.

Экспериментально это было показано в работе Брейди и Левитта в 1966 г., когда авторы внушали находящимся в состоянии гипноза испытуемым, что они «видят» (то есть фактически переживают галлюцинацию) вращающийся барабан с вертикальными полосами. При этом глаза испытуемых совершали автоматические следящие движения («оптокинетический нистагм»), которые имеют место, когда люди следят глазами за реальным вращающимся барабаном, в то время как такого нистагма не бывает (и его невозможно симулировать), если испытуемый просто воображает себе вращающийся предмет.

Термин «внетелесные переживания» был предложен в 60-е гг. оксфордским психологом Цилией Грин. Несмотря на то что истории о пребывании вне собственного тела люди рассказывают много тысячелетий, Грин была первой, кто систематически, с научных позиций, исследовал этот вопрос. Она лично опросила людей, испытавших это ощущение. Селия нашла этих людей (их было около четырехсот), обратившись к ним через газеты и Би-би-си. В вышедшей в 1968 г. книге «Внетелесные переживания» Цилия Грин подробно проанализировала сообщения опрошенных ею людей.

Несколько человек из обследованных Цилией Грин пациентов тоже сообщили о подобных переживаниях. «Мой ум стал живее и активнее», – писал один из респондентов. Другой утверждал, что в тот момент «знал и понимал все». Грин писала, что эти люди чувствовали, что «могли бы дать ответ на любой заданный им вопрос».

В своем автобиографическом романе «Сын служанки» Август Стриндберг пишет о своем странном двойнике, который зеркально копировал каждое его движение:

«Этот незнакомец за все время, что я его видел, не произнес ни единого слова. Он всегда что-то писал за деревянной перегородкой, разделявшей нас. Было очень странно видеть, как он, вставая, отодвигает назад стул всякий раз, когда это делал я. Он повторял каждое мое движение с явным намерением вызвать у меня раздражение этой нелепой имитацией. Когда я ложился спать, этот человек тоже укладывался в кровать возле письменного стола. Я слышал, как он ворочался в постели, вытягивая и удобно укладывая ноги. Я слышал, как он листал книгу перед сном, отставлял лампу, потом начинал ровно дышать и засыпал одновременно со мной».

«Незнакомец» Стриндберга идентичен ему только в одном смысле: это проекция самого Стриндберга, по крайней мере его движений, его действий, образа его тела. Однако одновременно это некто Другой, человек, «раздражающий» Стриндберга, но иногда старающийся быть дружелюбным и общительным. Этот двойник действительно другое «я» самого Стриндберга.

* Эклампсия – поздний токсикоз беременности, характеризующийся судорожными припадками с потерей сознания.

Интересно, что в народе об этих фантомных болях и ощущениях знали задолго до того, как сведения о них проникли наконец в медицинские журналы и книги.

За двадцать лет до того, как Уэйр Митчелл назвал боли в ампутированных конечностях фантомными, Герман Мелвилл в «Моби Дике» описывает, как корабельный плотник примеряет капитану Ахаву протез из китового уса. Ахав говорит плотнику:

– Слушай, плотник, ты, кажется, называешь себя хорошим плотником, да? Пожалуй, сама твоя работа расскажет мне об этом, если, встав на ногу, которую ты сейчас делаешь, я по-прежнему буду чувствовать и другую ногу на том же месте, что и сделанная тобою; я, плотник, имею в виду свою старую ногу, ногу из плоти и крови. Не можешь ли ты избавить меня от этого проклятия древнего Адама?

[Плотник отвечает]:

– Да, сэр, теперь я начинаю кое-что понимать. Я слыхал о таких вещах – о том, что люди, у которых отшибло мачту, продолжают чувствовать боль в отрубленной балке. Временами она напоминает о себе колотьем. Смею спросить: это так, сэр?

– Да, сынок [отвечает Ахав]. Представь себе, что здесь, на месте обрубка, такая же живая нога, какая была когда-то. Глазами-то видно, что нога одна, но моя душа до сих пор чувствует две. Я чувствую пульсирующую жизнь там, да, именно там, клянусь тебе».

Важность личной беседы подчеркивал и сам Джемс в опубликованной в 1887 г. статье «Осознанное восприятие ампутированных конечностей»:

«В таком деликатном деле не многого можно достичь путем рассылки анкет. Один больной с подходящим типом поражения, обладающий критическим научным умом и тщательно опрошенный, представляет бо́льшую ценность, чем тысяча ответов на случайно разосланные анкеты, тем более что исследователь не имеет возможности глубоко и всесторонне их оценить и проанализировать».

Причина этого феномена оставалась непонятной следующие сто лет, до появления методов нейровизуализации, когда с помощью МРТ удалось показать значительные изменения, происходящие в картах корковых представительств ампутированных конечностей. Майкл Мерцених и его коллеги из Калифорнийского университета в Сан-Франциско, работая с обезьянами и людьми, смогли показать, насколько быстро и необратимо наступают такие изменения.

Несмотря на категорические утверждения многих специалистов о том, что «врожденных» фантомных ощущений просто не может быть в природе, в литературе есть несколько сообщений (о которых упоминает Скатена в своем обзоре), указывающих на то, что у некоторых больных с аплазией – врожденными аномалиями конечностей или их отсутствием – могут быть фантомные ощущения. В 1964 г. Клаус Пек описал одиннадцатилетнюю девочку с врожденным отсутствием кистей и предплечий, которая могла произвольно «двигать» отсутствующими конечностями. Пек писал: «В первых классах школы она научилась считать, пользуясь своими пальцами, решать простые арифметические задачи. Она «клала» фантомные кисти на стол и принималась пересчитывать растопыренные несуществующие «пальцы».

Неясно, почему у одних больных с аплазией фантомные ощущения есть, а у других – нет. Ясно лишь, как установили в своем исследовании Функ, Шиффрар и Брюггер, что у больных, обладающих фантомными ощущениями, как представляется, в мозге функционируют «системы наблюдения за действиями», подобные системам, работающим у людей с нормально сформированными конечностями, что позволяет им усваивать образцы движений, наблюдая за действиями других людей, и эти образцы становятся фантомными копиями движений. Родившиеся без конечностей люди, у которых отсутствуют фантомные ощущения, страдают, по мнению Функа, аномалией восприятия движений, особенно в отношении выработки внутренних суждений о движениях других людей.