Минас Багдыков - Лики прошлого

Встретив нас, дрессировщик объяснил, что у него имеются подозрения на то, что его прима-львица страдает воспалением легких, а посему необходимо рентгенологическое исследование органов грудной клетки. Задача до предела проста, но как ее реализовать практически? Ему-то просто, он на ты с животным, а нам каково! Установили аппарат, положили на пол кассету с рентгеновской пленкой под аппарат, а напротив клетку для львов, туда-то и поместили нас. Дрессировщик львицу вывел на поводке, подвел к аппарату и та свободно, гордо улеглась на пленку. Все было просто, естественно и казалось, что это мирное животное уже с нами на ты. Перед самым снимком лаборант решила, что львицу необходимо подвинуть сантиметров на пять, спокойно вышла из клетки и, стоя рядом с Запашным, стала носком ботинка сдвигать животное. Снимок выполнили, воспаления легких у львицы не оказалось.

Вальтер Запашный показал нам, как содержатся четвероногие артисты, какие великолепные условия им были созданы, показал детский сад, где резвились народившиеся львята, а те, что были слабее, жили у него дома в гостинице.

Особую заботу руководству цирка составляла реализация программы питания животных свежими продуктами. Скажем, пума на завтрак должна была съесть живого кролика, а обезьянка — только свежие фрукты.

Все же главной заботой Рубена Ивановича были люди с их своеобразным образом жизни, вечно на колесах, вечно в дороге. Их следовало встретить, обогреть, создать уют быта домашнего, детей устроить учиться в школу, заболевших лечить. Попутно вдохнуть в талант культуру, сделать номер ярким, привлекательным, а самого исполнителя значимым.

И, по-видимому, самое главное — это умение скомпоновать программу, сделать ее выигрышной не только внешне, но и по содержанию, полезной для горожан, чтобы они могли приобщиться к лучшим образцам мировой исполнительской культуры.

Когда сейчас показывают представителей циркового искусства прошлого, называя при этом их классиками, лично я с благодарностью вспоминаю имена тех, кто дал возможность в различные периоды моей жизни видеть этих классиков, пережить как зрителю чудеса цирка. Все это стало какой-то значительной частицей нашей жизни, жизни нашего города и за все это мы должны быть благодарны талантливому человеку, интеллектуальной личности — Рубену Ивановичу Тараеву.

Дерзновенная мечта людей подняться в небо оставалась несбыточной до сравнительно недавнего времени, сверстниками которого явилось практически наше поколение.

Живы еще немолодые люди, рожденные в 30-е годы, мечту о полете воспринимающие как недалекое будущее, а что говорить о тех, кто родился в начале нашего века?

На них, видевших и переживших развитие и становление самолетостроения от планерных до реактивных, возможности покорения космического пространства до победной поступи человека по Луне, все же лежал оттенок какой-то романтики, победы преодоления невозможного.

Люди этого поколения практически так и не смогли оторваться от сознания их детской мечты, сказок полета человека на ковре-самолете.

Они еще жили грезами своего детства, в сказочном мире, видимо, поэтому первопроходчик Ю. Гагарин и выход человека в космическое пространство были встречены ими с восторгом победителей.

Долгие годы в нашем городе жил необычный человек, который сам был летчиком, сказочником, любил детей, создавая для них замечательные произведения, понятные и полюбившиеся целому поколению ребят. Он открывал для них мир прекрасного, таинственного, доброго и благородного, на его книгах воспитывались те, кто уже стал бабушками и дедушками, их дети и внуки, живущие в это недоброе извращенное время.

А было время, когда по улицам нашего города шел гордо и спокойно небольшого роста, чуть полноватый человек с седеющими волосами, всегда в летной форме и радовался, глядя на детвору, державшую полюбившуюся им написанную книгу-сказку.

Фамилия его также была какой-то сказочной, необычно звучащей, как будто из другого мира — Аматуни, уходящая своими корнями далеко в седую древность истории.

Он был из тех людей, в крови которых сохранились чистые гены, с кого в прошлые века зарождалась армянская нация. Казалось бы, какое дело современному летчику до сказочного мира детворы? Однако душевная чистота, романтизм, радость полета, желание быть не запачканным грязью бытовщины, постоянная забота о нравственной душевной чистоте хрупкого мира детства, ответственность перед чистотой их грез и мечтаний побудили этого на вид серьезного человека позаботиться о душах молодого поколения.

Для меня это был наш донской, российский Антуан де Сент-Экзюпери.

Встреча с этим необычным человеком-сказочником произошла у меня в совершенно неординарной обстановке — знойным летним днем в пионерском лагере на побережье Черного моря.

Нас, взрослых, поразила внезапно наступившая тишина, какая бывает в детском учреждении в час дневного сна. Выйдя на территорию пионерского парка, я увидел ребят, сидящих вокруг неизвестного мне человека, который спокойно, неторопливо рассказывал что-то и отвечал на их вопросы.

В жаркое время дня он был по-военному одет в летную форму и только форменную фуражку держал в руке, постоянно вытирая пот со лба платком.

Подойдя ближе, я узнал от ребят, что к ним в гости заехал детский писатель-сказочник Аматуни.

Любительской фотокамерой запечатлел я эту встречу и уже совсем перед его уходом из лагеря мы с ним познакомились, обменялись адресами, выяснили общих знакомых.

Прошли годы после его кончины, и судьба свела меня с его невесткой, редактором одного из издательств, в семью которой отдал я фотографии и негативы той случайной встречи. Альбом с фотографиями оформил художник, который оказался большим приятелем и поклонником таланта Аматуни, более того оформителем некоторых его произведений.

Здесь-то раскрылись передо мной человеческие качества писателя, как собеседника, гражданина, и, конечно, все в превосходной форме.

Крайне обидно, что прожитая яркая жизнь самобытного, талантливого человека, отдавшего будущему столько тепла и радости, нашего земляка, осталась неотмеченной в воспоминаниях современников, перестали переиздаваться его книги. И все же он живет в памяти и душах поколения ребят, зачитывавшихся его сказками.

В хирургии, как ни в какой другой специальности, ярко высвечиваются все человеческие пороки, и больно приходится за них расплачиваться не только больным, но и самому хирургу, а также окружающим его коллегам.