Оливер Сакс - Музыкофилия: сказки о музыке и мозге.

В отличие от отца, мое музыкальное воображение, – и музыкальное восприятие тоже, – очень сильно ограничено. Я не способен воспроизвести у себя в голове звучание целого оркестра, во всяком случае в нормальных обстоятельствах. Но у меня есть воображение пианиста. Когда речь идет о музыке, которую я знаю хорошо, например, о мазурках Шопена, – их я выучил шестьдесят лет назад и полюбил на всю жизнь, – мне стоит лишь бросить взгляд на партитуру или подумать о конкретной мазурке (номер мазурки способен включить мое воображение), и музыка начнет играть в моей голове. Я не только «слышу» музыку, я могу «видеть» мои руки, скользящие по клавиатуре рояля, и я «чувствую», как пальцы касаются клавиш, пока я «играю» – и такая виртуальная игра продолжается сама собой, уже без моего участия, стоит мне лишь подумать о ней. Когда я только учился играть мазурки, я обнаружил, что могу практиковаться в своем воображении, и часто «слышал» конкретные пассажи и фрагменты мазурок, звучавшие у меня в мозгу уже без моего участия, сами по себе. Даже если такие вещи происходят непроизвольно и бессознательно, то, мне кажется, подобные внутренние тренировки имеют очень важное значение для любого музыканта и могут быть почти так же полезны, как и реальная игра.

С середины 90-х годов Роберт Заторре и его коллеги занимались исследованием музыкального воображения, используя все самые передовые разработки для получения снимков мозга. Им удалось доказать, что музыка, играющая в воображении, активирует слуховую зону коры головного мозга почти так же сильно, как и настоящая, живая музыка. Кроме того воображаемая музыка способна оказывать влияние на моторную зону коры мозга, и наоборот, игра на воображаемом музыкальном инструменте активирует слуховую зону. «Это, – заметил Заторре в своей работе, вышедшей в 2005 году, – вполне соответствует заявлениям музыкантов, которые утверждают, что могут «слышать» свои инструменты даже когда не играют на них, а просто воображают музыку».

Как заметил Альваро Паскаль-Леоне, исследования местного мозгового кровотока

[показали, что] когда музыкант играет на воображаемом инструменте, просто перебирая пальцами по воздуху, в мозгу у него активируются те же центральные нейронные структуры, которые требуются для игры на настоящем инструменте. При этом простой мысленной тренировки бывает достаточно, чтобы задействовать нейронные цепи, имеющие решающее значение на ранних стадиях обучения. Подобные мысленные тренировки не только увеличивают мастерство музыканта, но так же дают ему возможность развивать свои навыки дальше, при этом практически не прикасаясь к инструменту. Комбинация мысленных и физических тренировок [добавляет Альваро Паскаль-Леоне] дает гораздо более ощутимые результаты, чем простые физические тренировки; теперь, проведя все необходимые исследования, мы можем дать физиологическое объяснение этому явлению.

Предвкушение и самовнушение может значительно обострить наше музыкальное воображение и иногда даже вызвать нечто вроде ложного восприятия. Джером Бернер, мой очень музыкальный друг, однажды рассказал мне о таком случае: он поставил пластинку Моцарта на проигрыватель и слушал ее с величайшим удовольствием, потом решил перевернуть ее и послушать вторую сторону, но вдруг обнаружил, что проигрыватель все это время был выключен. Возможно, это крайний случай, но он отлично описывает опыт, который так или иначе испытывал каждый из нас, слушая знакомую музыку: когда нам кажется, что мелодия все еще играет, хотя радио уже выключено, и мы задаемся вопросом – эта песня все еще звучит, или мы просто додумываем ее в свой голове?

Некоторые не очень убедительные эксперименты проводились в 1960-х годах – авторы исследовали то, что они сами назвали «эффектом «White Christmas». Людям давали послушать всем известную песню Бинга Кросби «White Christmas», и многие из участников эксперимента продолжали «слышать» мелодию даже после того, как регулятор громкости был доведен до нулевого деления; а бывали еще более интересные случаи: некоторые люди слышали музыку даже тогда, когда авторы эксперимента лишь делали вид, что включили проигрыватель, хотя на самом деле никакой музыки не было. Уильям Келли и его коллеги из Дартмута недавно получили физиологическое подтверждение подобного состояния – когда воображение невольно «заполняется» музыкальными образами. Они помещали добровольцев в аппарат МРТ и включали музыку – знакомые мелодии перемежались с незнакомыми, с пробелом тишины внутри каждого музыкального фрагмента; ученые следили за слуховой зоной коры головного мозга в процессе прослушивания. И выяснилось, что во время прослушивания знакомой мелодии добровольцы просто не замечали этих пробелов тишины, но, в то же время, доктор Келли установил, что эти самые «пробелы в знакомых песнях вызывали в слуховых и ассоциативных зонах мозга гораздо большую активность, чем те же тихие фрагменты в песнях незнакомых; результат был один и тот же, как для музыки со словами, так и без» (см. работу Дэвида Дж.М. Краемера (David J. M. Kraemer), 2005г.)

В момент, когда мы намеренно, сознательно начинаем думать о музыке, в нашем мозгу активируются не только слуховая и моторная зоны, но и лобная зона коры мозга, отвечающая за выбор и способность к планированию. Подобное сознательное музыкальное воображение играет решающую роль в жизни профессиональных музыкантов – именно оно спасло Бетховена от творческого бесплодия и безумия после того, как он оглох и уже больше не мог слышать никакую музыку, кроме той, что играла у него внутри.* (возможно даже, что глухота не снизила, а наоборот – обострила его музыкальность; в результате отсутствия внешних звуковых факторов слуховая зона коры мозга Бетховена могла стать гиперчувствительной и дать толчок развитию мощнейшего музыкального воображения).

*(Действительно, для многих профессиональных музыкантов способность сознательно активировать свое музыкальное воображение является доминирующим компонентом сознательной и даже подсознательной жизни. Ведь по сути любой художник всегда работает над своими творениями, даже если с виду кажется, что он ничего не делает. Это состояние очень хорошо описано композитором Нэдом Роремом в сборнике его дневников под названием «Встречая ночь»: «Я всегда работаю. Даже если я сижу здесь и болтаю о Кафке или о клубнике, о содомии или о софтболе, мой разум в то же время всегда поглощен музыкой, над которой я работаю в данный момент; сам же физический акт занесения нот на бумагу – это не работа, это то, что после работы».)

Конечно, многие люди точно так же могут сознательно проигрывать музыкальные произведения у себя в голове. И тем не менее, мне кажется, что для большинства из нас музыкальное воображение имеет скорее спонтанный характер. Иногда песня просто возникает в голове; и бывает так, что навязчивая мелодия какое-то время может тихо звучать в нашем сознании, и мы даже не обратим на нее внимания. Не каждый одарен сознательным музыкальным воображением, но бессознательным, несомненно, обладает каждый.