АНДРЕЙ ЛОМАЧИНСКИЙ - КРИМИНАЛЬНЫЕ АБОРТЫ

Анна с британцем не спала, даже мысли такой не допускала. Лишних поводов не давала, на намеки и приставания отвечала весьма твердо – нет. Закончилась командировка, задание выполнено, отчет написан. В отчете отмечено об несколько излишней межличностной аффективности разрабатываемого по отношению к ее собственной персоне. Вроде все честно, но умными словами. Об «I love you» ни слова. Опять отчет одобрен, опять благодарности уже с намеками, что с капитаном возможно медалька какая последует – Анькина самоотверженная работа стала вызывать заслуженное восхищение не только на Литейном-4, но и на Лубянке. Только вот к радости и гордости за саму себя добавилась банальная такая женская тревога – месячки ее родные задерживались! Ну понятно, что это от ее мальчиков, от кого же еще. Не понятно только как это получилось – она любые операции, в том числе сугубо личные, планировала досконально. Мелочей в ее работе не бывает, вот и привыкла к подобному подходу. На мальчиках всегда были презервативы, ее собственные хорошие импортные «Трояны», а не хлипкие советские «Проверено электроникой». Быть такого не должно, а однако было. А теперь вот какая проблема – необходимо или провернуть какую-то самостоятельную операцию по быстрому поиску возможности абсолютно анонимного аборта. Именно анонимного, а не конфиденциального, риск тут не нужен – что знают двое, знает весь мир. А уж о том, чтобы пойти и сделать легальный аборт и речи быть не может, так как любая подобная медицинская запись будет для нее, как для офицера КГБ, приговором – она спала с иностранцем и от него залетела, сама же в отчете об реальности подобного варианта проговорилась. И по срокам под «британца» вполне попадает, никому ничего не докажешь… Пинок под зад из органов, а не очередное звание!

Значит так, раскопать в условиях полной анонимности возможность для нормального медицинского аборта она, конечно, сумеет и быстро. Но суеты и хлопот! Да и одно осложненьеце вроде было, точнее не осложнение, а подозрение – после столь обильной похвальбы по службе обычно следовала внутренняя проверка. Вначале документы, ну а уж потом «опричники» могут ради интереса и глубже копнуть, вплоть до наружки. Знаете, моментальные контакты для осуществления передачи информации или там какие закладки тайников – они ведь сразу не выявляются. Надо потоптаться за человеком, посмотреть его «странности», где бывает, сколько дома отсутствует, есть ли какие личные встречи, не соответствующие его повседневному окружению или социальной среде. Гуляет ли без толку где не надо – может места ищет? А если просто дома не ночует, то уж точно что-то левое делает. Ну и т.п. Наберут чутка общих сомнений – тогда выставят плотный хвост. Зазря, конечно, никто людские ресурсы распылять не будет – наружка удовольствие дорогое. Аня решила никаких поводов для «общих сомнений» не давать, месяц надо просидеть дома. И попытаться самой сделать простенький аборт, пока ситуация не проясниться.

Но не выдержала она, все же звякнула своим мальчикам. Побывала у них дважды за неделю, правда оба раза очень по-умному, на пару часов и в дневное время. Перед каждым заходом проверилась, никаких хвостов. Разумеется о своей беременности им даже и намека не подала – этим-то на что об этом знать? После второго раза, вернувшись домой она решила попробовать старый «безопасный» метод вызывания выкидыша – посидеть в горячей ванне. Вообще-то горячая ванна, как вполне безопасный метод от нежелательных беременностей, работает. Правда не со стопроцентной гарантией, и с одной большой оговоркой – ЭТО МЕТОД ДЛЯ МУЖИКОВ!

Называется он среди врачей-андрологов, тех кто мужское хозяйство лечит, вполне официально «японским методом временной мужской стерилизации». Ну и неофициально почти также – «самурайская ванна» или «акай фуро» по-японски (красная кадушка). Точнее не совсем кадушка, а здоровая деревянная кадка, традиционная японская ванна под названием «фуро», а красной была не кадушка, а задница у самурая после кадушки. Как только у дворянина в средневековой Японии нарождалось слишком много детей, которым явно не хватало его скудного наследства, он говорил «стоп» деторождению, но не сексу со своей женой. Для этого требовалось налить в эту кадушку совсем чуть-чуть воды (обычно там сидели по грудь), но воды очень горячей – на грани человеческой терпимости. Потом надлежало в эту кадушку сесть и скрепя от боли зубами попарить там яйца в самом прямом смысле! Ну стопы, но уже не саму задницу – так если только чуть водичкой ягодицы омоет, ибо терпеть такую температуру весьма тяжело, а парить надо долго. Зато потом от двух до трех месяцев самурай был бесплодным – сперма у него пустая была. Ну а потом полностью восстанавливалась, и опять в ней живчики-спермики копошиться начинали. Биологический механизм такой стерилизации крайне прост: Знаете, зачем мужские яйца снаружи, а женские яичники внутри? Температура для нормального формирования сперматозоида должна быть ниже температуры тела. Вот фабрики по производству мужских половых клеток и вынесены за пределы тела, где им прохладней, яйцеклеткам же такого совсем не надо. Упростив ситуацию, можно сказать, что как только сперматозоид попадает в «оранжерею» женского влагалища, то ее тепло моментально активизирует этого удальца на коллективный призовой забег в поисках яйцеклетки. А если спермик «перегретый», то он никуда бежать уже не может, так как стал полным паралитиком. Поэтому мужики, носящие свободные семейные трусы – молодцы, а вот любители стильных прижимающих плавок – не очень. Поэтому, умный гинеколог, когда к нему приходит женщина с жалобами на бесплодие, в ряду первых вопросов спрашивает: «А Ваш муж любит посидеть в горячей ванне? А на раскаленной лавке в баньке?» И на всякий случай передает свой привет такому мужу с пожеланиями широких штанин и умеренно тепленького душика для полноценной личной гигиены.

Так вот Аня об этом не знала. Не учили в Академии имени Дзержинского таким премудростям. Зато Аня давным-давно, наверное еще со школьной скамьи, слышала байку, что плод можно «выпарить», только вода должна быть на пределе человеческой терпимости. Париться надо долго, пока между ног не пойдет кровь, ну а после вылезать, выкидыш дальше уже пойдет самостоятельно и без проблем. Анна прогрела свою ванну и стала медленно наполнять ее горячей водой. Анна была очень волевой женщиной. Анна была офицером КГБ, тренированным и способным переступить через собственный болевой порог. Ей было очень горячо, тело распарилось до малиновой красноты, с рук и лица катился пот капая в горячую воду тяжелыми каплями. Кровь никак не шла, и Анна делала воду все горячее и горячее, делала глубокие вдохи на счет, заставляя себя терпеть. Своей волей она могла пересилить боль, но не могла переступить через биологию. Вдруг она ощутила, что ее тело бьется в крупном ознобе, ей совсем не жарко, а даже очень холодно, а по коже побежали тысячи мурашек. Она поняла, что перегрелась, и что необходимо срочно вылезать из ванны. Она схватилась за край, но только лишь успела приподняться, как глаза залило темнотой, тело стало совсем слабым, и она упала обратно в ванну. Анна потеряла сознание от элементарного теплового удара, а попав обратно в горячую воду, быстро там умерла.