Геннадий Прашкевич - Толкин

Вспомним, о чем говорится в этих приложениях.

В окончательной авторской версии «Властелина Колец» их шесть.

Приложение А — «Анналы королей и правителей». Это приложение содержит такие важные сведения, как повествование об Арагорне и Арвен и рассказ о том, что в молодости Арагорн был, под именем Торонгил, главным полководцем и советником гондорского правителя Эктелиона.

Приложение Б — «Сказания о годах». Оно содержит общий хронологический очерк, хронологию Второй и Третьей эпох и детальную хронологию событий тех лет, когда развертывается действие «Властелина Колец».

Приложение В — родословные древа.

Приложение Г — календарь Шира.

Приложение Д — «О письме и произношении».

Приложение Е — «Языки и народы Третьей эпохи».

Конечно, как всегда, Толкин не успевал, о чем говорит его переписка с издательством.

18 сентября 1954 года : «Очень сожалею, что до сих пор никак не вышлю Вам экземпляр „Приложений“. Могу лишь сказать, что приложу все усилия, чтобы составить Приложения до конца месяца. Беда моя — нерешительность (и противоречивые советы); попробуй, отбери хоть что-нибудь из такой кипы материалов!» [426] Письмо в «Аллен энд Анвин» 18 сентября 1954 года (Письма, п. 150).

27 ноября 1954 года : «Я безнадежно запаздываю с „Приложениями“ к тому III; вечно отвлекает то одно, то другое, да и Кристофер слишком завален делами, чтобы помочь с картами. Что называется, влип» [427] Письмо Кэтрин Фаррер 27 ноября 1954 года (Письма, п. 157). .

6 марта 1955 года : «Вынужден принять Ваш вызов. Придется обойтись тем материалом, что я смогу представить к Вашему возвращению. Я надеюсь, карту, без которой на самом деле никак нельзя, включить удастся… Теперь уже жалею, что наобещал кучу всяческих приложений! Потому что, думается мне, в усеченном и сжатом виде они никого не удовлетворят; меня — так точно нет; а из жуть какой уймы писем, которыми меня заваливают, явствует, что и читатели, которым это все по душе, довольными не останутся. А их на удивление много, — в то время как те читатели, которые восприняли книгу всего лишь как „роман героического жанра“ и сочли „не разъясненные перспективы“ частью литературного эффекта, приложения просто-напросто проигнорируют и будут правы» [428] Письмо Рейнеру Анвину 6 марта 1955 года (Письма, п. 160). .

14 апреля 1955 года : «Эта карта — сущий ад! Я не так тщательно отслеживал расстояния, как следовало бы. Сдается мне, крупномасштабная карта просто-напросто выдает все слабые места — и в придачу должна хоть сколько-то отличаться от уже напечатанной мелкомасштабной карты с вкраплениями картинок» [429] Письмо Рейнеру Анвину 14 апреля 1955 года (Письма, п. 161). .

18 апреля 1955 года : «Я отослал отдельным заказным письмом замечательную карту, перерисованную Кристофером с крупномасштабного черновика, набросанного мною для той области, в которой главным образом и разворачивается действие тома III… Надеюсь, вы ее одобрите… Масштаб (как я заметил, Кристофер его не проставил) увеличен ровно в 5 раз в сравнении с общей картой» [430] Письмо Рейнеру Анвину 18 апреля 1955 года (Письма, п. 162). .

Окончательный текст приложений попал в типографию только 20 мая.

Конечно, появлялись и новые вопросы по ходу работы, однако наступили летние каникулы, и Толкин впервые в жизни поехал в Италию. Это было настоящее семейное путешествие. Толкин с дочерью прибыл на континент на пароме, а дальше они отправились поездом. В это время Эдит с тремя друзьями совершала круиз по Средиземному морю. Толкин написал Кристоферу и его жене Фейт уже из Италии. По тону письма чувствуется, что на какое-то время он, кажется, оставил в стороне обычные заботы и наслаждается поездкой:

«До сих пор потрясен фресками в Ассизи. Вам просто необходимо здесь побывать. Приехали мы и на великий праздник Санта-Кьяры в канун 11–12 августа. Торжественную мессу служит кардинал Микара, а при вознесении даров трубили серебряные трубы!

Печатаю на машинке дневник. По-прежнему влюблен в итальянский; скорблю и горюю, не имея шанса попытаться на нем поговорить! Надо бы поддерживать его на уровне… В целом в том, что касается просто развлечений и удовольствия, больше всего мне понравились первые дни в Венеции. Зато в Ассизи мы жили очень дешево; я привез назад примерно фунтов пятьдесят. Оперу нашу утопило: в четверг весь вечер напролет лил ливень; однако в пятницу (наш последний день в Венеции) дали дополнительное представление, на которое наши билеты были действительны. Так что без „Риголетто“ мы не остались. Абсолютно потрясающе!» [431] Письмо Кристоферу и Фейт Толкинам 15 августа 1955 года (Письма, п. 167).

Несколько выдержек из дневника Толкина приводит в своей книге Хэмфри Карпентер:

«Он (Толкин. — Г. П., С. С.) очутился в самом сердце христианства: изгнанник, вернувшийся с границ, из дальних провинций домой, или, по крайней мере, в дом своих отцов. В Венеции, среди каналов, он ощутил себя „почти свободным от проклятой заразы двигателей внутреннего сгорания, душащих весь мир“. Позднее Толкин писал: „Венеция показалась мне невероятно, эльфийски, прекрасной. Для меня все это было как сон о Старом Гондоре или Пеларгире Нуменорских Кораблей, до возвращения Тени…“» [432] Карпентер Х. Указ. соч. С. 349.

Когда Толкин находился в Ассизи, его догнало деловое письмо с очередными вопросами от типографии. Для немедленного ответа у него не было никакой возможности, поскольку все заметки, необходимые для работы над приложениями, остались в Оксфорде. Неудивительно, что «Возвращение короля» поступило в продажу только 20 октября.

В США «Братство Кольца» вышло в издательстве «Хоутон-Мифлин» в октябре 1954 года, а вскоре после него появились и «Две крепости». Рецензии поначалу были неопределенно осторожными, но статья У. X. Одена в «Нью-Йорк таймс» способствовала смене тона и резкому увеличению продаж. («Ни одна книга, прочитанная за последние пять лет, не доставила мне такой радости» [433] Там же. .)

Через год, когда уже все три тома вышли в свет, критики наконец смогли оценить произведение в целом. Как и раньше, одну из самых положительных рецензий написал К. С. Льюис. «Эта книга слишком оригинальна и слишком многогранна, чтобы судить о ней с первого прочтения. Но мы сразу понимаем, что она каким-то образом изменила нас. Мы стали иными» [434] Там же. . Восторженно отозвался о книге и Бернард Левин (на этот раз он выступил не под псевдонимом). Он назвал произведение Толкина «одним из наиболее примечательных литературных произведений нашего времени, а быть может, и всех времен. В наши смутные дни утешительно еще раз убедиться в том, что смиренные наследуют землю» [435] Рецензия Левина, опубликованная в «Truth», цитируется по: Карпентер Х. Указ. соч. С. 350. .