Мария Боброва - Марк Твен
- Название:Марк Твен
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Гослитиздат
- Год:1962
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Мария Боброва - Марк Твен краткое содержание
Литературное наследие Марка Твена вошло в сокровищницу мировой культуры, став достоянием трудового человечества.
Великие демократические традиции в каждой национальной литературе живой нитью связывают прошлое с настоящим, освящают давностью благородную борьбу передовой литературы за мир, свободу и счастье человечества.
За пятидесятилетний период своей литературной деятельности Марк Твен — сатирик и юморист — создал изумительную по глубине, широте и динамичности картину жизни народа.
Несмотря на препоны, которые чинил ему правящий класс США, борясь и страдая, преодолевая собственные заблуждения, Марк Твен при жизни мужественно выполнял долг писателя-гражданина и защищал правду в произведениях, опубликованных после его смерти. Все лучшее, что создано Марком Твеном, отражает надежды, страдания и протест широких народных масс его родины. Эта связь Твена-художника с борющимся народом определила сильные стороны творчества писателя, сделала его одним из виднейших представителей критического реализма.
Источник: http://s-clemens.ru/ — «Марк Твен».
Марк Твен - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Твен был полон энергии и силы; мрачные психологические и стилистические изыски Амброза Бирса его не привлекали.
Вирджиния-Сити и Сан-Франциско были отличной школой журналистской выучки для Марка Твена [49] За время пребывания в Сан-Франциско Марк Твен напечатал 12 скетчей в «Гольден эра» и в «Калифорнией». Написано их было гораздо больше. Многие из них не увидели света из-за резкости тона. Поражает необычайная энергия Твена-журналиста. Работая в «Голден эра» и в «Калифорнией», Твен продолжает посылать заметки о жизни Сан-Франциско в виргинскую газету «Энтерпрайз», пишет письма-корреспонденции для «Репортер» в Напа, предлагает рассказы для «Драматической хроники» в Сан-Франциско, пишет очерки для «Обозрения» в Нью-Йорке. Эдгар Бранч в книге «Годы литературного учения Марка Твена» (1950) насчитывает 15 газет различных городов, в которых работал Твен в то время (1852–1867). Но счет неверен: в списке нет речных газет на Миссисипи («Дельта» и др.), куда писал свои заметки Сэм Клеменс, нью-йоркской — «Обозрение», сан-францисской — «Утренний голос» и других.
.
Здесь он почувствовал уверенность в своих силах — бродячий наборщик, лоцман, солдат, приисковый шахтер-старатель окончательно связывает себя с литературным трудом. Твен приучился наблюдать факты реальной жизни и давать им оценку, — журналистика «прикрепила к земле» его творчество столь крепко, что позже даже взлет в область фантастического не отрывал писателя от действительности. У молодого Твена появилось умение смело браться за животрепещущие темы, отделять личные выпады от обобщений, умело пользоваться гротеском. Журналистика приучила также Твена к непрерывной общественно-политической и литературной борьбе, дала умение ориентироваться в сложной обстановке и точно направлять свои удары. Это в свою очередь рождало сознание собственной полноценности. Об этом времени Твен позже вспоминает как о «полной до краев чаше вина жизни» [50] «Mark Twain's Letters», v. II, p. 773.
.
Определившиеся демократические симпатии заставили молодого Твена много и настойчиво трудиться над формой своих статей, юморесок, рассказов: он желал быть понятным для простого люда, к которому обращался. Язык его ученических скетчей был вымученным и тяжеловесным, заполнен дешевыми словесными украшениями, обилием местных речений. Постепенно изменяясь за время работы в газетах Невады и Калифорнии, он стал более свободным, непринужденным, более простым и сильным. Твен стал экономен в выборе слов, стремился к ясности и в то же время к оригинальности. Уже в Вирджинии-Сити он объявил войну фарсовой пародийности в своем стиле, хотя эта особенность еще долго будет характеризовать его литературную манеру.
Складываются типичные черты литературного стиля раннего Твена. Неоценимое значение в их формировании имел народный американский юмор-сокровищница, из которой Марк Твен всю жизнь и без устали черпал сюжеты, характеры, ситуации, образы, художественные приемы, языковые формы.
Жизнь среди народа, общение с плотовщиками, матросами, лоцманами, лесорубами, горняками, фермерами-переселенцами обогатили Марка Твена ценнейшим материалом, а главное — создали в нем ту нравственную основу, которая в годы позднейших испытаний рождала в нем стойкость и огромной силы внутреннюю сопротивляемость ханжеству и подлости буржуа, помогали в борьбе за независимость и за право говорить правду.
Буржуазное литературоведение считает Марка Твена народным юмористом, но не всегда вкладывает в это определение положительный смысл.
В начале XX века американский литературовед A. Хендерсон писал о Марке Твене: «Его стиль был богат речью, присущей простому народу» [51] A. Henderson, Mark Twain, p. 168.
. Для характеристики юмора Марка Твена А. Хендерсон обращается к классической формулировке Л. Н. Толстого: «Искусство народа — всеобщее искусство» [52] A. Henderson, Mark Twain, p. 167.
.
Президент Франклин Рузвельт отозвался о великом юмористе так: «Марк Твен был воплощением того чувства юмора, без которого немыслимо существо американской человеческой натуры. Марк Твен, конечно, не принес юмор американскому народу — он взял его от него» [53] С. Clemens, Mark Twain and Franklin D. Roosevelt, London, 1949, p. 18.
.
Об этом же говорит и Стефан Лекок в своей книге о Твене: «Если Марк Твен и не создал американского юмора, он по крайней мере обнаружил его и кое-что сделал из этого. Он не совершил того, что сделал Шекспир для английской драмы и Мильтон для ада. Но он нанес юмор на карту» [54] St. Leacock, Mark Twain, London, 1932, p. 3.
.
Однако в последние годы понятие «народный писатель» буржуазные литературоведы делают двусмысленным и почти оскорбительным для Марка Твена.
В. У. Брукс вкладывает в это определение смысл: невежественный, некультурный [55] V. W. Brooks, The Times of Melville and Whitman, N. Y. 1948.
. Почти то же звучит и у К. Эндрьюса, который подчеркивает лишь энергичную грубость языка Твена как элемент его «народности» [56] K. Andrews, Nook Farm, Mark Twain's Hartford Circle, Cambridge-Massachusetts, Harvard University Press, 1950.
.
Буржуазные литературоведы не в состоянии определить национальное значение юмора их великого соотечественника. Даже если они и могли бы это сделать, они побоялись бы заявить о том, какие новые функции приобрело богатое народное юмористическое искусство, став достоянием талантливого мастера.
Марк Твен придал традиционным мотивам народного юмора большую идейную глубину, в его творчестве юмор позже превратился в средство сатирического изображения американской общественной системы, в могучее оружие.
Марк Твен, проведший юность на берегах Миссисипи, в горах Невады и Калифорнии, исколесивший Америку вдоль и поперек, свою работу в газете «Энтерпрайз» начал саморекомендацией в духе Дэвида Крокета — героя народных юмористических сказок: «Я потомок Великого Американского Орла и жеребенок континентальной матки» [57] Фраза из «Писем» С. Клеменса, которые он направлял в «Энтерпрайз», будучи калифорнийским рудокопом.
. Это сразу покорило сердце редактора Джо Гудмена и читателей газеты.
Свои ранние юморески Марк Твен строил весьма примитивно: они были иллюстрациями к какой-либо сентенции общественно-бытового характера. Иллюстративность позволяла разрисовывать рассказ всякими узорами, которые подчас затемняли основной смысл. В октябре 1863 года в «Энтерпрайз» появился рассказ Марка Твена «Резня в Эмпайр-Сити».
Сюжет рассказа был таков. Некто Гопкинс был доведен до безумия одной горной калифорнийской компанией, акционером которой он был и которая его разорила. В безумии он убил семь своих детей, оскальпировал жену и, перерезав себе горло «от уха до уха», с окровавленным скальпом жены поскакал в город Карсон и замертво упал против бара «Магнолия». Вся эта преувеличенно жуткая история нужна была Твену для того, чтобы бросить упрек в адрес калифорнийских спекулянтов. Но так как молодой писатель потерял чувство меры и без толку нагромоздил кровавые детали, то в этом море крови утонул предполагаемый юмор. Наутро, к своему удивлению и огорчению, Твен узнал, что читатели газеты приняли его выдумку за чистую монету и не заметили морализующей сентенций в конце рассказа, адресованной калифорнийским дельцам. Пропала и такая «юмористическая» деталь в духе фронтира: Гопкинс, перерезав себе горло «от уха до уха», все же скакал на лошади до самого Карсона.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: