Виталий Шенталинский - Яшка Кошелек и Владимир Ленин

Опубликовано в журнале:

«Новый Мир» 1996, № 4

Судьба столкнула их случайно, всего на несколько минут, на холодной и темной, заваленной снегом московской улице. Был канун Рождества, сочельник, когда на земле происходят всякие чудеса.

Один выехал в черном «роллс–ройсе» из кремлевских ворот — навестить больную жену, жившую, по совету врачей, за городом. Другой — с воровской малины, крепко выпив и закусив, отправился со своей братвой на очередное дело.

В Сокольниках пути их пересеклись.

— В чем дело? Я — Ленин! — возмутился первый, когда второй бесцеремонно вытащил его из машины на снег.

— Черт с тобой, что ты Левин, а я — Кошельков, хозяин города ночью!

Что за невероятный сюжет! Плод воображения лихого сочинителя? Эпизод крутого боевика?

Нет, действительность, самая что ни на есть правда, которая фантастичней любой выдумки. Ибо взят этот сюжет из досье, более полувека погребенного в бездонных архивах Лубянки и только сейчас вызволенного на свет.

«Дело о вооруженном нападении бандитов на В. И. Ленина 6 января 1919 года». Двадцать три пухлых тома с пожелтевшими страницами. Увлекательная криминальная история из жизни московских уголовников, полная живописных и душераздирающих подробностей, — готовая литература! В одной из папок — записки чекиста Мартынова, начальника особой ударной группы по борьбе с бандитизмом. Главные герои здесь — доблестные рыцари Чека и отвратительные разбойники.

И самым неожиданным образом вся эта криминальная и уголовная история связалась с именами наших корифеев пера: рукописи Мартынова, как явствует из дела, были литературно обработаны и подготовлены к печати… Исааком Бабелем и Михаилом Булгаковым. Дело оказалось как бы с двойным дном. Ищешь Индию — найдешь Америку! Наш многолетний литературный поиск в лубянских архивах высветил имена Бабеля и Булгакова в уголовном досье Н-215…

Скажем сразу, что труд чекиста, отшлифованный мастерами, так и не дошел до читателя.

Кошмарному происшествию с Ильичем в этом сочинении уделено весьма скромное место, что и понятно: случай в Сокольниках никак не красил вождя и плохо укладывался в его каноническое житие. Всего дела Н-215 знаменитые литобработчики, конечно, не видели, а потому и самый острый его сюжет не попал в руки остросюжетных писателей… А жаль!

Теперь же нельзя упустить случай, чтобы не рассказать об этой предрождественской чертовщине, происшедшей с самым знаменитым персонажем XX века. Ведь в том, что сообщалось об этом случае раньше, столько тумана, путаницы, неточностей, благостных приукрашиваний! Даже со временем действия — неразбериха, вечная чехарда в датах «старого» и «нового» стиля. Хоть и известно, что все произошло в канун Рождества, в сочельник (то есть по старому стилю это было 24 декабря 1918‑го, а по новому — 6 января уже следующего года), многие, даже весьма уважаемые, исследователи, указывая дату 19 января 1919 года, умудрились прибавить нужные тринадцать дней уже к «новому» Рождеству, по–видимому от небрежения к самому церковному празднику… И их черт попутал!

Так как же все было на самом деле?

Ильичу в тот год везло на дикие приключения.

Однажды его автомобиль попал в засаду, пули сыпались, как горох, — спасло чудо в лице оказавшегося рядом немецкого коммуниста Фрица Платтена: вовремя пригнул драгоценную голову и подставил под выстрел свою руку. Несколько раз открывали стрельбу милиционеры, не разобравшись сразу, кто едет, пытаясь остановить машину.

В августе пуля все–таки достала Ильича — о том, чьей жертвой он стал, историки спорят до сих пор. Схватили и спешно расстреляли, едва допросив, эсерку Фанни Каплан. В эту официальную версию сейчас мало кто верит. Вновь открывшиеся документы позволяют думать, что покушавшихся было несколько и что след их ведет не куда–нибудь, а в Чека… Что же до Фанни Каплан, то она просто стала удобной мишенью, чтобы продемонстрировать возмездие и закрыть дело. Очередная мистификация большевиков, эпизод борьбы за власть в Кремле? Темна эта история, всей правды о ней мы, возможно, уже не узнаем.

Парадокс, но ранение Ильича пришлось как нельзя более кстати. Как говорят в таких случаях, если бы этого не было, это надо было придумать. Положение большевиков в тот момент — критическое, на грани безнадежного. Три четверти территории страны они уже потеряли. Мертвая петля войны. А внутри — голод, саботаж, разруха. Только жесточайший террор мог спасти новую власть от поражения. Выстрел в вождя стал хорошим предлогом. Уже через шесть дней после покушения был издан тот самый декрет о красном терроре, развязавший руки для невиданных по своим масштабам массовых казней. По инициативе Ленина широко практиковалось заложничество — классический прием мирового бандитизма. Тотальная палаческая система возведена в принцип.

Патриарх Тихон устами всех верующих вопиет к безбожной власти: «Никто не чувствует себя в безопасности, все живут под постоянным страхом обыска, грабежа, выселения, ареста, расстрела… По вашему наущению разграблены или отняты земли, усадьбы, заводы, фабрики, дома, скот, грабят деньги, вещи, мебель, одежду… Да, мы переживаем ужасное время вашего владычества, и долго оно не изгладится из души народной, омрачив в ней образ Божий и запечатлев в ней образ Зверя…»

Власть оказалась в руках политической мафии, революционных экстремистов, чинивших расправу без всяких законов, а одной лишь наглой силой и не брезговавших при этом ничем.

В этот момент и шагнул навстречу Ленину, на арену истории, из темной преисподней уголовного мира король московских бандитов Яков Кошельков.

Встретились — два крестных отца, два «хозяина города».

Бандитов было шестеро: сам Яков Кошельков (по кличке — Кошелек, Янька, Король), Иван Волков (Конек), Василий Зайцев (Заяц), Алексей Кириллов (Сапожник), Федор Алексеев (Лягушка) и Василий Михайлов (Черный). Все — закоренелые преступники с большим уголовным стажем…

«После пьянки вся банда… направилась на ограбление… Недалеко от Сокольнического совета показался свет машины, и бандиты, имея у себя шофера Ваську Зайца, решили забрать машину… Как только машина стала подходить, бандиты заслонили дорогу, а Кошельков поднял руку, остановив машину. Бандиты были заинтересованы исключительно машиной и только попутно стали обыскивать пассажиров, ища оружие. Тов. Ленин думал, что это патрули, и сказал:

— В чем дело? Я Ленин.

На это Кошельков ответил:

— Черт с тобой, что ты Левин, а я Кошельков, хозяин города ночью…»

Так описывает происшествие начальник особой ударной группы Чека по борьбе с бандитизмом Мартынов, основываясь на допросах пойманных впоследствии членов кошельковской шайки.