Рене Декарт - Сомневайся во всем. С комментариями и иллюстрациями

Затем нужно перейти к самим вещам и рассматривать их лишь постольку, поскольку они доступны нашему интеллекту. В этом отношении мы разделяем их на простейшие и комплексные, или сложные. Простые могут быть только духовными, или телесными, или теми и другими вместе; и в заключение: иные сложные вещи интеллект воспринимает таковыми прежде, чем он успеет вынести о них какое-либо определенное суждение, другие же он составляет сам. Все это будет более пространно изложено в правиле XII, где мы докажем, что заблуждение возможно лишь относительно последних, которые создаются интеллектом, почему мы и разделяем их еще на два вида: на выводимые из простейших вещей и известные сами собой – о них мы будем говорить в следующей книге – и на такие, которые, согласно нашему опыту, предполагают другие, сложные по существу, – этим мы посвятим всю третью книгу.

Во всем же этом трактате мы хотим исследовать с такой тщательностью и сделать настолько доступными все пути, ведущие человека к познанию истины, чтобы всякий, кто проникся этим методом, как бы ни был посредственен его ум, увидел, что нет ничего скрытого от него более, чем от других, и что в дальнейшем от него не будет скрыто ничего вследствие несовершенства его ума или недостатка опытности. Но всякий раз, когда он обратит свой ум к познанию чего-либо, он или вполне этого достигнет, или догадается, что успех этого зависит от опыта, который для него невозможен, и поэтому он не будет обвинять свой ум, хотя и был вынужден остановиться, или, наконец, он докажет, что исследование данной вещи превышает силы всякого человеческого ума, и поэтому уже более не будет считать себя невеждой, ибо такой вывод есть знание не менее ценное, чем всякое другое.

Декарт намечает программу исследования, которая лежит в основе традиции рационализма. Рационализм – это направление в теории познания, в котором признается первичность умственного познания, удостоверяющего познание посредством органов ощущений. Во многом эта программа сближается с программой исследования Иммануила Канта, которая легла в основу традиции трансцендентализма. Более того, в дальнейшем трансцендентализм поглотит традицию рационализма. Трансцендентализм – это направление в теории познания, предполагающее изучение его априорных предпосылок. Априорным называется все то, что постигается независимо от эмпирического опыта. Декарт тоже обращается к анализу априорной структуры познания, хотя и не называет эту структуру словом «априорная». Этот термин в философский оборот введет Кант много позже. Однако различие между позицией его и Декарта состоит в том, что Кант превращает априорное в самостоятельный предмет познания, в то время как Декарт анализирует априорные принципы познания в качестве средств для познания окружающего мира. Поэтому именно Кант считается основоположником традиции трансцендентализма.

Нужно обращать острие ума на самые незначительные и простые вещи и долго останавливаться на них, пока не привыкнем отчетливо и ясно прозревать в них истину

Данное правило подразумевает необходимость тренировки ума, чтобы более эффективно пользоваться интуицией и дедукцией. Казалось бы, интуиция удостоверяет то, что и так очевидно для ума. Однако даже осмысление очевидного требует усилий, ведь очевидность определяется вовсе не легкостью восприятия, а тем, что в познании открывается нечто самоудостоверяющее себя. Но само познание этого требует больших усилий. Порой в простой интуиции не удается вместить все стороны постигаемого явления, поэтому требуется навык внимания, который можно развивать, обращаясь к более легким для восприятия явлениям. Тем более такой навык требуется для дедукции, где необходимо соблюдение строгой последовательности выводов.

Дав изложение двух действий нашего интеллекта, а именно интуиции и дедукции, о которых мы говорили, что только ими надлежит пользоваться в целях достижения знания, продолжим в этом и в следующем правилах объяснение тех способов, посредством которых мы можем научиться лучше производить эти действия, а также и развивать две главные способности нашего ума: его проницательность в отчетливой интуиции отдельных вещей и остроту в искусном выведении одного из другого.

Как нужно пользоваться интуицией ума, мы познаем уже из сравнения ее со зрением, ибо тот, кто хочет охватить одним взглядом одновременно большое количество объектов, не различает ясно ни одного из них; равным образом и тот, кто имеет обыкновение обращаться одним актом мысли одновременно ко многим объектам, имеет смутный ум. Однако мастера, которые занимаются тонкими ремеслами и привыкают тщательно рассматривать каждую точку, путем упражнения приобретают способность в совершенстве различать самые незаметные и тонкие вещи; равным образом и всякий, кто никогда не разбрасывается мыслью по различным объектам одновременно, но всецело направляет ее на исследование всегда самых простых и легких вещей, становится проницательным.

Всеобщий порок смертных – смотреть на мудреные вещи как на самые лучшие. Большинство людей думает, что они ничего не знают, когда находят очень ясную и простую причину какой-нибудь вещи, и между тем восхищаются выспренними и глубокомысленными рассуждениями философов, чаще всего покоящимися на основаниях, которые никогда достаточно не проверялись. Это восхищение, конечно, бессмысленно, ибо они предпочитают мрак свету. Но нужно заметить, что тот, кто действительно обладает знанием, с одинаковой легкостью сознает истину, выводит ли он ее относительно трудной вещи или относительно простой. Именно, один раз придя к истине, он улавливает ее всегда сходным, единым и одинаковым действием; вся разница заключается только в пути, который, конечно, должен быть длиннее, если он ведет к истине, более отдаленной от самых простых и абсолютных начал.

Следовательно, всякому надлежит привыкнуть одновременно охватывать мыслью столь малое количество объектов и объектов столь простых, чтобы он никогда не считал себя знающим то, что не постигается так же ясно, как и то, что постигается с наибольшей отчетливостью. Конечно, одни рождаются гораздо более одаренными в этом отношении, чем другие, но наука и упражнение могут сделать ум гораздо более искусным. Здесь есть пункт, который, мне кажется, необходимо особенно подчеркнуть, а именно: каждый должен быть твердо убежден, что не из многозначительных, но темных, а только из самых простых и наиболее доступных вещей должны выводиться самые сокровенные истины.

Иллюстрацию своей мысли Декарт приводит из области механики. Объяснение движения следует искать не в умозрительных суждениях или фантазиях, а в тех очевидных предпосылках понимания механического движения, которые представлялись самоочевидными людям его времени. В этом Декарт видит залог достоверности научного познания мира. Однако современная физика отвергает все те предпосылки, которые были очевидны для него, например, принцип одновременности событий и принцип моментальности передачи силы или движения. Это показывает, что суждения Декарта, которые представлялись убедительными для его современников, могут оказаться совсем неубедительными для человека другой культуры или эпохи.