Уле Бьерг - Как делаются деньги? [Философия посткредитного капитализма] [litres]

Мысль Жижека не в том, что каждый индивид имеет в себе подлинное ядро индивидуальности. Скорее, каждый индивид верит, что он или она обладает таким ядром, которое выходит за пределы любого символического обозначения, и поэтому никогда полностью не отождествляет себя с навешанным на него социальным ярлыком. Субъективность возникает не оттого, что мы отождествляем себя с нашими социальными ролями. Но она и не является тем, что мы можем в результате обнаружить за пределами наших социальных ролей. Субъективность – это не что иное, как постоянное настаивание на том, что «это еще не все», и она возникает в самом процессе перетасовывания социального порядка в поисках того «кто я есть на самом деле».

Настаивание – это то, что побуждает желание субъекта. Желание – это бесконечное проецирование онтологической «нехватки бытия» на различные объекты в мире, которые бы могли заполнить эту нехватку (деньги, машина, мужчина, более просторный дом, еще один ребенок и т. д.). Желание субъекта структурировано необходимостью обнаружить и заполучить те объекты, которые, считается, подтвердят и покажут «кто я есть на самом деле». Жижек дает описание замысловатого взаимодействия между субъектом и объектами, спроецированными желанием:

Субъект ‹…› и объект-причина его желания ‹…› строго соотнесены: субъект есть лишь тогда, когда имеется некое материальное пятно, некий материальный остаток, сопротивляющийся субъективации, некий избыток, в котором субъект не может себя узнать. Иными словами, парадокс субъекта заключается в том, что он существует только благодаря своей собственной радикальной невозможности, благодаря «бельму на глазу», всегда спасающему субъекта от достижения полной онтологической идентичности [21] Жижек С. Хрупкий Абсолют, или Почему стоит бороться за христианское наследие. С. 51. .

Вне всякого сомнения, желание присутствует на финансовых рынках. Как на бирже, заполненной выкрикивающими что-то брокерами, так и в цифровой среде виртуальной биржи, финансовые торги вызывают бурные страсти, эмоции и прочие аффекты. Предостаточно описаний проявления желания на рынке что в академических, что в литературных источниках [22] Вулф Т. Костры амбиций; Лисон Н. Как я обанкротил «Бэрингз». Признания трейдера-мошенника; Hassoun J.-P. ‘Emotions on the trading floor’; Zaloom C. Out of the Pits. . Один из способов понять желание на финансовых рынках – это идентифицировать его с желанием отдельного трейдера получить побольше денег, посоревноваться и вообще действовать. Однако жижековское описание субъекта и желания, похоже, вписывается в функционирование рынка как такового. В этом смысле мы можем говорить о форме желания на рынке.

Важно сделать акцент на пустой природе объекта желания. Для этого Жижек задействует лакановский концепт objet petit a – «пустота, функционирующая как объект желания» [23] Жижек С. Возвышенный объект идеологии. С. 165. . Стоимость является objet petit a финансового рынка. Рынком движет желание заполучить этот объект, то есть чтобы цены на рынке совпали с истинной стоимостью активов, торгуемых на рынке. На рынке мы обнаруживаем тот же парадокс, что Жижек описывает применительно к субъекту: парадокс рынка в том, что он существует только благодаря своей радикальной невозможности, благодаря «бельму на глазу», всегда спасающему его от достижения полной онтологической идентичности. Рынок существует только потому, что цены никогда полностью не совпадают со стоимостью соответствующих активов, в противном случае не было бы причин торговать; желание на рынке пропало бы.

Парадоксальная природа желания означает, что субъект достигает наслаждения не благодаря получению объектов желания, но через сам поиск этих объектов и борьбу за их получение. На самом деле полное удовлетворение желания может быть фатальным для субъекта. В одной своей работе я показал, как это работает в случае употребления наркотиков [24] Bjerg O. ‘Drug Addiction and Capitalism’. . Рынок функционирует похожим образом. Финансовые трейдеры делают деньги необязательно за счет точности и правильности своих оценок стоимости различных активов. Скорее, их лихорадочное оценивание и переоценивание активов за счет торговли ими создают колебания на рынке, и эти колебания сами по себе позволяют трейдерам делать (или терять) деньги. Занимаясь поисками objet petit a стоимости, трейдеры создают те самые механизмы, которые позволяют им извлекать выгоду из своего присутствия на рынке. Теперь стоимость возникает как виртуальное творение. Если трейдер зарабатывает 100 000 долларов за пять минут, совершив умный ход, стоимость должна была быть создана где-то в процессе. Но эту стоимость лучше всего описать как пустоту, которую, впрочем, трейдер может обменять на деньги и прибрести весьма реальные вещи.

Пока что мы лишь бегло коснулись третьего порядка, входящего в трехсоставную жижековскую схему онтологических различий, – порядка воображаемого. Воображаемый порядок – это то место, где можно сладить с неизбежным разрывом между символическим и реальным. Взаимоотношения реального и символического запутаны, а воображаемый регистр помогает в образовании фантазии, примиряющей их. Символический регистр представляется нам пространством логики, вычислений, верховенства права, предсказуемости, слаженности, завершенности и т. д. Воображаемое, напротив, имеет форму парадокса, тавтологии и незавершенности. В воображаемом регистре мы обнаруживаем туманную и часто толком не сформулированную фантазию о завершенном состоянии символического регистра, где противоречия были преодолены:

Функция фантазии – заполнение прорехи в Другом, сокрытие его фрагментарности ‹…› Фантазия скрывает то, что Другой (символический порядок) структурируется вокруг некой травматической невозможности, вокруг чего-то такого, что не может быть символизировано [25] Пер. К. Стоборода (Издание на рус. яз.: Жижек С. Возвышенный объект идеологии). – Примеч. ред. .

Фантазия делает образ онтологического разрыва между символическим и реальным всего лишь технической, практической и врéменной проблемой, которую можно преодолеть, приняв нужные меры и устранив препятствия с пути. Если цена и стоимость принадлежат к регистру символического и реального соответственно, воображаемое состоит из различных фантазий соотнесения одного и другого. На финансовых рынках не существует какой-то одной определенной фантазии. У разных людей – разные подходы к рынку, и они будут отличаться в своих проекциях образа рынка. Более того, существуют различные фантазии, которые больше или меньше проявляются в разные исторические периоды. В этой и в следующей главе мы рассмотрим различные фантазии о рынке и их значение для конфигурации отношения цены и стоимости. Хотя наполнение различных фантазий, структурирующих торги на финансовых рынках, может варьироваться, мы уже можем сказать что-то общее о фантазии и рынке.