Карлос Кастанеда - Учение дона Хуана: Путь знаний индейцев Яки

– Я хочу знать, что мескалито...

– Я слышал, что ты сказал. Разве ты не видел его прошлой ночью?

Я хотел сказать, что видел лишь собаку, но заметил его озадаченный взгляд.

– Так ты думаешь, что то, что я видел прошлой ночью, было им?

Он взглянул на меня с участием. Он усмехнулся, покачал головой, как если бы я не мог поверить этому, и очень проникновенным тоном сказал:

– Не говори мне, что ты считаешь, что это была твоя... мама?

Он приостановился, говоря «мама», так как то, что он хотел сказать, было «ту чиндара мадрэ» – идиома, используемая, как неуважительный намек на мать другого. Слово «мама» было так неподходяще, что мы оба долго смеялись. Потом я понял, что он заснул и не ответил на мой вопрос.

Воскресенье, 6 августа 1961 года.

Я отвез дона Хуана к дому, где я принимал пейот. По дороге он сказал мне, что имя человека, «который представил меня мескалито» – Джон. Когда мы подъехали к дому, мы обнаружили Джона сидящим на веранде с двумя молодыми людьми. Все они были в исключительно хорошем настроении. Они смеялись и разговаривали очень непринужденно. Трое говорили по-английски в совершенстве. Я сказал Джону, что приехал поблагодарить его за оказанную мне помощь.

Я хотел узнать их мнение о своем поведении во время галлюциногенного опыта, и сказал им, что я пытался думать о том, что я делал предыдущей ночью, но не мог вспомнить. Они смеялись и были нерасположены говорить об этом. Они, казалось, сдерживались из-за присутствия дона Хуана. Они все поглядывали на него, как бы ожидая утвердительного знака, чтобы поговорить. Дон Хуан, видимо, дал им такой знак, хотя я ничего не заметил, потому что Джон начал внезапно рассказывать о том, что я делал прошлой ночью.

Он сказал, что знал о том, что я был «взят», когда услышал, что я стал пукать. Он утверждал, что я пукнул 30 раз. Дон Хуан поправил его, что не 30, а только десять.

Джон продолжал:

– Когда мы все подвинулись к тебе, ты был застывшим и у тебя была конвульсия. Очень долгое время, лежа на спине, ты двигал ртом, как будто говоришь. Затем ты начал стучать головой об пол, и дон Хуан надел тебе на голову старую шляпу. И ты это прекратил: ты дрожал и вздрагивал, часами лежа на полу. Я думал, что тогда все заснули. Но я слышал сквозь сон, как ты пыхтел и стонал. Затем я слышал, как ты вскрикнул, и проснулся. Увидел, как ты, вскрикивая, подпрыгиваешь в воздух. Ты сделал бросок к воде, перевернул посудину и стал барахтаться в луже.

Дон Хуан принес тебе еще воды. Ты сидел спокойно перед соусницей. Затем ты подпрыгнул и снял с себя всю одежду. Ты встал на колени перед водой и начал пить большими глотками. Затем ты просто сидел и смотрел в пространство.

Мы думали, что ты будешь сидеть так все остальное время. Почти все, включая дона Хуана, заснули, когда ты с воем вскочил и погнался за собакой. Собака испугалась и завыла тоже, и побежала к задней половине дома. Тогда все проснулись.

Мы все поднялись. Ты вернулся с другой стороны дома, все еще преследуя собаку. Собака бежала перед тобой, лая и завывая. Я думаю, ты вероятно, двадцать раз обежал дом кругами, лая, как собака. Я боялся, что соседи заинтересуются. Здесь близко нет соседей, но твои завывания были так громки, что их можно было слышать за версту.

– Ты поймал собаку и принес ее на веранду на руках.

Джон продолжал:

– Затем ты стал играть с собакой. Ты боролся с ней и вы кусали друг друга и играли. Мне кажется, было забавно. Моя собака обычно не играет. Но на этот раз ты и собака катались друг через друга и друг на друге.

– затем ты побежал к воде, и собака пила вместе с тобой, – сказал молодой человек.

– Ты пять или шесть раз бегал к воде с собакой.

– Как долго это продолжалось? – спросил я.

– Часы, – ответил Джон. – один раз мы потеряли обоих из виду. Я думал, что ты побежал за дом. Мы только слышали, как ты лаял и визжал. Ты лаял так похоже на собаку, что мы не могли вас отличить.

– Может, это была одна лишь собака, – сказал я.

Они засмеялись, и Джон сказал.

– Нет, парень, лаял ты.

– А что было потом?

Все трое смотрели друг на друга и, казалось, были в затруднении, вспоминая, что было потом. Наконец, молодой человек, который до этого молчал, сказал:

– Он поперхнулся, – и посмотрел на дона Хуана.

– Да, ты, наверное, поперхнулся. Ты начал очень странно плакать и затем упал на пол. Мы думали, что ты откусываешь себе язык. Дон Хуан разжал тебе челюсти и плеснул на лицо воды. Тогда ты начал дрожать, и по всему телу у тебя опять пошла конвульсия. Затем ты долгое время оставался неподвижным. Дон Хуан сказал, что все закончилось. Но к этому времени уже настало утро, и мы, укрыв тебя одеялом, оставили спать на веранде.

Тут он остановился и взглянул на остальных, которые, казалось, сдерживают смех. Он повернулся к дону Хуану и спросил его о чем-то. Дон Хуан улыбнулся и ответил на вопрос.

– Дон Хуан повернулся ко мне и сказал:

– Мы оставили тебя на веранде, так как опасались, что ты начнешь писать по всем комнатам.

Все они громко рассмеялись.

– Что со мной было? – спросил я. – разве я...

– Разве ты? – Джон передразнил меня. – мы не собирались об этом говорить, но дон Хуан сказал, что все в порядке. Ты описал мою собаку.

– Что я делал?

– Ты ж не думаешь, что собака бегала от тебя потому, что боялась тебя? Собака убегала, потому что ты ссал на нее.

Все захохотали. Я пытался спросить одного из молодых людей, но все они смеялись, и он не слышал меня. Джон продолжал:

– Мой пес также не остался в долгу. Он тоже ссал на тебя.

Это заявление, видимо, было соверщенно смешным, так как все так и покатились со смеху, включая дона Хуана. Когда они успокоились, я спросил со всей серьезностью:

– Это правда? Это действительно было?

Все еще смеясь, Джон ответил:

– Клянусь тебе, моя собака действительно на тебя ссала.

По дороге обратно к дому дона Хуана я спросил его:

– Это действительно все случилось, дон Хуан?

– Да, – сказал он, – но они не знают того, что ты видел. Они не понимают, что ты играл с ним. Вот почему я не беспокоил тебя.

– Но разве все это дело со мной и собакой, писающими друг на друга – правда?

– Да это была не собака. Сколько раз мне нужно говорить тебе это? Это единственный способ понять. Единственный способ. Это был «он», тот, кто играл с тобой.

– знал ли ты, что все это происходит, прежде, чем я сказал тебе об этом?

Он запнулся на момент, прежде чем ответить.

– Нет, я вспомнил после того, как ты мне все рассказал, страшный вид, который ты имел. Я просто подозревал, что с тобой все хорошо, потому что ты не был испуган.

– Собака действительно играла со мной так, как говорят?

– Проклятье! Это была не собака.

Четверг, 17 августа 1961 года.