Томас Гоббс - Сочинения в 2 томах. Т.1

6. Но хотя Царство Божие, которое Христос должен установить по Новому завету, было Царствием Небесным, это, однако, не дает основания полагать, что те, кто с верою в Христа приняли этот завет, не должны и на земле иметь правителя, дабы могли они являть ему свою верность и повиновение в исполнении обещанного по договору. Напрасным было бы Царствие Небесное и Земля Обетованная, если бы не нужно было привести нас туда. А привести можно только тех, кому показывают путь. Моисей, установив священническое Царство, в течение всего пути, вплоть до вступления в Землю Обетованную, хотя и не был священником, однако сам вел и направлял народ. Точно так же и Спаситель наш, которого Господь пожелал в этом отношении уподобить Моисею, поскольку оба они посланы были Отцом так править в сей жизни будущими гражданами небесного государства, чтобы они могли обрести его и вступить в него, хотя, собственно, Царство это принадлежит не ему, но Отцу его. Власть же, благодаря которой Христос правит верующими в него, не есть собственно царская власть, но обязанность пастыря или право учить, то есть Бог-Отец не дал ему ни права судить о твоем и моем, какое он дал царям земным, ни права принуждать угрозою наказания, ни права устанавливать законы. Но он дал ему право указывать путь и учить науке спасения, то есть -проповедовать и объяснять, что следует делать тем, кто хочет войти в Царство Небесное. А то, что Христос не получил от Отца власти судить среди тех, кто не верит, о том, что есть твое и мое, то есть во всех вопросах права, достаточно ясно свидетельствуют приведенные выше слова: Кто поставил Меня судить и делить вас? Это подтверждается и разумом: ведь если Христос был послан, чтобы установить соглашение между Богом и людьми, и если никто не обязан повиноваться до того, как заключено соглашение, то никто не был бы обязан повиноваться его приговору, если бы стал он судить по вопросам права. А то, что Христу не было дано право суда ни над верующими, ни над неверующими, ясно уже из того, что право это бесспорно принадлежало государям, коль скоро Бог не изъял из их прерогатив этого права. А он не лишил их этого права до судного дня, как это явствует из слов апостола Павла, говорящего о судном дне: А затем конец, когда он передаст царство Богу и Отцу, когда упразднит всякое начальство, всякую власть и силу (1 Коринф. 15, 24). Во-вторых, о том, что ему не было дано какой-либо власти осуждать или карать, свидетельствуют слова нашего Спасителя, порицавшего Иакова и Иоанна, говоривших (Лук. 9, 54): Господь! Хочешь ли, мы скажем, чтобы огонь сошел с неба и истребил их (то есть самаритян, которые не пожелали Ему оказать гостеприимство, когда Он шел в Иерусалим). Он так ответил им: Сын человеческий пришел не губить души человеческие, а спасать (Лук. 9, 56). О том же говорят и слова: Вот я посылаю вас, как овец среди волков, отрясите прах (Матф. 10, 16, 14) и тому подобное, а также и следующие слова: Ибо не послал Бог Сына Своего в мир, чтобы судить мир, но чтобы мир спасен был через Него (1 Иоан. 3, 17). Подобно этому следующие: И если кто услышит Мои слова и не поверит, Я не сужу его, ибо Я пришел не судить мир, но спасти мир (Иоан. 12, 47). Впрочем, мы читаем: Отец и не судит никого, но весь суд отдал Сыну (Иоан. 5, 22); но эти слова, поскольку и могут и должны быть истолкованы как имеющие в виду день будущего суда, не противоречат приведенным выше. Наконец, то, что Он был послан не для создания новых законов и, следовательно, его миссия не была законодательной в собственном смысле, как и миссия Моисея, но заключалась в распространении законов Отца (ибо Бог, а не Моисей и не Христос был царем в силу договора), а это можно заключить из того, что он сказал: не нарушить пришел (имеются в виду законы, данные Богом через Моисея, которые Он толкует), но исполнить (Матф. 5, 17); кто нарушит одну из заповедей сих малейших и научит так людей, тот малейшим наречется в Царстве Небесном (Матф. 5, 19). Следовательно, Христос не получил от Отца царской власти повелевать людьми, но лишь власть увещевать и учить людей, о чем он и сам говорит, называя апостолов не охотниками, но ловцами человеков (Матф. 4, 19) или сравнивая Царство Божие с горчичным зерном и закваской для муки (Матф. 13, 31 – 33).

7. Бог обещал Аврааму многочисленное потомство, обладание землей Ханаанской и благословение народов в семени его на том условии, чтобы и сам он, и потомство его служили Богу. Он обещал далее потомству Авраамову священническое царство и полную свободу от подчинения какой-нибудь земной власти на том условии, чтобы поклонялись они Богу Авраама в тех обрядах, каким научил их Моисей. Наконец, он обещал народам Царство Небесное и вечное на том условии, чтобы поклонялись они Богу Авраама в тех обрядах, которым учил Христос. Ибо в Новом, то есть христианском, завете люди дали обещание Богу Авраама в тех обрядах, которым учил Иисус, Бог же обещал отпустить им грехи и принять в Царствие Небесное. Что такое Царствие Небесное, мы сказали выше, в пятом параграфе. Его обычно называют то Царствием Небесным, то Царствием Славы, то Жизнию Вечною. Обязательства, взятые на себя людьми по этому договору, а именно служить Богу согласно с учением Христа, заключают в себе два требования: повиновение Богу (то есть служение Богу) и веру в Иисуса, то есть веру в то, что Иисус и есть тот самый обещанный Богом Христос, ибо только в этом состоит причина, побуждающая нас следовать его учению, а не какому-либо другому. В Священном писании очень часто вместо повиновение говорится покаяние, потому что Христос повсюду учит, что Бог приравнивает намерение к поступку, а покаяние есть неоспоримый знак желания повиноваться. Поняв это, мы совершенно ясно увидим во многих местах Священного писания свидетельства того, что условиями Христианского Завета как раз являются те, о которых мы говорили, а именно со стороны Бога – дарование людям отпущения грехов и жизни вечной, со стороны же людей – вера в Иисуса Христа. Прежде всего следующие слова: Приблизилось Царствие Божие: покайтесь и веруйте в Евангелие (Марк 1, 15) -заключают в себе весь целиком Завет. Точно так же и следующие слова: Так написано и так надлежало пострадать Христу и воскреснуть из мертвых в третий день, и пропове-дану быть во имя Его покаянию и прощению грехов во всех народах, начиная с Иерусалима (Лук. 24, 46-47), и следующие: Покайтесь и обратитесь, чтобы загладить грехи ваши, да приидут времена отрады и т. д. (Деян. 3, 19, 20). Иногда же только одно из этих положений отчетливо выражается, другое же – подразумевается, как, например, здесь: Верующий в Сына имеет жизнь вечную, а не верующий в Сына не увидит жизни, но гнев Божий пребывает на нем (Иоан. 3, 36), где вера указывается прямо, а покаяние молчаливо подразумевается. То же в проповеди Христа: Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное (Матф. 4, 17), где говорится о покаянии, вера же подразумевается. Но особенно ясно и точно излагаются положения Нового Завета там, где некий начальник, как бы желая купить Царство Божие, спрашивает нашего Спасителя: Учитель благий! Что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную? (Лук. 18, 18). А Христос сначала называет одну часть цены: соблюдение заветов, или повиновение', а когда тот ответил, что он уже явил его, называет другую: Еще одного недостает тебе: все, что имеешь, продай и раздай нищим, и будешь иметь сокровище на небесах, и приходи, следуй за Мною (Лук. 18, 22). Это говорилось о вере. А тот, не веря вполне Христу, опечалился и ушел. Этот же Завет содержится и в следующих словах: Кто будет веровать и креститься, спасен будет, а кто не будет веровать, осужден будет (Марк 16, 16), где говорится непосредственно о вере, покаяние же мыслится в понятии крещения. А также и в следующих словах: если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие (Иоан. 3, 5), где родиться от воды означает то же, что и возрождение, то есть обращение к Христу. Что же касается того, что в двух цитированных выше, а также и в других местах выдвигается требование крещения, то необходимо понять, что крещение в Новом завете есть то же, что и обрезание в Ветхом завете. Ведь обрезание относилось не к сущности древнего соглашения, а существовало лишь как знак и обряд, напоминающий о нем, и не совершалось во время странствований в пустыне, и точно так же крещение не имеет отношения к сущности нового соглашения, а совершается лишь как знак, напоминающий о нем, и может в действительности и не совершаться в силу необходимости, лишь бы было желание обращения. Покаяние же и вера, выражающие сущность Завета, необходимы всегда.