Борис Кудрявцев - Биография великана

По возвращении домой Ф. Энгельс, продолжая работу над начатой книгой о положении рабочего класса в Англии, впервые берется за практическую революционную работу. Для человека его взглядов такая работа была тем же, чем для Галилея астрономические наблюдения и физические опыты. Именно она давала возможность проверить правильность теоретических предположений, уточнить тактику революционной борьбы.

Понятно, что такая деятельность Ф. Энгельса не могла обрадовать его буржуазных родственников. Домашняя обстановка делалась все более тяжелой. Не в силах постоянно видеть «плачевно-жалобные физиономии» своих близких, Фридрих покидает отчий дом и поселяется в Брюсселе. Здесь вместе с К. Марксом он пишет книгу «Немецкая идеология».

В этой замечательной работе наряду с резкой критикой идеализма впервые научно объясняются законы развития человеческого общества.

При жизни Ф. Энгельсу не удалось найти издателя, который рискнул бы выпустить в свет эту книгу. Только спустя почти сто лет, в 1932 году, она была опубликована.

Что же в ней было столь крамольного?

До К. Маркса и Ф. Энгельса учения о законах развития общества не существовало. Изменения в общественной жизни людей, как объясняли историки, происходили или по воле бога, или же были обусловлены действиями правителей, их взглядами, желаниями, идеями — словом, совершенно случайными причинами. Мудрые правители якобы обеспечивали благосостояние государства, плохие цари или князья навлекали на своих подданных бедствия.

В многотомной истории России, изданной уже в нашем веке, но до Октября, утверждалось, например, что «в основу внутренней политики Николая Первого легли взгляды, заимствованные им у Карамзина и совершенно совпадающие с его характером и вкусами».

В несчастиях населения России, палочной муштре, гонениях всего прогрессивного повинными оказывались… взгляды Карамзина.

А вот как, например, описывалось в школьном учебнике истории завоевание Ломбардии Карлом Великим: «Карл женился на дочери ломбардского короля Дезидерия, но потом отослал ее назад к отцу, за что Дезидерий рассорился с Карлом. В то же время папа римский, теснимый ломбардами, обратился к Карлу с просьбой о помощи. Карл немедленно перешел с войском снежные Альпы и явился в Ломбардию. Дезидерий заперся в своей столице, но голод заставил его сдаться. Он был заключен в монастырь, а Карл завладел Ломбардией».

Вы видите, как все просто: отослал дочь к отцу, поссорился с ним и завоевал его страну! Ну, а если бы не поссорился, то, очевидно, и не завоевал.

Приведем еще один образец объяснения исторического процесса. Октавий, прозванный Августом, устанавливает в Риме монархический строй. В учебнике истории читаем: «Народ римский, утомленный долгими смутами и междоусобиями, был доволен наставшим спокойствием и охотно подчинился монархической власти. Иногда хитрый Август притворно изъявлял намерение сложить с себя правление, тогда народ усердно просил его остаться».

Здесь исторические сдвиги объясняются только волей людей, их идеями и характером. Но почему умами правителей и государственных деятелей овладевают именно те, а не иные идеи, никак не объяснялось.

Иначе истолковывали историю К. Маркс и Ф. Энгельс.

Каждый тип организации общества, говорили они, является только отдельной ступенькой в непрерывном процессе его развития. Переход с одной ступеньки на другую вызван не изменением идей правителя и не его волей, а закономерно обусловлен развитием производительных сил, — как называют взятые вместе средства производства, то есть машины, инструменты и соответствующие материалы, и людей, управляющих этими средствами производства, производящих материальные ценности.

В те времена, когда человек жил только охотой на диких зверей, действовали иные производительные силы, чем в наш век крупной промышленности. Соответственно другой была и организация людских масс.

Но для развития общества определяющее значение имеют не только производительные силы, но и те связи и отношения, в которые люди вступают, когда что-либо производят, то есть то, что называют производственными отношениями.

В общинах, живущих охотой, производственные отношения основывались на взаимодействии людей, совместно выслеживавших зверя.

На более поздних ступенях развития возникли более сложные связи между земледельцами и скотоводами, обменивающимися продуктами своего труда. Затем к ним присоединились связи между земледельцами и ремесленниками, ремесленниками и торговцами и т. д.

Всякий способ производства, о существовании которого мы узнаем, изучая прошлое человеческого общества, можно рассматривать как единство производительных сил и соответствующих им производственных отношений.

Но способ производства не стоит на месте. Непрерывного развития и усовершенствования его требует рост народонаселения. Это развитие — закон общественной жизни людей.

В процессе развития человеческого общества в первую очередь изменяются производительные силы: люди совершенствуют машины, открывают новые материалы, изобретают более эффективные способы изготовления различных продуктов. Происходит непрерывное движение вперед независимо от воли отдельных людей.

В то же время, как свидетельствует история, производственные отношения имеют тенденцию отставать в своем развитии от развития производительных сил. Это отставание, по мысли К. Маркса и Ф. Энгельса, и является тем противоречием, которое определяет развитие общества. Проявляется это противоречие в форме классовой борьбы.

При победе класса, могущего установить лучшее соответствие между производительными силами и производственными отношениями, происходит революционное преобразование общества, переход его на более высокую ступень развития.

Добивающийся власти класс в процессе борьбы неизбежно приходит в противоречие с идеями, обычаями и законами класса, занимавшего до того господствующее положение в данной стране или обществе. Для своей победы ему приходится создавать новую идеологию и утверждать ее силой как господствующую.

Таким образом, согласно марксистскому учению, развитие общества, изменение материального уклада и духовного мира людей определяется закономерным развитием общественного производства.

Мысль о классовой борьбе как движущей силе истории, о временном характере капиталистического общества, о его неизбежной гибели, убедительно доказанная в «Немецкой идеологии», явилась тем взрывчатым зарядом огромной силы, который так напугал буржуазных издателей.