Виталий Поликарпов - Закат Америки

В общем можно утверждать, что в Америке не сложился собственный модернизм и авангард в разных видах искусства, кроме авангарда в архитектуре, который возник и существовал во многом благодаря архитекторам-эмигрантам из европейских стран, особенно из Германии. Вышедшие на культурную арену Америки после второй мировой войны течения неомодернизма и неоавангарда (поп-арт, фотореализм и др.) оказались ближе к массовой культуре, чем к модернизму. Даже американское кино, выступающее американской музой, свою мировую славу приобрело благодаря иностранным постановщикам, которых Голливуд завлекает фантастическими гонорарами. «В целом можно сказать, — делает вывод Д.А. Силичев, — что США с самого начала развивались главным образом как индустриальная цивилизация, а не культура. В этом плане они ближе к Древнему Риму, достижения которого находились по преимуществу в рамках цивилизации, чем к Древней Греции, которая прославилась своей культурой» (Силичев Д.А. Культурология.М., 1998.С.290). Появление и быстрый успех массовой культуры были обусловлены ходом научно-технического прогресса и возникшей «культурной индустрией».

В американскую культуру, особенно в музыкальную культуру, значительный вклад внесли афро-американцы. «Несколько десятков черных танцоров шаркали по полу маленькой сельской церкви, тяжело ступая на половые доски в равномерном качающемся такте и отбивая ладонями сложные ритмы. Предводитель издавал громкие звуки, напоминающие монотонное пение, и танцоры мгновенно отвечали ему. Когда запевала, уставший от вздрагивающих ритмов, жары и бешеной скорости пения, падал на скамейку, другой запевала на незнакомом языке продолжал напоминающее кудахтанье пение: „О My Lord; Well, Well, Well. I've Gotta Rock. You Gotta Rock. Wah, Wah, Ho; Wah, wah, wah, wah, Ho»". Так описывает в 1934 году афро-американскую народную музыку американский музыкальный критик Р. Пальмер. Именно тогда американские исследователи фольклора Дж. и А. Лоумаксы начали собирать архив афро-американской народной музыки; составной частью этой музыки были, например, старые, сельские ринг шауты, которые тогда еще пели в негритянских церквах, а также джаз и рок.

В Соединенных Штатах Америки джаз развился как симбиоз музыкальной культуры черных и белых. Из соприкосновения музыки черных (ритм-энд-блюз) и музыки белых (кантри-мюзик) возник также рок-н-ролл. «Во всех разновидностях американской народной музыки всегда присутствовал „рок“: будь то в ритмах блюзовой танцевальной музыки цветных или в религиозных песнях, исполняемых в негритянских церквах по старой, идущей из глубины веков традиции, когда во время службы пастырь выкрикивал призывы, а паства вторила ему в ответ. Вначале эта музыкально-исполнительская форма называлась „рокинг-энд-рилинг“, что в переводе означает „колебание и шатание“, позже она стала называться „рок-н-ролл“. Негр просто не может играть на инструменте и не качаться при этом в танце. Соединение пения и движения тела цветной воспринимает как нечто естественное, природное именно потому, что многие его песни возникли из ритма движения во время работы. Для негра значимы только движение и экспрессия тела, сопровождаемые пением» (Шмидель Г. «Битлз» — жизнь и песни.М., 1989. С.4). В начале 50-х годов разновидности блюзовой музыки—ритм-энд-блюз и кантри-мюзик обогатились элементами буги-вуги в том виде, в каком буги-вуги исполнялись лесорубами на севере и в лагерях батраков на юге.

Наряду массовой культурой в Америке имеется и элитарная, «высокая» культура для узкого круга — в ней сконцентрированы действительно лучшие образцы мировой культуры (достаточно в качестве примера привести музыку Чайковского, Рахманинова, литературные произведения Достоевского, Толстого и др.). Именно эта «высокая» культура сформировалась в результате взаимных контактов Америки с Европой и Азией как на основе культурного обмена, так и благодаря внесенными эмигрантами элементам их культуры. Однако она оказалась загнана в интеллектуальное гетто, оттеснена на периферию, стала недоступной для масс. "Последнее утверждение может показаться парадоксальным, поскольку формально все выглядит наоборот: современные методы тиражирования (то есть удешевление предметов искусства) и mass media (то есть удешевление и облегчение их доставки «потребителю») вроде бы сделали «высокое искусство» более доступным широким кругам населения. Но это иллюзия. Во-первых, каналы тиражирования и доставки настолько забиты произведениями псевдокультуры, что «потребитель» обычно даже и не подозревает о существовании подлинного искусства, во-вторых, формирование потребностей и эстетических установок происходит в «допотребительский» период: в семье (обычно полностью интегрированной «масскультом») и в школе, которая сегодня уже отчуждена от культуры и образовательно, и воспитательно: американская средняя школа, например, это — спорт, секс, низкое качество образования и полное отсутствие воспитания, американская высшая школа — это то же самое плюс сверхузкая специализация. В-третьих, настоящее искусство, если оно даже доходит до масс, подается как развлечение, то есть как товар: «потребитель» не способен воспринять искусство как искусство, то есть как способ познания и освоения действительности, не способен пережить катарсис, он воспринимает предмет искусства как «продукт» — то есть ведет себя именно как потребитель. Говоря иначе, он не способен воспринять внутренние эстетические законы «высокой культуры», а потребляет ее по правилам общества потребления и в соответствии с эстетикой общества потребления (яркие примеры этого даны в романе Ф. Лейбера «Серебряные яйцеглавы», где герой, жертва «масскульта», не способен воспринимать романы Ф. Достоевского иначе как занудно написанные детективы)" (Тарасов А. «Средний класс» и «мещанский рай» // Свободная мысль.1998.№1.С.47).

Носителем и потребителем массовой культуры является американский средний класс, чье существование преимущественно вращается в утилитарной сфере жизни человека и ориентировано на деньги, выступающих богом. Не случайно, в своей статье П. Рикс-Марлоу обращает внимания на то, что великой темой североамериканской культуры являются вещи и их приобретение, т.е. «в наибольшей из всех когда-либо существовавших культур степени североамериканская является вещной культурой». Главной темой жизни являются вещи — они преобладают в ней, но отсутствие подлинной духовности обрекает общество в конечном счете на самоуничтожение. Эта великая тема вещей и способа обращения с ними вошла в сцену ноу-хау, представляющую собой «воплощение мастерства и объект показухи». Грезой же североамериканской культуры является американская мечта «жить все лучше и лучше», что означает постоянное повышение уровня материального благополучия и что находит свое выражение в игре, с которой связан менталитет «трюкача-обманщика». Именно воплощение «великой американской мечты» и лежит в основе американского образа жизни, который преподносится правящей элитой США как самый лучший в мире.