Массимо Пильюччи - Как быть стоиком: Античная философия и современная жизнь

Мне трудно что-либо добавить к вышесказанному. Я искренне преклоняюсь перед этим потрясающим человеком, серьезным ученым и убежденным стоиком, который не отступает от своих философских принципов, хотя и живет в невероятно сложных обстоятельствах. Теперь я всегда вспоминаю Ларри Беккера, когда натыкаюсь на непреодолимую, как мне кажется, стену. Как советовал в таких случаях Эпиктет: «Проявляй терпение и терпимость» [116] «Проявляй терпение и терпимость»…: Эпиктет, Авл Геллий «Аттические ночи», xii.19. .

Второго современного стоика, которого я хотел бы привести в пример, зовут Эндрю Оверби [117] Эндрю Оверби…: Смотрите публикацию: Andrew Overby, "How Stoicism Helped Me Overcome Depression," Stoicism Today, от 19 сентября 2015 года, http://goo.gl/sIGWuR . . Как и Ларри Беккер, с помощью философии он сумел справиться со сложной жизненной ситуацией, а именно побороть депрессию. В отличие от Ларри, с Эндрю я пока не знаком лично. Я читаю его блоги в социальных сетях, но не уверен, слышал ли он обо мне. Вы должны принимать во внимание, что обо всех этих случаях я рассуждаю не на основании личного опыта: до сих пор судьба была достаточно благосклонна ко мне и не обрекала меня на столь суровые испытания, о которых здесь идет речь. Однако люди обладают замечательной способностью делиться с другими своими мыслями и эмоциями не только при личном общении, но и благодаря могуществу письменного слова. И, хотя мы не можем полностью поставить себя на место другого человека [118] Мы не можем полностью поставить себя на место другого человека…: Вопрос «Каково быть [другим человеком]» является неразрешимой философской проблемой. Смотрите классическое эссе Томаса Нагеля «Каково быть летучей мышью?» (Thomas Nagel, "What Is It Like to Be a Bat?" Philosophical Review 83, no. 4 (октябрь 1974 года): 435–450, http://goo.gl/PjZSeM . , мы в состоянии в достаточной степени понять его, чтобы сопереживать.

Эндрю подробно рассказывает о том, как стоицизм помогает человеку в случае тяжелой депрессии. Опять же замечу, что это говорю не я, кто никогда не переживал депрессии и может дать на этот счет разве что теоретический совет. Это говорит человек, который испытал депрессию на себе и на собственном опыте узнал, что работает, а что нет. Эндрю не утверждает, что стоицизм помогает неким волшебным образом излечить депрессию. Тем не менее он нашел в практике стоицизма кое-что действительно полезное.

Он говорит, что одна из главных проблем людей, страдающих депрессией, — постоянная и дотошная оценка себя и своего психического состояния. А стоицизм прежде всего учит людей управлять своими реакциями и критически размышлять над тем, как они воспринимают и интерпретируют мир.

Как пишет Эндрю, его депрессия отчасти была вызвана несоответствием между действительностью и его ожиданиями относительно собственной жизни и мира в целом. Решив, что ему должна помочь переоценка ценностей и освобождение от привязанностей, Эндрю начал читать книги о стоицизме, поскольку слышал, что тот во многом похож на буддизм. А еще потому, что во время своего визита в Библиотеку имени Клинтона в Арканзасе он узнал, что президент Клинтон высоко ценил императора-стоика Марка Аврелия. (С вашего позволения, я воздержусь от обсуждения темы, демонстрировал ли Билл Клинтон хотя бы каплю приверженности стоическим принципам в своей жизни и политической карьере.) Эндрю, которому в то время исполнилось двадцать четыре года, был заинтригован: ведь одной из целей стоической философии, особенно в Римскую эпоху, было достижение спокойствия духа. Это полезно для любого человека, но особенно для тех, кто подвержен депрессиям. Стоики пытались достичь спокойствия духа путем культивирования положительных и преодоления отрицательных эмоций. (В третьей части моей книги мы поговорим об этих методах подробнее.) Привлек Эндрю и проповедуемый стоиками дух общности со всем человечеством, независимость от внешних благ (столь нехарактерная для современного общества сверхпотребления), акцент на обязанностях по отношению к другим людям и невозмутимость перед лицом невзгод.

Благодаря стоицизму Эндрю узнал, как превратить депрессию в своего рода актив. Вот как он это объясняет: «Депрессивные люди чрезмерно поглощены собой, у них очень высокий уровень самоосознанности, и проблема в том, что эта самоосознанность имеет негативную направленность: они высмеивают и поносят себя даже за самые незначительные отклонения от собственных идеализированных стандартов. Они считают себя ничтожествами из-за того, что не могут достичь совершенства в мире, полном несовершенства, и попусту растрачивают человеческий потенциал. Они фиксируются на прошлых неудачах, постоянно размышляют о прошлых событиях и извлекают из них лишь негативный опыт, который ведет к неуверенности в себе. Обычно такие мысли не позволяют достигнуть успеха и в настоящем. Одна неудача влечет за собой другую, та — следующую, и эту череду не так-то легко прервать».

Как только Эндрю осознал, насколько связаны между собой негативное мышление и депрессия, он начал применять в жизни принцип дихотомии контроля, о котором говорил Эпиктет. Мы можем контролировать свои решения и поступки, но обстоятельства, в которых мы оказываемся, а также мысли и поступки других людей от нас никаких не зависят. Конечно, человеку с тяжелой депрессией недостаточно прочитать несколько страниц из «Бесед Эпиктета» или «Энхиридиона», чтобы без следа избавиться от недуга. Но Эндрю продолжал читать и размышлять, а ведь стоики учили, что мысли, эмоции, самоощущение и поведение можно изменить только путем сознательного, целенаправленного повторения. И это подтверждается многими современными методами психотерапии, показавшими свою эффективность в лечении депрессии и других психических состояний.

Еще один аспект стоицизма, который Эндрю нашел особенно полезным, — использование жизненных невзгод как тренировочной площадки для воспитания характера. Пожалуй, точнее всего эту мысль выразил Марк Аврелий в своем дневнике «Размышления», которым так восхищался Билл Клинтон: «Искусство жизни [119] «Искусство жизни…»: Марк Аврелий «Размышления», книга VII.61. более напоминает искусство борьбы, нежели танцев. Оно требует готовности и стойкости и в отношении к внезапному и непредвиденному». Относясь к жизни как к борьбе, стоики рассматривали жизненные невзгоды как противника на ринге: они испытывают нас на прочность, закаляют нас. Стоики даже приветствовали трудности: ведь это путь к самосовершенствованию. Современный стоик Билл Ирвин приводит любопытный пример такого отношения: «Одним из самых интересных изменений [120] «Одним из самых интересных изменений…»: William Irvine, A Guide to the Good Life: The Ancient Art of Stoic Joy (New York: Oxford University Press, 2008), 254. , вызванных практикой стоицизма, стало мое превращение из человека, который боится оскорблений, в эксперта по ним. Во-первых, я стал коллекционером оскорблений: получив очередное, я анализирую и классифицирую его. Во-вторых, я встречаю оскорбления с интересом, поскольку они дают мне возможность усовершенствовать мою "игру". Вы наверняка сочтете это странным, но, практикуя стоицизм, вы начинаете искать возможности применить стоические техники в действии». Что же, могу подтвердить: мне стоицизм подарил чувство свободы от негативных переживаний и уверенность в своих силах.