Юрий Низовцев - Всё и ничто

Как бы то ни было, но тот, кто «крутит киноленту», является создателем иллюзии движения, а на самом деле – времени, то есть в конечном счете – событий. Само по себе время не возникает, так же как не возникает и пространство, и движущиеся предметы на киноленте.

Этот факт давно подметило религиозное сознание, но не нашло другого объяснения, как только предложить в качестве создателя и движителя всего сущего некое внешнее, разумное, живое, идеальное и всесильное существо. Это всемогущее, всезнающее, совершенное существо было названо Богом.

Однако можно подвергнуть сомнению существование этой внешней, бесплотной, но живой, разумной и вместе с тем единственной, вечной (бесконечной), неизменной, всемогущей, вездесущей и всеведущей силы.

Получается, что люди в своем религиозном сознании приписывают Богу, кроме разума и живости те свойства, которых у них нет, но которые они хотели бы иметь. Поэтому результирующим является совершенно фантастичное существо.

Действительно, как может живое и разумное существо, в частности, до создания мироздания, обретаться вне мироздания, то есть – в «Ничто», или вне времени и пространства, да еще и в одиночестве? На этот вопрос никакого разумного ответа быть не может не только потому, что без времени, то есть без событий, меняющихся предметов, живых существ никакой разум существовать не способен, но и потому, что в «Ничто» ему нечего делать.

Вне связи с мирозданием вечность, «Ничто», Бог и т. д., как ни называй это представление, отдельно не может существовать в прямом смысле – в силу отсутствия проявления во времени: существовать означает быть во времени.

Бог не может быть и неизменным, так как он, по определению, разумен, а разуму свойственно мыслить, развиваться – без этого он не существует.

Бог не может быть и всемогущим, поскольку если существо выполнит действие, которое ограничит его способность выполнять действия, то это ограничит его собственную способность выполнять действия, следовательно, существо уже не будет всемогущим. Если же существо не может ограничить свою способность выполнять действия, то оно не может выполнять самоограничивающие действия и поэтому не является всемогущим.

Бог в силу своей неизменности не может быть вездесущим и проникать всюду.

Всеведущим Бог не может быть по причине того, что такому существу на подобном пределе уже ничего не нужно, значит, оно перестает существовать и как разумное, и как живое существо.

Бесплотность Бога отрицает его живую сущность, которая опирается только на изменения.

Тем не менее отрицание бесконечного существа, например, атеистами, тоже ведет к ошибке, состоящей в том, что вместо него на это место ставится человек и человечество, то есть конечное, которое, по определению, не может быть вечным (бесконечным) и вездесущим [20, глава IV].

Это означает, что, если и есть нечто высшее, то оно должно быть живым, разумным, материальным, всепроникающим (множественным), изменяющимся для собственного развития, и вместе с тем вечным (бесконечным). При этом высшему существу не нужно быть всеведущим и всемогущим в силу объясненной выше абсурдности этих свойств.

Однако это высшее существо в силу своей вечности (бесконечности) должно быть неподвижным и единым, то есть находиться вне времени, но, в противоположность этому, живость, разумность, материальность, множественность, которые тоже должны принадлежать ему, обретаются только во времени.

Как же в высшем существе все эти свойства могут сочетаться?

Парадоксально, но если принять за истину существование бесконечного Единого, включающего в себя потенциально всё, в том числе и пассивное (вещи), и всё активное (сознание), в том числе и понимающее себя сознание, то все противоречия снимаются; но снимаются они только при одном условии – выходе активного и пассивного во время; однако вечное Единое не способно выйти в существование, поскольку оно находится вне времени – значит, о нем никто ведать не может и такое Единое так и осталось бы небытием, если бы в нем не содержалось нечто активное, которое в силу своей активности, естественно, не может всего лишь «растворяться» в Едином в бездействии. Если это активное есть в Едином – а оно должно быть там, так как в Едином есть всё, – то это активное должно иметь для себя еще и своего рода проекцию, где оно уже способно проявлять свою активность.

Активное, понимая чего оно хочет, а также имея проекцию, в которой оно может действовать, является и отделенным от Единого, и остается в нем, имея тем самым возможность использовать всё бесконечное содержимое (потенциально) Единого в «своей» проекции. Этим самым бесконечное Единое, оставаясь в вечности, проявляется во времени, то есть избегает небытия. Хотя, конечно, в этом процессе проявления не было начала, не будет и конца.

Если бы активного (сознания) в Едином не было, то проявляться бесконечное пассивное из Единого не могло бы – некому было бы его ощущать, проявлять и им пользоваться. Значит, в этом случае, есть Единое или нет, значения не имеет.

То есть без активного в Едином не могло бы быть и проекции Единого, в которой дискретно, но бесконечно «действует» сознание, как актуальная, разумная, активная бесконечность, единая во множестве, что составляет сущность голографической проекции Единого. Это, отчасти, не противоречит определению актуальной бесконечности, данному Кантором: «Под актуальной бесконечностью следует понимать такое количество, которое, с одной стороны, неизменчиво, а, скорее, фиксировано и определено во всех своих частях, является подлинной константой, с другой – в то же время превосходит по величине всякую конечную величину того же рода» [25, с. 289].

Но, тем не менее, как может бесконечность не в математике, а в вечном иметь живость и разум?

Ответ состоит в том, что активное (сознание) – не математическая, не абстрактная бесконечность, она также – не пассивная бесконечность.

В отличие от пассивного, сознание, оставаясь слитым с Единым в его глубинной, неподвижной, безвременной бесконечности, является, как активное, множественным в виде собственных частиц, которые в своем единстве формируют дискретной бесконечной серией конечные, каждый «момент» обновляющиеся образования, копируя их на основе Единого.

В ходе этого процесса без начала и без конца глубинное всё и ничто, оставаясь Единым, оказывается способным благодаря своей бесконечно обновляющейся голографической проекции существовать через активное (сознание) во времени, производной которого для каждого индивидуального сознания является движущееся и меняющееся бытие: Единое здесь теряет ничто и становится всем.

В бытии, которое формируется сознанием в своем множестве, сознательные существа получают вещный мир, на который они могут опереться именно потому, что он оказывает им сопротивление. Точно так же – без трения, или сопротивления грунта – невозможна обычная ходьба.