Баян Ширянов - Верховный пилотаж

И тут началось такое… Шантор Червиц потом это в страшных снах несколько лет видел.

Не стал Блим Кололей на кащее заморачиваться. Выпарил он сало до мокрого кристалла и на плотную картонку окинул. Получились коричневые такие плюхи. Он их соскоблил и прямо так в реактор со стендалем и закинул. Варился винт по зековской технологии минуты три-четыре.

Разделил его Блим Кололей по-честному. Себе три куба. Шантору Червицу три куба. Бабу своему куб. И бабу Шантора Червица тоже куб.

Стремно стало Шантору Червицу, но вида он не подал.

Втрескались.

Тут в глазах у Шантора Червица потемнело. Все дальнейшее как в тумане было.

Помнил Шантор Червиц, что ебся он со своим бабом. Долго ебся. Слишком долго. Хуй до мозолей натер.

А больше ничего не помнил.

Очухался. Смотрит на время. Три часа. Вроде бы дня. А число какое?

А число такое, что три дня хуй знает куда делось.

Смотрит на себя Шантор Червиц в зеркало.

А оттуда смотрит на него совершенно незнакомый человек. Страшный. Дикий. Щеки внутрь ввалились. Язык наружу вывалился и почернел. Обратно в рот не засовывается, ибо болит весь и растрескался. А глаза у того чудища со зрачками не во всю радужку, а гораздо больше. Белков нет. Весь глаз черный. Как у инопланетянина. А про небритость и говорить не приходится. И ногти когда только успели такие вампирические отрасти?

С неделю приходил Шантор Червиц в себя.

А потом опять заявляется к нему Блим Кололей с банкой сала. Шантор Червиц его под каким-то надуманным благовидным предлогом выставил.

Так в первый раз за свою жизнь отказался Шантор Червиц от варки винта. И с Блимом Кололеем он больше не мутил.

Выдал однажды сгоряча Клочкед фразу:

– Недодоз хуже передоза.

Потом покумекал, и понял, что был прав.

(Один попал торчком – вышел алконавтом, другой – наоборот. Третий косил от армии – стал и тем и другим.)

Чевеид Снатайко знал, что задув – это страшно, больно, потом из-за него абсцесс вскакивает, а это еще страшнее и еще больнее. И поэтому никогда он себе задувов не допускал. Пусть даже казнился часов по несколько, а все равно – только в веняк.

А однажды доверил он себя шваркать Седайко Стюмчику. И Седайко Стюмчик Чевеиду Снатайко задул.

И оказалось, что задув – это не так уж и страшно. И не так уж и больно.

А потом оказалось, что абсцесс тоже не так болезненен, как раньше представлял себе Чевеид Снатайко. Во всяком случае, терпеть можно. Неприятно, конечно, но не смертельно. Да и к хирургу сходить, оказалось, можно. И хирург абсцесс этот может вскрыть и гной убрать.

Так и перестал Чевеид Снатайко задувов бояться.

Но все равно, допускал их только в самых крайних случаях.

Неприятно ведь.

Ебал Блим Кололей своего баба. И Блим Кололей и баб его под винтом были. Ну, это оно и так понятно. Это я так, для самых непонятливых поясняю.

Ебал Блим Кололей своего баба, ебал… И кончил.

И тут…

Навалилось на него Вселенское счастье.

Это чувство такое, что и не описать.

Словно сразу несколько приходов.

Словно сразу несколько раз кончишь.

Словно все вокруг такое милое, такое родное. И ты – часть всего этого милого и родного. И от этого такое чувство пробирает, такая благодать вселенская, что у Блима Кололея слезы радости брызнули во все стороны.

Секунд пять все это длилось.

А потом прошло.

А баб Блима Кололея ничего похожего не испытал.

Дурак, видать.

(Гордое звание носителя винт-культуры. Утопия.).

Да так, ничего интересного.

В деревне то было. Летом. На отдыхе.

Навотно Стоечко втрескался децел, только так, чтоб усталость убрать, и спать лег. И приснилось ему, что он летит по лесу. Низенько-низенько. Видны все травинки. Видны и различимы. И видит он их так четко, как в жизни никогда не видел. Глаза-то у него были слабые. Потому и видел Навотно Стоечко все как в тумане. А очков не носил принципиально.

Вот летит он и видит… Хуй.

Стоит хуй на лесной поляне. Большой, такой, хуй. Ну, натуральный хуй. Только белый почему-то.

А вокруг… Видимо-невидимо белых грибов.

Утром Навотно Стоечко встал, позавтракал, втрескался втихую и корзину взял.

Его родаки спрашивают:

– Ты куда собрался?

– За грибами.

– Да ты что? В этих лесах грибов отродясь не бывало.

– Посмотрим. – Сказал Навотно Стоечко и в лес пошел.

А шел он точно по тому маршруту, по которому во сне летел. И видел он именно ту траву, именно те кустики, именно те цветочки, которые ему на пути во сне встречались. Точь-в-точь. Абсолютное сходство. Словно он и сейчас над землей парит в виде бестелесного создания.

Пришел Навотно Стоечко на приснившуюся ему поляну.

А посреди нее стоит хуй. Взаправдашний хуй белого цвета. Из земли растет.

Это гриб-строчек. Старый. Он и когда молодой – на хуй похож. А когда старый – еще больше похож. Только на хуй-альбинос. Ибо темное все исчезло, только скелет хуя и остался.

А вокруг… Как и во сне – полчища огромных белых грибов. Шляпки – сантиметров сорок в диаметре. Стоят, монстры. Провисают под собственной тяжестью.

В корзину только десяток и смог поместиться.

Навотно Стоечко тогда с себя майку снял и туда еще боровиков собрал. И все равно осталось больше, чем собрано.

В тот день, заморочившись на грибах, сделал Навотно Стоечко ходок шесть на ту поляну, всякий раз по мешку белых притаскивая.

Местные жители видели это и охуевали. Они же знали, что в их местах грибы не растут!

С тех пор все местные Навотно Стоечко бояться стали. Начали за глаза колдуном называть. А он этим беззастенчиво пользовался и, под страхом порчи, требовал эфедрину. И ведь приносили, что самое непостижимое.

(Едут двое стопом. Выходят в лесу. Зажигают костерок. Тут – тракторист. Варят винта на тракторном двигателе. Угощают тракториста. Тот – хуеет и всю ночь пашет не то, что надо. Утром он в ярости. Герои едва успевают от него съебаться. Они вписываются в дальнобоя, а тракторист на тракторе с лемехами еще гонится за ними.)

(Ритуал обучения винтоварению.)

(Торчат несколько торчков. Рассказывают как они добывают стендаля.

1. Черный – А. из настойки. Б. купить на птичке. В. Спиздить. Г. Купить в магазине реактивов.

2. Красный. А. соблазнить химичку в школе. Б. со спичечной фабрики. В. Заказать на западе через интернетку. Г. Из намазок спичечных коробков.