Ричард Бах - Единственная

Миля за милей проносились под нами, а в наших сердцах жила радость. “О, если бы не один шанс из триллиона, – подумал я. – Если бы каждый из живущих мог бы попасть сюда хоть раз в жизни!”

– Только тут понимаешь, – воскликнула Лесли, – как много в нашей жизни зависит от страха, подозрения и войны!

А сколько миров под нами избавлены от этого и наполнены творчеством? – Сказал я.

– А может быть, они все такие? Давай посмотрим!

На фиолетовом небе мягким пламенем горело солнце цвета меди, заливая все вокруг нежным золотистым светом. Оно казалось раза в два больше того, к которому мы привыкли, но не таким ярким, ближе, но не жарче. В воздухе висел тонкий аромат ванили.

Мы стояли на склоне холма, там, где лес встречался с лугом, а вокруг нас мерцала спиральная галактика крошечных серебристых цветков. Сверху нам было видно, что вдали слева расстилался океан, он почти сливался с темным небом, и к нему стремилась алмазная река. А справа, до самого горизонта простирался край холмов и лугов. Покинутый рай.

С первой же секунды я был готов поклясться, что мы оказались на земле, не знавшей цивилизации. Может быть, люди превратились в цветы?

– Похоже на… Фантастический фильм, – сказала Лесли.

Чужое небо, прекрасная чужая земля.

Ни души, – удивился я. – Что мы делаем в этом царстве этой девственной природы?

– Это невозможно. Наши двойники должны быть где-то поблизости. И тут я понял, что планета казалась дикой только на первый взгляд. В далеком пейзаже начал проступать призрачный след города с его проспектами и кварталами. Города, развеянного в прах безжалостным временем.

Меня редко подводит интуиция.

– Я знаю, что случилось. Мы в Лос-Анджелесе, но мы опоздали на тысячу лет! Ты видишь? Вон там была Санта-Моника, а там Беверли-Хиллз. Цивилизация исчезла!

– Может, ты и прав, – сказала она. – Но разве над Лос-Анжелесом когда-нибудь было такое небо? А две луны?

Да, конечно. Над горами одна за другой вставали две маленькие луны, желтая и красная.

И тут из леса появился зверь. Он напоминал леопарда, но доставал Лесли до плеча и весил не меньше тонны. Пройдя несколько шагов, он рухнул, подминая цветы. По его золотистой шерсти струилась кровь. Он попытался подняться, но силы совсем оставили его, зверь дернулся и затих.

Мы подбежали. Лесли присела подле огромной головы, протянула руку, чтобы погладить умирающее животное, хоть как-то облегчить ему последние страдания, но ее рука прошла сквозь мех.

– Нет, не может быть, чтобы мы оказались просто свидетелями смерти этого прекрасного создания. Нет, Ричи, нет!

– Дорогая моя, – сказал я, притянув ее к себе, – этому есть причина. Всему есть причина. Только мы ее пока не знаем.

Голос, раздавшийся с опушки леса, был полон тепла и любви, как свет солнца, но силен, как раскат грома: “Тайин!” Мы обернулись. На краю луга стояла женщина. Сначала мне показалось, что это была пай, но ее кожа была светлее, а волосы длиннее, чем у нашей наставницы. И все же она была сестрой нашего двойника из другого мира и моей жена – тот же изгиб скул, такой же решительный подбородок. Она была в платье цвета весенней зелени, а с плеч до самой травы спадала темно-изумрудная накидка.

Она подбежала к леопарду. Зверь зашевелился, поднял голову и жалобно зарычал. Женщина безбоязненно присела возле него, ласково погладила его косматый загривок. “Давай, поднимайся…”, – Прошептала она. Но его лапы лишь бессильно царапнули траву.

– Боюсь, что рана очень серьезная, мадам, – сказал я. – Вряд ли вы сможете ему помочь…

Она не слышала. Закрыв глаза, она нежно поглаживала огромное животное, сосредоточив на нем свою любовь. Затем она внезапно открыла глаза и сказала: “Тайни, малыш, вставай!” На шерсти больше не было крови, леопард взревел, вскочил и принялся тереться о свою спасительницу.

– Глупый котенок! – Отчитывала его инопланетянка. – Больше так не делай. Тебе не время умирать! Будь осторожней на утесах, ты же не горная козочка!

Гигантская кошка встряхнулась, несколько бесшумных прыжков – и она исчезла в лесу.

Женщина посмотрела ей вслед, затем повернулась к нам и спокойно сказала: “очень любит высоту, не понимает, глупыш, что его не любой камень выдержит”.

– Как вы это сделали? – Спросила Лесли. – Мы думали, что…

– У животных раны быстро зарастают, – ответила она, жестом пригласив нас следовать за ней, – но иногда им нужно немножко любви. Тайин – мой старый друг.

– Должно быть, мы тоже старые друзья, раз ты нас видишь. Кто ты?

Она внимательно посмотрела на нас. Какие умные глаза! В них нет ни позы, ни покровительства. И вдруг она улыбнулась, словно что-то поняла.

– Лесли и Ричард! – Воскликнула она. – Я – Машара!

Откуда она нас знает? Где мы встречались? Что за невидимая цивилизация здесь существует? Кто эта женщина?

– Я – это вы в моем измерении, – сказала она, словно прочитав мои мысли.

– А что это за измерение? – Спросила Лесли. – Где мы? Когда?…

Машара засмеялась: “у меня к вам тоже есть вопросы. Заходи Мы вошли в ее небольшой домик, стоявший в лесу на пригорке. Стены были сложены из очень точно пригнанных каменных блоков, дверной проем и окна открыты всем ветрам. Внутри не было ни очага, ни постели, словно его обитательница никогда не ела и не спала, но он был наполнен теплотой. Я бы сказал, что маршала была доброй лесной феей. Мы присели у стола, стоявшего подле огромного окна, из которого открывался вид на луг и на долину, уходившую к океану.

– Машара, – начала Лесли, – мне кажется, что давным-давно здесь разыгралась какая-то трагедия?

Я понял ее вопрос. Этот странный призрак города, буйство дикой природы. Может, Машара – последний представитель некогда процветавшей цивилизации?

– Вы помните! – Воскликнула женщина из альтернативного мира. – Но разве можно назвать трагедией исчезновение цивилизации, разрушившей планету от стратосферы до морского дна? Что плохого в том, что планета наконец получила возможность залечить свои раны?

Впервые я почувствовал себя здесь неуютно, представив последние дни агонии.

– А разве хорошо, когда жизнь погибает? – Спросил я в ответ.

– Не погибает, – ответила она после секундного молчания, – а изменяется. Здесь жили те частицы вашей души, которые построили именно это общество. И те, кто им наслаждался, а также и те, кто из последних сил пытался его изменить. Одни победили, другие проиграли, но для всех это было хорошим уроком.

– Однако планета вернулась к жизни, – сказала Лесли, – мы глаз не могли отвести от речки, деревьев и цветов… Она прекрасна!

– Планета вернулась, – повторила Машара и посмотрела в сторону, – а люди – нет.

В ее словах не было ни жалости, ни осуждения. Она просто констатировала то, что здесь произошло.