Наталья Ольшевская - Философия: Конспект лекций

Н. А. Бердяев осуществил попытку создать объективно-идеалистическую «свободную христианскую философию», чуждую научности. Философия, в представлении Бердяева, есть учение о духе, то есть о человеческом существовании, в котором раскрывается смысл бытия. Философия должна быть основана на духовном опыте; она субъективна, а не объективна.

По Бердяеву, экзистенциальная философия есть утверждение познания мира в человеческом существовании и через человеческое существование.

Главным онтологическим началом в философии Н. А. Бердяева является свобода. Она абсолютна, иррациональна и несоизмерима ни с какими другими категориями; она добытийственна и существует как нечто, представляющее иррациональную субстанциональную силу, способную творить из ничего.

Основная онтологическая категория в философии

Н. А. Бердяева – человек, поскольку он стоит в центре мира «и судьба человека определяет судьбу мира, через него и для него». Человек и мир обогащают божественную жизнь, потому что «Бог с человеком есть нечто большее, чем Бог без человека и мира». Человек является единственным носителем духа (духовным существом), носителем добра и красоты, реализует высшую божественную правду. Он – высшая материальная структура (микрокосм), содержащая все элементы мира (макрокосма).

Главенствующее место человека в мире определяется тем, что он является носителем добытийной свободы. Он, кроме того, экзистенциальный субъект, некая данность, стремящаяся к самоутверждению. Это объясняет происхождение зла в мире и возможность творчества и новизны в мире. Подлинное бытие человека (экзистенция) первично к любому возможному вне его бытию как природному, так и социальному. Этот мир объективирован, материализован экзистенцией. Поэтому мир человека есть объективированная его духовность. Каков дух человека, таков и его мир. Стать личностью – задача человека.

Русские космисты

В начале XX века в европейской философии существовали две противоположные точки зрения: космоцентризм (человечество – ничтожная сила, несравнимая по масштабам с космическими силами) и антропоцентризм (возникновение человечества неслучайно, а как бы входит в программу саморазвития космоса; лишь на первых ступенях возможности человечества малы, но в перспективе, по мере роста научного знания и технической мощи, оно станет силой, определяющей направление и характер космических процессов).

Русским философам удалось преодолеть эти крайности. Их позицию можно назвать «антропокосмизмом»: возможности человечества влиять на ход космических процессов возрастают. Человек и космос – это, в перспективе, два равноправных «партнера», уважительно относящихся друг к другу.

Философы-космисты призывали к осторожности и благоразумию, суть которого – не навредить природе, не уничтожить среду своего обитания; жить в единстве и гармонии с космосом, а не со стремлением непременно «покорить» его.

Человечество может попасть в ловушку собственной самонадеянности. Желая выйти из плена «первой природы» (естественной), люди могут оказаться в плену «второй природы» (техногенной, созданной самими людьми). Человек может улететь на другие планеты, писал К. Э. Циолковский; для этого у него достаточно ума. Но он не может улететь «от собственной глупости». Вместо того чтобы быть «частью природы», люди считают себя «господами над природой».

Русский философ и естествоиспытатель В. И. Вернадский вводит в научный оборот понятие «ноосферы» (сферы разума) – высшей стадии биосферы (сферы жизни), связанной с деятельностью человечества. Зародившись на Земле, ноосфера имеет тенденцию к постоянному расширению, превращаясь, таким образом, в особый, структурный, элемент космоса. Влияние человеческого общества на ход космических процессов осуществляется и усиливается именно посредством ноосферы. В свою очередь, воздействие космоса на жизнь людей также происходит (и усиливается!) через ноосферу.

Марксизм и В. И. Ленин

Материалистическая линия развития русской философии XX века связана с распространением в России марксизма, выдающимся представителем которого был В. И. Ленин.

В. И. Ленин был марксистом, то есть знатоком теории Маркса, продолжателем его дела. В теоретических построениях обоих мыслителей было много общего: диалектико-материалистическое видение мира, признание исторически преходящего капитализма, обоснование революционно-преобразующей роли пролетариата как могильщика капитализма и др. Однако была и большая разница. Если К. Маркс к этим идеям пришел из немецкой классической философии, классической политэкономии и утопического социализма, то для В. И. Ленина и большинства марксистов теория Маркса была, прежде всего, социалистической доктриной, в основе которой лежит идея всемирно-исторической роли пролетариата, его диктатуры и необходимости ликвидации частной собственности. О философских основаниях этих идей речи не шло. Кроме того, Маркс был по преимуществу теоретиком, а для Ленина теория была руководством к действию – он был в основном практиком революционного движения. Создание революционной организации рабочих, политическая борьба с меньшевиками и другими противниками большевизма, первая русская революция – все это выносило на первый план отнюдь не философские проблемы. «Философией заниматься в горячке революции приходилось мало», – признается Ленин в письме к Максиму Горькому от 25 февраля 1908 года. Эта самооценка весьма характерна и важна. Ленин подчеркивает, что философские прения его интересовали в сугубо партийном, то есть политическом, плане. Указанный аспект, главный во всей ленинской интерпретации марксизма, определял и его понимание философии марксизма, да и философии вообще. Онаучивание и жесткая политизация марксизма Лениным, взгляд на марксизм как на социальный проект, подлежащий практической реализации в России, породили особую интерпретацию, версию марксизма, ставшего на долгие годы единственной идеологической доктриной.

Неопозитивизм(20-е годы XX века) фиксирует внимание на проблеме языка, стремясь прояснить его структуру и тем самым провести границу между его идеалом и таким употреблением, которое чревато метафизикой. Неопозитивисты обратили внимание на недостатки обыденной речи, в которой правильная лингвистическая форма предложения может затемнять его логическую структуру. Бертран Рассел (1872–1970) сформулировал идею создания идеального языка путем исключения из состава предложений науки таких, которые не могут быть отнесены ни к ложным, ни к истинным, поскольку лишены смысла.