Фридрих Ницше - Воля к власти. Опыт переоценки всех ценностей

Исходная точка: тело и физиология; почему?

Мы приобретаем этим путём правильное представление о свойстве нашего субъекта-единства, именно как о правителе, стоящем во главе некоторого общества (не «жизненных» или «душевных» сил), равным образом о зависимости этих правителей от управляемых и от условий порядка рангов и разделения труда, определяющих возможности как частей, так и целого.

Мы узнаём также, что живые единства непрерывно возникают и умирают и что вечность не есть необходимое свойство «субъекта»; равным образом, что борьба выражается также в повиновении и повелевании, а постоянно изменяющееся установление границ власти есть свойство жизни.

Некоторая неизвестность , в которой находится правитель относительно отдельных отправлений и даже беспорядков в среде управляемого им общества, принадлежит к условиям, при которых вообще приходится управлять. Короче говоря, мы научаемся ценить также и незнание , необходимость видеть всё в общих и грубых чертах, упрощение и фальсификацию, перспективное. Самое же важное, чтобы нам была ясна однородность повелителя и подчинённых как чувствующих, желающих, мыслящих — и чтобы мы научились заключать о субъективной, невидимой жизни везде, где мы видим или угадываем движение в теле. Движение есть символика для глаза: она указывает на то, что нечто чувствуется, желается, мыслится.

Прямой расспрос субъекта о субъекте и всякое самоотражение духа имеют ту опасную сторону, что для деятельности духа могло бы быть полезно и важно истолковывать себя ложно. Поэтому мы вопрошаем тело и отклоняем показания обострённых чувств; если хотите, можно сказать, что мы присматриваемся, нельзя ли вступить непосредственно в сношение с подчинёнными.

Истина есть тот род заблуждения , без которого некоторый определённый род живых существ не мог бы жить. Ценность для жизни является последним основанием.

Невероятно, чтобы наше «познание» простиралось дальше, чем это нужно в образе для сохранения жизни. Морфология показывает нам, как развиваются чувства, нервы, а также и мозг в прямом отношении к трудности добывать себе питание.

«Чувство истины» — если отвергается моральный характер положения «ты не должен лгать» — должно оправдать себя перед другим судом — в качестве средства для поддержания человека, как воля к власти . Также и наша любовь к прекрасному есть воля, творящая образы, пластическая воля. Оба чувства тесно связаны; чувство действительности есть средство получить в свои руки власть преобразовывать вещи по нашему усмотрению. Удовольствие творить и преобразовывать есть коренное удовольствие! Мы можем постичь лишь мир, который мы сами создали .

О многообразии познания. Ощущать отношение чего-либо ко многому «другому» (или такое же отношение целого вида) — значит ли это «познать» это «другое»! Данный способ знать и познавать сам уже относится к условиям существования; при этом опрометчиво было бы заключать, что невозможны никакие другие роды интеллекта (для нас самих) кроме того, который способствует нашему сохранению — это фактическое условие быть может только случайно , а отнюдь не необходимо. Наш познавательный аппарат устроен не в целях «познания».

Наиболее твёрдо укоренившиеся априорные «истины» в моих глазах суть только предварительные допущения , напр., закон причинности или очень крепко усвоенные привычки веры, пустившие такие прочные корни, что не верить в них — значило бы обречь род на гибель. Но разве в силу этого они могут считаться истинами? Какой вывод! Как будто истина доказывается тем, что человек сохраняется!

В какой мере и наш интеллект также является следствием условий существования — мы не имели бы его, если бы он не был нам необходим ; и будь он нам нужен не таким — если вообще допустить, что мы могли бы жить иначе — он был бы не таким .

«Мыслить» в примитивном состоянии (доорганическом) — значит отстаивать известные формы , как у кристалла. Самое существенное в нашем мышлении это включение... нового материала в старые схемы (Прокрустово ложе), уравнивание нового.

Чувственные восприятия проецируются «наружу»: «внутри» и «снаружи» — тут повелевает тело ?

Та самая уравнивающая и вносящая порядок сила, которая действует в идиоплазме {298} 298 Идиоплазма — (от греч. plasma, творение, и idios, подобный) — практически то же, что мы сегодня обозначаем понятием «биосфера». , действует также и при усвоении нами внешнего мира: наши чувственные восприятия являются уже результатом этого уподобления и приравнивания по отношению ко всему прошлому в нас; восприятия не следуют непосредственно за «впечатлением».

Все формы мышления, суждения, восприятия, как процессы сравнивания , имеют предпосылкой процесс « принятия за равное» и, ещё раньше, уравнивания. «Уравнивание» — это то же самое, что усвоение приобретённой материи у амёбы. «Воспоминание» возникает позднее, поскольку уравнивающее влечение является здесь уже укрощённым , тут различие также сохраняется.

Запоминание как распределение по рубрикам и размещение, активен — кто?

В отношении «памяти» нам следует переучиться: здесь кроется наиболее сильное искушение допустить существование «души», которая вне времени репродуцирует, вновь познаёт и т. д. Но пережитое продолжает жить «в памяти»; против того, что оно «появляется», я ничего не могу поделать, воля тут не причём, как и в появлении каждой мысли.

Случается нечто, что я сознаю; затем появляется нечто сходное — кто его вызывает? кто его будит?

Весь познавательный аппарат есть абстрагирующий и упрощающий аппарат — направленный не на познавание, но на овладевание вещами {299} 299 Ср. по Фромму, это только один из способов взаимоотношений человека с миром («обладание»), предполагающий лишь накопление сведений об объекте; вторым, более продуктивным, Фромм считает «бытие» — «переживание» объекта, отождествление себя с ним, изменение человеческого Я в результате этого. : «цель» и «средство» так же далеки от истинной сущности, как и «понятия». При помощи «цели» и «средства» овладевают процессом ( измышляют процесс, доступный пониманию), а при помощи «понятий» — «вещами», которые образуют процесс.

Сознание , начинаясь совершенно внешним образом как координация и осознание «впечатлений», вначале наиболее удалено от биологического центра индивида; но это — процесс, который углубляется, делается всё более внутренним, непрерывно приближается к этому центру.