Сергей Чудинов - Терроризм смертников. Проблемы научно-философского осмысления (на материале радикального ислама)

Несмотря на участие арабских волонтеров и бывших «афганцев» в боевых действиях чеченского националистического движения, терроризм воинствующих ваххабитов в Чечне не вышел за рамки регионального. Ш. Басаев выказывал стремление к освобождению всего Кавказа от власти федерального центра России и создания на этой территории исламского государства с шариатским правом. Те же амбиции повторил нынешний лидер боевиков Доку Умаров, объявивший в 2007-м об упразднении независимой Ичкерии и основании исламского эмирата Кавказ, что осталось чисто декларативным актом [113] Данное заявление раскололо сепаратистское движение в Чечне, поскольку часть чеченской эмиграции не признала Умарова и избрала новым главой Ичкерии бывшего «министра иностранных дел» виртуальной Ичкерии Ахмеда Закаева, проживающего в Лондоне. . Несмотря на то что деятельность экстремистов перешла через границы Чечни и затронула другие территории Северного Кавказа (Дагестан, Ингушетию, Кабардино-Балкарию, Северную Осетию), ее масштабы и идеологическое видение не достигли глобально-джихадистской модели. Задачи экстремизма чеченских повстанцев так и остались ограниченными целью национального освобождения и независимости от власти федерального центра.

Идеологической основой терроризма смертников в Чечне стал воинствующий ваххабизм, рассматривающий атаки бомбистов-смертников как достойную форму мученичества и легитимирующий насилие против собратьев по вере, не исповедующих радикальный ислам и не практикующих строгие формы единобожия, характерные для ваххабитов. Ваххабитская идеология расколола чеченское общество, проложив грань между более молодыми и более старшими поколениями. Суфизм, лежащий в основе исламской культуры чеченского общества, с его культом святых, особыми обрядами (зикрами) и почитанием глав суфийских братств, по ваххабитским представлениям, есть искажение первоначальной чистоты ислама, его еретическая форма, приравниваемая к доисламскому языческому невежеству (джихилиййа). Отсюда для ваххабитов характерна жестокость не только по отношению к внешним врагам, но и соотечественникам, следующим традиционному исламу.

Поскольку большинство местного населения, исповедующего традиционный ислам суфийского толка, не принимает атаки террористов-смертников как приемлемый путь мученичества и обретения рая, в Чечне фактически не сложился культ мучеников, подобный ливанскому или палестинскому. Восхваление смертников характерно только для ваххабитской среды. Чеченские смертники никогда не оставляли свои завещания, обращенные к родному сообществу и врагам, кроме одного исключения [114] Редким исключением стал террористический захват заложников «Норд-Оста», перед совершением которого боевиками было записано видео, где женщины, принявшие участие в террористической операции в роли смертниц, выступили с обращением к российскому президенту В. Путину. Здесь стоит заметить, что данное послание (обставленное в крайне строгом исламском антураже, впрочем, так же, как и последующая террористическая операция), по всей видимости, было рассчитано не столько на привлечение аудитории родного сообщества, сколько международной, включая ваххабитских спонсоров из стран Персидского залива. . В сравнении с палестинским терроризмом смертников, получившим практически всеобщее признание в родной социальной среде и ставшим восхваляемым в качестве формы мученической смерти, соответствующей исламским идеалам, чеченский терроризм смертников как был, так и остался маргинальным явлением, не одобряемым местной общественностью. Однако ученые указывают на то, что сложная политическая обстановка в Чечне, жестокие меры по пресечению экстремистского подполья (включая похищение членов семей боевиков [115] Похищение людей в Чечне к концу 1990-х стало повсеместной практикой, в которую включились даже представители правоохранительных органов. См.: Рязанцев С.В. Демографический и миграционный портрет Северного Кавказа. — Ставрополь, 2003. — С. 44. (Исследование проведено при финансовой поддержке РГНФ, грант № 01-02-00010а и других фондов). ), постоянные «зачистки» и контртеррористические операции, зачастую приводящие к арестам, пыткам и шантажу гражданского населения, создают благоприятную почву для обращения пострадавших к радикальному исламу и переходу на позиции сепаратистов.

Что касается объектов покушений, то из 28 террористических операций с участием смертников, осуществленных с июня 2000 по июль 2005 года, 10 были нацелены на военные объекты, 4 — на про-московские правительственные учреждения и официальных лиц правительства Чечни, 14 — на гражданские объекты (из них 8 произошли в Москве) [116] Speckhard A. The New Chechen Jihad: Militant Wahhabism as a Radical Movement and a Source of Suicide Terrorism in Post-War Chechen Society / A. Speckhard, Kh. Akhmedova // http://www.aimespeckhard.com/articles.html — P. 13–14. . В первые два года атаки смертников происходили только в Чечне и были нацелены на российские военные базы. Но после укрепления их защиты и установления повышенных мер безопасности в Чечне террористы все чаще стали действовать за территорией республики, перенеся свои действия на весь Северо-Кавказский регион. С 2002 года (захвата заложников на Дубровке («Норд-Ост»), в котором участвовали 19 женщин с «поясами шахидок») чеченские боевики нацелили острие своих атак на столицу России. В 2003–2004 годах был достигнут пик интенсивности чеченского терроризма смертников. Множество террористических актов в этот период произошло в Москве. Пятого июля 2003 года у входа в аэропорт Тушино, где проходил рок-фестиваль «Крылья», взорвались две смертницы, что привело к гибели 15 человек и ранению 50. Пятого декабря того же года террористка привела в действие «пояс смертника» у гостиницы «Националь». Шестого февраля следующего года был взорван вагон электропоезда в московском метро между станциями «Павелецкая» и «Автозаводская» (погибли более 40 человек, около 100 раненых). Двадцать четвертого августа одновременно в двух областях (Тульской и Ростовской) потерпели крушение пассажирские самолеты Ту-154 и Ту-134, что привело к гибели 60 человек.

Несмотря на принятие в апреле 2009 года правительством РФ решения об окончании 10-летнего «режима контртеррористической операции» в Чечне, что подразумевает выведение 200-тысячной группировки внутренних войск из Чечни и возвращение ее к режиму мирной жизни, в прошлом году возник новый всплеск терроризма смертников на Северном Кавказе. В частности, летом было совершено покушение на президента Ингушетии Юнус-Бека Евкурова, ответственность за которое взял Доку Умаров и возрожденные им бригады «Риядус Сали-хийн». Судя по сообщениям из прессы, в самой Чечне в 2009 году произошло не менее 10 атак смертников, при этом среди бомбистов была только одна женщина [117] По данным веб-сайта «Кавказский узел»: http://www.kavkaz-uzel.ru/ .