Мишель Монтень - Опыты (Том 1)

{Она вся блестит от мази, ими, натертая (ею), обсыпает себя сухим мелом [798] Она… обсыпает себя… мелом. — Марциал, VI, 93, 9. (лат.)}

Они любили мягкие ложа и считали признаком особой выносливости спать на простом матрасе. Они ели, возлежа на ложе, приблизительно так, как это делают в наше время турки,

Inde toro pater Aeneas sic orsus ab alto..

{И тогда родитель Эней так начал с высокого ложа [799] …Эней так начал с высокого ложа. — Вергилий. Энеида, II, 2 (лат.)}

А о Катоне Младшем рассказывают, что после Фарсальской битвы он наложил на себя траур из-за дурного состояния общественных дел и принимал пищу сидя, так как начал вообще вести более суровый образ жизни. В знак уважения и привета они целовали руки вельмож, а друзья, здороваясь, целовались, как это делают венецианцы:

Gratatusque darem cum dulcibus oscula verbis.

{Я поцеловал бы [тебя], приветствуя ласковыми словами [800] Я поцеловал бы [тебя]… - Овидий. Письма с Понта, IV, 9, 13. (лат.) }

А приветствуя высокопоставленное лицо или прося его о чем-либо, притрагивались к его колену. Однажды, при таком случае, философ Пасикл, брат Кратета, коснулся не колеи, а половых органов. Когда тот, к кому он обращался, резко оттолкнул его, Пасикл спросил: «Как, разве эти части не твои так же, как колени?»

Подобно нам они ели фрукты после обеда.

Они подтирали себе задницу (незачем нам по-женски бояться слов) губкой: потому-то слово spongia по-латыни считается непристойным. О такой губке, привязанной к концу палки, идет речь в рассказе об одном человеке, которого вели, чтобы отдать на растерзание зверям на глазах народа. Он попросил отпустить его в отхожее место и, не имея другой возможности покончить с собой, засунул себе палку с губкой в горло и задохся. [801] …засунул… палку… в горло и задохся. — Сенека. Письма, 70, 20. Помочившись, они подтирались надушенными шерстяными тряпочками. At tibi nil faciam, sed lota mentula lana. [802] Монтень дает приблизительный перевод этого стиха перед тем, как процитировать его (Марциал, XI, 58, 11).

В Риме на перекрестках ставились особые посудины и низкие чаны, чтобы прохожие могли в них мочиться.

Pusi saepe lacum propter, se ас dolia curta

Somno devincti credunt extollere vesten.

{Маленькие дети часто видят во сне, что они поднимают платье перед ямой или перед ночным горшком [803] Маленькие дети часто видят во сне… — Лукреций, IV, 1026–1027. (лат.)}

В промежутках между трапезами они закусывали. Летом у них продавали снег для охлаждения вин; а некоторые и зимой пользовались снегом, находя вино недостаточно холодным. У знатных людей были особые слуги, которые разливали вино и разрезали мясо, а также шуты, которые их забавляли. Зимой кушанья подавали им на жаровнях, ставившихся на стол. Они имели и переносные кухни — я сам видел такие — со всеми приспособлениями для приготовления пищи: их употребляли во время путешествия;

Has vobis epulas habete lauti;

Nos offendimur ambulante cena.

{Пусть лакомятся модники подобными яствами, мне же не по вкусу странствующий ужин [804] Пусть лакомятся модники… — Марциал, VII, 48, 4–5. (лат.)}

Летом же они часто проводили в нижние помещения дома по особым каналам прохладную чистую воду, в которой было много живой рыбы, и присутствующие выбирали и собственными руками вынимали понравившихся им рыб, чтобы они были приготовлены по их вкусу. Рыба и тогда пользовалась привилегией, которую сохраняет доныне: великие мира сего лично вмешивались в ее приготовление, считая себя знатоками в этом деле. И действительно, на мой взгляд по крайней мере, — вкус ее гораздо более изысканный, чем вкус мяса. Но во всякого рода роскоши, распущенности, сладострастных прихотях, изнеженности и великолепии мы, по правде сказать, делаем все, чтобы сравняться с древними, ибо желания у нас извращены не меньше, чем у них; но достичь этого мы не способны: сил у нас не хватает, чтобы уподобиться им и в добродетелях и в пороках. Ибо и те и другие проистекают от крепости духа, которой они обладали в несравненно большей степени, нежели мы. Чем слабее души, тем меньше возможности имеют они поступать очень хорошо или очень худо.

Самым почетным местом за столом считалась у них середина. Первое или второе место ни в письменной ни в устной речи не имело никакого значения, как это видно из их литературных произведений: «Оппий и Цезарь» они скажут так же охотно, как «Цезарь и Оппий», «я и ты» для них так же безразлично, как «ты и я». Вот почему я отметил в жизнеописании Фламиния во французском Плутархе одно место, где автор, говоря о споре между этолийцами и римлянами — кто из них больше прославился в совместно выигранной ими битве, — кажется, придает значение тому, что в греческих песнях этолийцев называли раньше римлян, если только в переводе этого места на французский не допущена какая-нибудь двусмысленность.

Женщины принимали мужчин в банях; там же их рабы мужеского пола растирали их и умащали:

Inguina succinctus nigra tibi servus aluta Stat, quoties calidis nuda foveris aquis.

{Раб с прикрытыми черным передником чреслами прислуживает тебе всякий раз, когда ты, нагая, обливаешься теплой водой [805] Раб с прикрытыми… чреслами… — Марциал, VII, 35, 1–2. (лат.)}

Чтобы меньше потеть, женщины присыпали кожу особым порошком.

Древние галлы, свидетельствует Сидоний Аполлинарий, спереди носили длинные волосы, а затылок выстригали — этот обычай недавно перенял наш изнеженный и расслабленный век. [806] …свидетельствует Сидоний Аполлинарий… — Сидоний Аполлинарий, VII, 239 сл.

Римляне платили судовладельцам за перевоз при отплытии; мы же расплачиваемся по прибытии к месту назначения:

dim as exigitur, dum mula ligatur,

Tola abit hora.

{…пока уплатили, пока впрягли мула, прошел целый час [807] …пока уплатили… прошел целый час. — Гораций. Сатиры, I, 5, 13–14. (лат.)}

Женщины ложились на краю постели. Вот почему Цезаря прозвали spondam regis Nicomedis. {Краем ложа царя Никомеда [808] …краем ложа царя Никомеда. — Светоний. Божественный Юлий, 49. (лат.)}.

Они пили вино меньшими глотками, чем мы, и разбавляли его водой:

quia puer ocius

Restinguet ardentis falerni

Pocula praetereunte lympha?.

{…какой другой мальчик скорее охладит чаши пламенного фалерна влагой протекающего рядом ручья? [809] …какой другой мальчик скорее охладит чаши… — Гораций. Оды, II, 11, 18 сл. (лат.)}

Наглые выходки наших лакеев были в ходу и у их слуг:

О Iane, a tergo quem nulla ciconia pinsit,

Neс manus auriculas imitata est mobilis albas,

Neс linguae quantum sitiat canis Apula tantum..

{О Янус! Тебе никто не мог бы показать сзади кукиш, или быстрым движением рук — ослиные уши, или язык, длинный, как у апулийской собаки, которой хочется пить [810] О Янус! Тебе никто не мог бы показать… кукиш… — Персии. Сатиры, 1, 68 сл. (лат.)}

Аргивянки и римлянки носили траур белого цвета, как женщины и у нас делали в старину и, на мой взгляд, должны были бы делать и ныне.