Грэм Харман - Спекулятивный реализм: введение
- Название:Спекулятивный реализм: введение
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:2020
- Город:Москва
- ISBN:9785386134792
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Грэм Харман - Спекулятивный реализм: введение краткое содержание
Спекулятивный реализм – это не единая позиция, а место дискуссий и интеллектуальных экспериментов молодых философов. Они объединились против общего противника и рискнули помыслить реальность, скрывающуюся от нас за пеленой конечных человеческих феноменов (языка, культуры, социальных и когнитивных структур, плоти и т. д.). Сделать то, что со времен Канта было запрещено. «Спекулятивный реализм: введение» – это возможность оказаться в центре самой интересной и амбициозной за последние десятилетия попытки отвоевать будущее философии.
Грэм Харман, ведущий теоретик объектно-ориентированной онтологии (одной из версий спекулятивного реализма), предлагает свой взгляд на спекулятивный реализм как спорное целое, раскрывает основные позиции, пункты расхождения и назначения четырех ветвей одного из важнейших течений в современной философии.
В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
Спекулятивный реализм: введение - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Во-первых, будучи в широком смысле трансцендентальными, то есть будучи условиями возможности, они вовсе не обязательно привязаны к такой частной эмпирической вещи, как человек.
Например, между Dasein, как и трансцендентальном единством апперцепции, и человеком нет обязательной связи. Во-вторых, первоначально через эти инстанции концептуализировалась конечность как фундаментальная черта всякого разумного существа, и в результате трансцендентально-эмпирическое (или, например, онтико-онтологическое) устройство легло в основание современной конструкции человека как конечного существа [28] См.: Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. СПб.: A-cad, 1994. Гл. IX.
– той самой конструкции, исчезновение которой когда-то предсказал Фуко. Иными словами, в основе попытки проинтерпретировать корреляционистскую конфигурацию философии как антропоцентризм лежит круг в определении.
Впрочем, книга Хармана и не пытается убедить читателя в наличии у спекулятивного реализма единой позитивной программы наподобие феноменологии или структурализма в XX веке [29]. То, что Жижек счел «ограниченностью» спекулятивного реализма – распад на разные фракции – представляется Харманом в качестве его достоинства. Он эмоционально подчеркивает, что «разнообразие позиций всегда было самой большой силой спекулятивного реализма, и это главная причина, по которой я скучаю по тем дням, когда группа еще существовала как место дружеских дискуссий» [30]. Неслучайно воркшопу посвящены введение и четыре параграфа в каждой из глав книги, а возможную будущую траекторию Харман выписывает по отдельности для каждого из оригинальной четверки, но не для движения в целом. Такое диахроническое рассмотрение позволяет представить спекулятивный реализм как многообразие самостоятельных интеллектуальных траекторий, на короткое время встретившихся в своем стремлении уйти от сложившегося в современной философии консенсуса. Поэтому – возможно, вопреки намерениям самого автора – книга отдает дань не только и даже не столько самому спекулятивному реализму, сколько самостоятельным мыслителям, дискутировавшим и сотрудничавшим начиная с весны 2007 года и в течение последующих нескольких лет. В центре книги – разнообразие, взаимная конкуренция и критика четырех участников первоначального воркшопа, а их позитивное единство – одна из интриг, несмотря на декларируемую Харманом общую приверженность реализму и спекуляции:
Именно это все еще интересует меня в спекулятивном реализме после десятилетия размышлений: у четырех философских проектов, которые на первый взгляд мало что объединяло (у группы в целом нет ни одного общего философского героя), тем не менее есть достаточно очевидное единство – единство по сравнению с корреляционистской средой континентальной философии, из которой вышли их авторы [31].
Можно предположить, что спекулятивный реализм – преимущественно негативная программа, забывающая о том, чтобы двинуться дальше критики и служащая только введением к проектам своих «основателей» – своего рода затянувшееся введение к выступлениям Гранта, Брассье, Мейясу и Хармана.
Homecoming
Вернемся, однако, к приведенным в начале словам из предисловия сборника 2011 года.
В нашем поле сейчас захватывающее время. В нем нет никакого господствующего героя, период рабских комментариев к истории философии, кажется, закончился. Настоящие попытки полноценной систематической мысли уже не редкость в наших кругах, они все больше становятся тем, чего ждут [32].
Спекулятивный реализм, если верить участникам порожденного им движения, привнес некое новое настроение, сопряженное с надеждой и оптимизмом: будущее философии теперь лежит не только и не столько в комментариях к текстам больших философов, сколько в самостоятельном построении «полноценной систематической мысли». Если посмотреть на последствия появления спекулятивного реализма и взрывного роста его популярности в сообществе преимущественно англоязычных молодых философов, то нетрудно заметить поразительную продуктивность этой среды. Всего за десять лет ее существования из нее вышли несколько самостоятельно развивающихся версий объектно-ориентированной онтологии и феноменологии ужасного, прометеанство и акселерационизм [33].
Возможно, особенность спекулятивного реализма в том, что он выступил своего рода переключателем: относительно убедительно обобщив континентальную философию при помощи конструкции корреляционизма и указав тем самым концептуальные границы «тюрьмы», которой та является, он противопоставил ей пространство возможных способов заниматься философией иначе. Это переключение установки на уровне профессиональной субъективности и пресловутой внутренней системы навигации: вместо надежного и вдумчивого следования за текстами больших философов – риск выстраивания собственной (но, конечно, с опорой на больших и малых философов) философии с неизбежными пробами и ошибками. Разумеется, граница между всего лишь комментированием и созданием «своего» весьма расплывчата. Спекулятивный реализм – не поворот на другой путь, но призыв к поиску новых путей философии. Поэтому Харман логично завершает свою книгу призывом в духе Do It Yourself. «Я хотел бы призвать читателей этой книги, особенно молодых, чтобы со временем они заняли место проектов спекулятивного реализма» [34].
Континентальная философия при этом не отбрасывается целиком, она должна послужить источником решений, концептов и деталей, из которых в том числе будут собираться новые проекты. Собственно, первыми примерами поисков в таком пространстве и могли бы послужить проекты первоначальной четверки спекулятивных реалистов – «разнообразие конфликтующих идей, благодаря которому спекулятивный реализм стал таким живым и удивительным событием в континентальной философии» [35].
Это разомкнутое пространство задается достаточно широкими координатами, установленными реализмом и спекуляцией, устранением субъекта из центра философии, приоритетом онтологии и интенсивным интересом к проблематике природы и результатам естественных наук, математики и кибернетики. Но сами координаты ничем не гарантированы и не контролируются, они открыты для стихийных или направленных изменений, поэтому пространство контингентно и вполне может предать своих основателей, у него нет вышестоящего арбитра или оператора процессов [36]. Оно способно расцвести многообразием некорреляционистских философий, породить новую большую исследовательскую программу или, наоборот, быстро схлопнуться и почти бесследно исчезнуть. Не исключено, что разнообразие, в возможность которого внес вклад спекулятивный реализм, в недалеком будущем станет определяющей чертой того, что называется континентальной философией.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: