Александр Сухарев - Этнофункциональная парадигма в психологии. Теория развития и эмпирические исследования

В то же время роль расово-биологических признаков как этнических отмечалась многими исследователями (Чебоксаров, Чебоксарова, 1985; Daniel, 1968; Jenkins, 1994; Roosens, 1989; Worsley, 1984). Большинство народов мира имеют относительно однородный расовый состав (Козлов, 1967; Токарев, 1964). Наиболее строгое разграничение понятий расы и этнические общности имеет место, когда речь идет о самой малой единице классификации – об антропологическом типе (Рогинский, Левин, 1963, с. 321). Ю. В. Бромлей отмечал необходимость строгого разграничения понятий расы и этнической общности, некоторая путаница в этом вопросе связана с тем, что в его разрешении за основу берутся антропологические единицы разных таксономических уровней (1983, с. 51). По его мнению, расовые признаки могут в принципе употребляться в качестве отличающих различные этносы (1983).

К расово-биологическим или биолого-морфотипическим признакам, которые могут служить для фиксации различий между определенными этносами, помимо чисто расовой, категориальной дифференциации, относятся такие признаки, как группы крови, пальцевые узоры, цветовая слепота, цвет кожи, форма черепа, физиологические особенности (например, уровень содержания в крови алкогольдегидрогеназы) и мн. др. (Бунак, 1956; Дебец, 1956; Зубов, 1973; Хить, 1983; Чебоксаров, 1976). Роль биологических факторов в этнической дифференцировке показана, в частности, в медико-антропологических исследованиях.

Т. И. Алексеева (1989) отмечает, в этой связи, такие показатели, как весоростовой показатель Рорера, площадь поверхности и пропорции тела, уровень поглощения кислорода (показатель основного обмена), содержание холестерина и белков в сыворотке крови, минеральный состав скелета. Автор рассматривает некоторые морфофункциональные характеристики, влияющие на адаптацию человека, которые, по ее словам, позволяют предполагать наследственную природу последних. Для тропических популяций характерны: увеличение концентрации медленно мигрирующих трансферинов (белков, связанных с понижением основного обмена), сокращение синтеза эндогенного холестерина, интенсивное потоотделение, специфика регуляции водно-солевого обмена, понижение уровня метаболизма (достигаемое уменьшением мышечной массы тела и концентрации АТФ). Для аборигенов Арктики типичны повышенная способность к окислению жиров, специфика сосудистой терморегуляции.

Избирательный характер многих заболеваний в зависимости от группы крови свидетельствует также о том, что морфофункциональные характеристики в принципе не обязательно обусловлены чисто климато-географическими различиями (Эфроимсон, 1971). В частности, имеются данные о связи группы крови и заболеваемостью вирусными гепатитами (Саяпина, Толстороженко, 1989). Наименее устойчивыми к вирусу гепатита В (хронизация) являются лица с 3 и 4 группами крови, распространенность которых, в свою очередь, достигает максимума у народов Северо-Западной, Средней, Центральной, Южной и Восточной Азии (Чебоксаров, Чебоксарова, 1985, с. 129–137). Отмечаются также гормональные, иммунные и другие факторы, дифференцирующие этнические группы (Бальчунене, 1989; Битадзе, Руднева, 1989 и др.).

На наш взгляд, распространение внутренних и инфекционных заболеваний в зависимости от морфофункциональных и климатогеографических признаков (условий) свидетельствует о соответствующих вариациях психобиологических адаптационных возможностей людей, которые связаны с отнесенностью к той или иной этнической группе. Существует также большое количество зарубежных исследований о различиях интеллектуальных и социально-психологических этнических признаков в зависимости от межрасовых особенностей (см.: Streck, 1987, S. 172–173).

Рассматривая проблему этничности, необходимо коснуться наиболее важного теоретического аспекта в ее анализе – проблемы «примордиальности» (от английского слова «primordial» – изначальный, исходный), с одной стороны, и «инструментальности» конструкта «этническая идентичность», с другой.

В инструменталистском подходе этничность и этническая солидарность рассматривается как результат внешних социальных обстоятельств (Coner, 1978; Banton, 1983; Horowitz, 1985). Этничность понимается здесь как «средство в коллективном стремлении к материальному преимуществу на политической арене, а наблюдаемая в различных формах этническая мобилизация диктуется требованиями тех или иных материальных факторов, которые определяют социальное поведение» (Тишков, 1993, с. 4). M. Бэнкс рассматривает такую этничность как «этничность в голове». Она понимается как репертуарная роль, сознательно и заинтересованно рассчитанная и избранная индивидом или группой (Скворцов, 1996, с. 114; Banks, 1996). Такое понимание этничности, естественно, неприемлемо с позиций различных психодинамических теорий, использующих понятие «бессознательного», феномен которого признается в настоящее время подавляющим большинством исследователей.

«Примордиалистский» подход характерен для работ Ю. В. Бром-лея (1983), К. Гирца (Geertz, 1973), К. Коннора (Connor, 1978), А. Грили (Greely, 1974), П. Берге (Berghe, 1978, 1981). Данная теоретическая концепция истолковывает «этнические привязанности», исходя из их эмоциональной значимости для индивида. Эта точка зрения, согласно М. Бэнксу, «помещает этничность в сердце человека» (Скворцов, 1996, с. 114; Banks, 1996). Она представляет особый интерес для нашего исследования, поскольку «ищет» психологическое объяснение феномена «этничность».

Известная формулировка примордиалистского подхода в анализе этничности принадлежит основателю «интерпретативной антропологии», американскому ученому Карлу Гирцу: «Под примордиальной привязанностью понимается то, что вытекает из „данностей“, или, более точно, – поскольку культура неизбежно включена в такие процессы, – принимаемых „данностей“ социальной жизни: в первую очередь из непосредственного соприкосновения и родственной связи, но сверх того – и из данности, которая порождена бытием определенного религиозного сообщества, говорящего на определенном языке или даже диалекте языка и следующего определенному типу социальной практики. Совпадения крови, языка, привычек и т. д. выглядят необъяснимыми… (курсив наш. – А. С. ). Каждый родственник связан с другим, сосед – с соседом, верующий – с единоверцем, не просто по причинам родства, общих интересов или взаимных моральных обязательств, но в большой степени благодаря некоему абсолютному значению, которое эта связь приписывает сама себе» (цит. по: Скворцов, 1996, с. 115; Geertz, 1973). В приведенной цитате надо отметить мысль о неслучайной внутренней связи весьма разнородных признаков. Такое «сродство» разнородных этнических признаков свидетельствует о внутренней целостности этноса, этнического, другими словами – системности этносов.