Артем Кухарев - Свой круг

Раздается звонок:

– Да, алло.

Николай: – Привет, Димка! Как дела твои?

– Привет. Да как? Не плохо и не хорошо. Средней степени…

Николай: – Степени терпимости ? – Смеется.

– Ну да, что-то типа того.

Николай: – Ладно, про себя говорить не буду, дабы не расстраивать еще больше. Я зарплату получил, сейчас шмотки себе пойду покупать. Пошли со мной! Я на Родионова поеду.

– Так я уже в этом торговом центре.

Николай: – Да? Ну, я тогда скоро буду, подождешь меня чуток? Погуляй где-нибудь там. Себе присмотри что-нибудь. Ну, давай, до встречи.

Прогулка прогулкой, но голод нарастает, и начинает одолевать мысли. Первый прилавок не порадовал глаз. Второй убавил настроение еще больше. А третий просто убил все краски лада дня. Цены никак не могут сдружиться с кошельком. Дима роется в карманах и демонстрирует самому себе лишь несколько денежных купюр и мелочь на ладони. Взгляд жалобно покарабкался на таблицу цен блюд. На самое дешевое – и по вкусу, вероятно, тоже на любителя блюдо – таких денег, что собрал герой, даже на десять грамм не хватит. О напитках стоит вообще умолчать, потому что герой уже уходит из данного отдела.

Издалека бежит Николай. Это светловолосый, коротко стриженный, беззаботный молодой человек со своеобразным говором, простым, незатейливым взглядом и доброй улыбкой. Одет он весьма по-весеннему: на голове легкая, летняя кепка синего цвета; цветовой баланс дополняет толстовка в меру ярко-зеленого цвета с желтыми полосками; под толстовкой черная футболка. Николай носит достаточно широкие теплые, еще зимние, джинсы, что малость выбивает его из современной моды, диктующей носить сильно приталенные, обтягивающие тонкие джинсы, подвернутые в районе лодыжек, словно у рыбаков или деревенских жителей, пришедших в русло реки, чтобы прополоскать свою одежду. На ногах красуются достаточно новые кеды. Сумок и портмоне при нем нет. Зато на спине красуется большой габаритный рюкзак. Походка у Николая суетливая, в некоторой степени неряшливая, что вызывает со стороны улыбку. По внешнему впечатлению – не запускает свой внешний вид, в меру следит за собой. Старается держать прямую осанку. Жестикуляция не очень активная даже при разговоре. Улыбка на лице часто кажется натянутой и наигранной.

Николай: – Эй, Димка, здоров! Вот и я. Запоздал немного, но ты извиняй – на аварию наткнулись. Полицейская машина наехала на остановку . Пол остановки снесло. Кровь. Машин понаехало. Скорая уносит тела… Самих полицейских я не увидел … – друзья направляются по длинному коридору в отдел одежды и обуви.

Николай: – Долго тут ходишь уже?

– Да не особо.

Николай: – Просто так приехал или купить что захотел?

– Да просто…

Николай: – О, смотри, смотри, кроссовки какие! Класс. Мои как раз разорвались уже. Слушай, а ничего – можно взять. Сколько они? – Николай резко перебивает ответ Димы своей импульсивностью.

– Цены нет.

Николай: – Ладно, пошли, походим еще, если ничего не найдем, то придем, купим.

Взгляд уставился вперед и только вперед. Люди мелькают по сторонам, витрины уже сливаются с расплывчатым туманом.

Николай: – В этот отдельчик еще зайдем. Ты чего какой? Смотри, сколько всего, а ты пропускаешь!

Дима настолько сильно измотался ходить по магазину, что не замечает, как Николай уже исследовал все отделы с одеждой и резво бежит к нему навстречу из самого дальнего бутика.

Николай: – Нет, пойдем в первый отдел, и я все-таки возьму те кроссовки. Похожу в них с полгода. Думаю, не убью их раньше. Знаешь, давай сейчас возьмем их и посидим где-нибудь? Что скажешь ?

– Ну, давай посидим. Только у меня денег мало. Даже не хватит ни на что.

Николай: – Я угощу на оставшиеся. Обмоем покупку, да и не виделись давно, ага ?

Автобусная остановка у торгового центра. День.

– Серая остановка… Не такие спокойные люди стоят вокруг. Не такие спокойные, как были, когда мы еще ехали в этот торговый центр. С Николаем нам так и не удалось посидеть из-за его беспечной траты денег.

Рядом стоит молодая парочка. Дамочка что-то эмоционально тараторит, а ее партнер смотрит в небо, стараясь ее не воспринимать.

Девушка: – Да… Все это хорошо. Маринке повезло – она уже давно ходит вся одетая, обутая, – говорит леди своему молодому человеку, – а у нас ничего нового. Я не виню родителей, но их наивные старания выкопали для нас каньон , из которого теперь надо выбираться. Ну, что ты молчишь? На работу устроишься?

Парень девушки : – Что толку учился… Сама знаешь – опыт работы, опыт работы. Где его достать-то? С пеленок , что ли , должен быть этот опыт ? Как его достать, если нигде не берут?

Николай смотрит в противоположную сторону ожидаемого автобуса: в одной руке он держит пакет с покупкой и стыдливо прячет его с другой стороны от Димы, в другой руке сигарета.

Николай: – Ну, что, по домам?.. На одном автобусе поедем? Да… Хотел посидеть с другом… – приподнимает руку с пакетом перед собой. – Вот тебе и вся зарплата. Носи , радуйся , и желудок будет тоже доволен целый месяц . Ну, будем худеть… – неудачно пытается пошутить юноша, но понимает, что это не сработало.

Дима продолжает непоколебимо смотреть вдаль.

Николай: – Наш автобус идет. Слушай, у меня не хватает на проезд, добавишь?

Квартира Дмитрия. Вечер.

Дом. По расчетам развития современной техники, уже совсем старый телевизор беззвучно демонстрирует рекламу какой-то машины. Цена в конце рекламы – это как мимолетный компьютерный спецэффект голливудских фильмов: что-то нереальное и не воспринимается всерьез. Сама по себе квартира не вызвала бы восторга у искушенных комфортом представителей среднего класса. Однако внутри действительно создан уют, в котором хочется пребывать. И пусть пятиэтажный серый дом сам по себе уже довольно старый, а квартира героя так и напрашивается на капитальный ремонт, Диме все же удалось сохранить в ней тепло и располагающую атмосферу.

В жилой комнате ближе к окнам стоит устаревший, но очень мягкий диван, а рядом с ним столик, где лежит батон копченой колбасы и сок. Рядом – газета «Работа для всех» . На ее страницах многие «особо привлекательные» объявления перечеркнуты ручкой и лишь изредка вырисовываются скромные галочки напротив подходящих вакансий. Таких – удостоенных внимания – предложений можно по пальцам пересчитать. Посреди комнаты разлегся уже давно не мягкий потускневший ковер. Напротив дивана громоздко стоит советская стенка, полки которой занимает не хрусталь, как можно сразу подумать, а множество тушек фотоаппаратов, объективы, фильтры, переходники и прочие технические принадлежности фотографа. А в центре стенки на самой большой секции, предназначенной, видимо, тоже для хрустальной посуды, благородно выделяется виниловый проигрыватель, воспроизводящий пластинку с композициями Фридерика Шопена – любимого композитора Дмитрия. Каждый вечер он достает из своей коллекции очередную запись и наслаждается глубокой вселенской грустью, индивидуально подчеркнутой в нотах классика. Или же, если настроение того требует, по квартире раздаются радостные мажорные аккорды романтизма великого музыканта. На стенах висят многочисленные фотографии неизвестных моделей. Автором этих кадров является сам Дмитрий. Также помимо фоторабот повсюду лежат обрамленные картины: пейзажи, натюрморты и портреты написаны Дмитрием на полотнах самых разнообразных размеров и качества, чаще всего не самого лучшего в силу финансового положения нашего героя.