Вячеслав Чураков - Что есть истина

Истина как мысль, определенная в себе, познается лишь посредством работы мысли. Мы познаем истинное не во внешне чувственном, не в интеллектуальном созерцании, не просто, без всякого труда, а лишь постольку, поскольку мы размышляем.

Опровержение противоположной стороны не должно идти извне, т. е. не должно исходить из допущений, которые находятся вне опровергаемого взгляда, мнения или системы и которым они не соответствуют.

При этом нужно исходить из признания безусловной свободы и самостоятельности сознающего себя субъекта. С этой точки зрения мышление должно изменить определения, при которых опровергаемые взгляды противоречат другим.

Истинное опровержение должно вникнуть в то, что составляет сильную сторону противника, и поставить себя в сферу действия этой силы: нападать же на него и одерживать над ним верх там, где его нет, не помогает сути дела. Именно уяснение того, что предполагается известным той и другой стороне, единственно только и делает возможным соглашение и взаимное понимание. Поэтому точка зрения противника признается существенной и необходимой, и эту точку зрения поднимают до более высокой, исходя из нее самой.

Не так обстоит дело в мире и в нашей стране. Люди, имеющие и выражающие мысли, отличные от заявлений, декларируемых властью, игнорируются. Власть, заботящаяся только о стабильности и укреплении своего положения, предпочитает не замечать этих людей. Если “инакомыслящие” проявляют характер и продолжают распространять свои идеи и мысли, то таких людей власть объявляет экстремистами. Если люди организуют сопротивление произволу властей, то они объявляются террористами. Власть силой подавляет протест. Государство само осуществляет террор против своих граждан. -“Никаких переговоров с террористами”. Такая установка применяется только такой властью, которой наплевать на людей, на их жизнь и интересы. – Противоречие должно быть решено, но не силой с той и другой стороны. В настоящее время особенную опасность представляет терроризм, используемый государствами как инструмент внутренней или внешней политики, с экономическими и политическими целями: разрушения культурных и исторических отношений между народами внутри государства или отношений между государствами, развязывания войн, расчленения и уничтожения государств или неугодных режимов.

Противоречие должно стать для той и другой стороны понятным, видимым, ясным и получить определение того, в чем оно состоит. Это позволит ему непосредственно и естественным образом слиться со своим иным, со своей противоположностью и стать ему тождественным.

В своей необходимости каждая ступень познания и развития сознания в движении от абстрактного к конкретному знанию, как и все конечное, вследствие разрешения собственного противоречия отрицает свое определенное ограниченное содержание. Возникшее новое есть нечто определенное. В процессе снятия предшествующая ступень не исчезает, а переходит в более конкретную ступень, становясь ее моментом. Каждая необходимая ступень есть форма снятия необходимости предшествующих ступеней, но это снятие ограничено определенностью достигнутой ступени. Полное, лишенное односторонности снятие необходимости развития достигается на каждой такой ступени познания, на которой систематически развита снятая необходимость всех предшествующих ступеней, положено конкретное в самом себе всеобщее, достигнуто определение всеобщего тождества мышления и бытия.

Диалектический метод познания дает единство различенных определений, поступательное развитие познания, приводит к познанию единства субъективного и объективного, мышления и бытия, бытия и понятия, к познанию абсолютной идеи.

критерии истинности

Исследование и проверка реальности знаний не может обойтись без критерия истины как меры соответствия нашего знания о предмете сущности или “в-себе-бытию” предмета. Когда же речь идет о проверке гипотезы или новой теории, то вообще нет критерия, а без этого проверка, по-видимому, не может иметь места, особенно, когда приходится вводить различные ограничения, основываясь на уже имеющемся знании. Эти ограничения рано или поздно придется устранить.

Сознание отличает от себя нечто новое. Это нечто должно обладать бытием и вне соотношения с сознанием. При этом новые определения, как являющегося знания, принимаются сознанием так, как они непосредственно даны в предмете или были постигнуты.

Противоречие между старыми и новыми знаниями и его устранение обнаружится определеннее, если мы вспомним абстрактные определения знания и истины в том виде, в каком они выступают в сознании в зависимости от степени развития сознания. Например, простая непосредственность составляет достоверность предмета для чувственного знания, а представления о всемогуществе бога, о загробной жизни составляют достоверность для религиозной веры. Для сознания достоверным становиться самосознание, а для разума достоверностью становится вся реальность.

С помощью мышления человек способен выйти за пределы данного в чувствах, раскрыть взаимосвязь явлений, сопоставить представления о действительности с самой действительностью.

В исследовании истины знания о предмете, его “в-себе-бытие” есть скорее его бытие для нас. То, что мы утверждали бы в качестве сущности предмета, было бы скорее не его истиной, а только нашим знанием о нем. Знание или критерий истины исходили бы от нашего сознания. Таким образом, сознание в себе самом дает свой критерий и тем самым исследование будет сравнением сознания с самим собою, ибо различение которое было сделано сознанием, исходит от него. Сознанию вообще присуща определенность момента знания; в то же время, если это знание соответствует “в-себе” предмета, то это соответствие есть момент истины . Следовательно, в том, что сознание внутри себя признает в качестве “в-себе-бытия” предмета или в качестве истинного, мы получаем критерий истины, который сознание устанавливает для определения по нему своего знания. Главное, однако, в том, – и это надо помнить на протяжении всего исследования, что оба эти момента, знание о предмете и предмет, бытие для иного и бытие в себе самом, входят в само исследуемое нами знание и, следовательно, нам нет необходимости применять при исследовании наши выдумки и мысли. Важно освободиться от всякой формы субъективного мнения, случайности представлений. Отбрасывая их, мы достигаем того, что рассматриваем суть дела так, как она есть в себе и для себя самой.

В том, что сознание вообще знает о предмете, уже имеется различие, состоящее в том, что для предмета нечто есть “в-себе-бытие”, а некоторый другой момент есть знание или бытие предмета для сознания. На этом различении, которое имеется налицо, основывается проверка. Если в этом сравнении одно не соответствует другому, то, по-видимому, сознание должно изменить свое знание, дабы оно согласовывалось с предметом; но с изменением знания и предмет становится иным, ибо он по существу принадлежал этому знанию. Тем самым для сознания выясняется, что оно содержит “в-себе “ предмета только для себя самого, а не для предмета. Так как сознание в отношении предмета находит свое знание не соответствующим предмету, то не остается неизменным и сам предмет; иначе говоря, изменяется критерий проверки, раз то, для чего он предназначался быть критерием, не выдерживает проверки; и проверка есть проверка не только знания, но и своего критерия, т. е. сознания.