Владимир Чабанов - Экономика КОММУНИЗМА

Из-за этого попытки осуществить коммунистическое строительство в разных странах сопровождались невиданной жестокостью, стремлением уничтожать целые классы и категории граждан потому лишь, что они не принадлежат к пролетариату. Это привнесло в коммунизм качества, далёкие от принципов всеобщего добра и справедливости. И дало возможность правящим элитам организовать всеобъемлющую пропаганду против него, по-сути превратить его в жупел бесчеловечности, анархии и беззакония. Что, в конечном итоге, во многом и оттолкнуло гуманистов мира от идей коммунизма.

Тем не менее, интерес к данной теме не увядает и в наше время теория коммунизма пользуется всё большим вниманием. Среди отечественных экономистов, вложивших наибольший вклад в развитие данной идеологии, можно отметить труды А. В. Бузгалина, А. И. Колганова, С. Г. Кара-Мурзуы [20] – [22] и некоторых других. Они рассматривают многие аспекты коммунистического учения с точки зрения современных понятий.

– II —

С другой стороны, немалая часть учёных-экономистов и политиков считают коммунизм утопическим учением. И этому есть основания. Они заключаются, прежде всего, в недооценке в существующей концепции строительства коммунизма продуктивных факторов общественного разделения труда и преувеличении роли проявляющихся при нём (не фатальных!) негативных его последствий. В самом деле, в «Критике Готской программы» К Маркс писал: «На высшей фазе коммунистического общества, после того как исчезнет порабощающее человека подчинение его разделению труда; когда исчезнет вместе с этим противоположность умственного и физического труда <���тогда> труд перестанет быть только средством для жизни, а станет сам первой потребностью жизни» [17].

При этом под разделением понимается такое обособление труда, при котором работники занимаются разнородной производственной деятельностью и обмениваются её результатами, вследствие чего их труд дифференцируется и специализируется. Данное явление, как экономический феномен, впервые было исследовано Адамом Смитом [23]. И по результатам его он сделал вывод, что разделение труда приводит к величайшему прогрессу в развитии производительных сил общества, способствует его совершенствованию и процветанию.

Более того, что именно оно является одним из главных инструментов построения эффективного производства, без которого благополучие человечества оказывается невозможным. В самом деле, натуральное хозяйство и сопутствующий ему первобытный коммунизм потому и преобразились в нынешнее высокоразвитое производство, что в нём в широких масштабах стали использовать общественное разделение труда. Все другие факторы, в том числе совершенствование орудий труда, развитие науки и технологий, производственные отношения и др. только сопутствуют данному процессу.

Кроме того, разделение труда по временному, профессиональному, территориальному, возрастному и половому признакам дало возможность в значительной мере увеличить производительные возможности человека, повысить его культуру и образование. Оно позволяло в наибольшей мере использовать специфические особенности работников, их вкусы и предпочтения, повышать квалификацию и мастерство, способствует лучшему использованию природных и трудовых ресурсов общества. Именно данное явление сформировало современное отраслевое и хозяйственное деление производства, привнесло в него структурирование и специализацию. Не вызывает сомнений, что без использования указанного фактора общество возвратится к первобытному, жалкому существованию, а поэтому при исключении разделения труда ни о каком коммунистическом изобилии речь идти не может.

Тем не менее, классики коммунизма активно выступают против разделения физического и умственного труда, намереваются устранить различия между городом и деревней, мужчинами и женщинами, хотя это вряд ли возможно и целесообразно. В самом деле, детей рожать могут только женщины! То есть не принимают во внимание природное многообразие человеческих натур и характера их деятельности, фактически обезличивают, унифицируют людей.

Вызывает также сомнение намерение коммунистов ограничить влияние других факторов, следующих из процессов разделения труда. В том числе желание ликвидировать товарное производство и сами деньги, чтобы они не приводили к ограблению одних людей другими. Вместе с тем возможно ли разделение труда хозяйственных субъектов в принципе, если они не смогут напрямую обмениваться продуктами своего труда? Сможет ли бартерный товарообмен должным образом решать эту задачу?

В этой связи деньги, как универсальные посредники при обмене продуктами труда хозяйственных субъектов, работающих в условиях всемерного его разделения, поистине незаменимы. Как можно организовать этот процесс, чтобы он был удобным и справедливым, если деньги исчезнут вовсе? Что явится их заменителем? Специальные талоны, чеки, сертификаты, абонементы, очереди или другие каких-либо инструменты? И чем они будут лучше денег? Поэтому вместо того, чтобы отвергать деньги как таковые, нужно придать им такую форму, при которой они не смогут использоваться как капитал, как источник паразитического дохода, но сохранят свои посреднические функции. А это вполне исполнимо.

И то же относится к классам. Очевидно, что профессиональные деления людей не образуют антагонистические классы, подлежащие уничтожению в коммунистическом обществе. Трудно согласиться с тем, что промышленные рабочие – это один класс, а сельскохозяйственные – совсем другой. На самом деле, по большому счёту, существуют лишь два антагонистических класса: эксплуататоров и эксплуатируемых, вот это деление и следует уничтожать. Но не физически, а организационно. Поэтому если всё построение общества будет способствовать ликвидации эксплуатации как явления, это автоматически приведёт к исчезновению и самих антагонистических классов, и борьбы между ними. А если ещё будет реализована оплата по труду, тогда уже не потребуется бороться за равноправие граждан и сохранится только естественное неравенство, соответствующее персональным возможностям людей. И это также может быть организовано.

Кроме того, отношение экономистов к собственности на средства производства крайне ангажировано. Так, одни считают её панацеей от всех бед, а другие – их источникам. На самом деле собственность, как всякое общественно-юридическое явление – фактор весьма неоднозначный. Поэтому нельзя полагать, будто везде, где её используют, народы благоденствуют, а где нет – влачат жалкое существование или наоборот. В действительности каждый вид собственности имеет свою нишу, в которой он оказывается продуктивнее других. Но решать вопрос о том, где частная собственность полезна, а где – вредна, призвана здоровая конкуренция, сами люди, а не политики или идеологи. Учитывая особенно, что любое насильственное изменение прав собственности приводит к колоссальным общественным катаклизмам, к борьбе и жестокости, которых следует избегать.