В Кемеров - Введение в социальную философию: Учебник для вузов

Анализ становления кооперации в первобытном обществе интересен как раз тем, что он позволяет понять производность вещественно-орудийных комбинаций от усложнения сочетаний индивидных человеческих сил, их согласованной во времени и пространстве процессуальности, т.е. жизненности, совпадающей с бытием самих людей.

Этот анализ позволяет уловить роль кооперирования человеческих сил в расширении горизонтов человеческого сознания, в приобретении им особой стереоскопичности, позволяющей вписывать наглядные образы в скрытые, но вполне реальные связи социальной организации [1].

1 Попытки образного осмысления сложной человеческой реальности древним человеком дошли до нас запечатленными в памятниках искусства. Историки культуры описывают древнеегипетский рельеф, на котором изображена перевозка статуи номарха. Один над другим изображены несколько рядов людей, тянущих канаты. Правдоподобие наглядности подчинено на изображении логике процесса совместной деятельности. Понимание процесса определяет порядок представления человека, выводит его из ограниченных индивидуальной установкой рамок видения. В этом, возможно, одно из важных открытий, определенных развертыванием деятельности людей как умножения их сил (Раушенбах Б.В. Пространственные построения в живописи М., 1980 С. 21).

Вопросы

1. Из чего люди творят социальные формы?

2. Как реконструировать становление социальности?

3. Какие препятствия существуют на пути такой реконструкции?

4. Каковы причины перехода предков человека от форм стадности к формам социальности?

5. Какими связями поддерживается порядок разделенной деятельности людей?

6. Как выявляется зависимость орудий от изменения форм социальной кооперации?

7. В чем специфика накопления и передачи форм социального опыта?

Основная литература

1. Ачильдиев И. Власть предыстории. М., 1990.

2. Делез Ж., Гваттари Р. Трактат о номадологии // Новый круг, 1992.

3. Клягин Н.В. От доистории к истории. Палеосоциология и социальная философия. М., 1992.

4. Кууси П. Этот человеческий мир. М., 1988. Разд. I.

5. Маркс К. О кооперации и разделении труда // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 47. Ч. 1., С. 285 — 401.

6. Моисеев Н.Н. Современный рационализм. М., 1995. Гл. 2 — 6.

7. Поршнев Б.Ф. О начале человеческой истории. М., 1974.

8. Файнберг Л.А. У источников социогенеза. М., 1980.

9. Современный философский словарь. Лондон, 1998; статьи: «Архетипы», «Воспроизводство», «Индивидуальное и коллективное», «Интерсубъективность», «Кооперация», «Норма», «Совместное и разделенное».

10. Социальная философия: Хрестоматия. М., 1994. Ч. 1.

Дополнительная литература

1. Андреев И. Связь пространственно-временных представлений с генезисом собственности и власти // Вопр. философии. 1999. № 4.

2. Вильчек В. Алгоритмы истории // Нева. 1990. № 7.

3. Ефимов Ю.И. Философские проблемы теории антропосоциогенеза. Л., 1981.

4. Иорданский В.Б. Хаос и гармония. М., 1982.

5. Кемеров В. Взаимопонимание. М., 1984. Гл. 1.

6. Клике Ф. Пробуждающееся мышление. М., 1985.

7. Леви-Стросс К. Печальные тропики. М., 1984.

8. Моисеев Н. Логика универсального эволюционизма и кооперативность // Вопр. философии. 1990. № 6.

9. Симонов П.В., Ефимов П.М., Вяземский Ю.П. Происхождение духовности. М., 1989.

10. Файнберг Л. Представления о времени в первобытном обществе // Советская этнография. 1977. № 1.

11. Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. М., 1994 (гл. VII «Палеонтология» и гл. VIII. «Антропология»).

12. Элиаде М. Священное и мирское. М., 1994.

Проблема возникновения древних цивилизаций. — Усложнение общества и аграрная культура. — Земледелие, оседлость и устойчивость социальной организации. — Общество, власть и формирование государства. — Усложнение орудий или создание «социальных машин»? — Великие стройки древности. — Пространственная природная форма и особенные ритмы социальной организации. — Традиция как схема замкнутого социального воспроизводства. — Личность в традиционном обществе. — Вещи в системе традиционных социальных связей. — Образование как передача образа действия и понимания. — Традиция и накопление социального опыта.

Процесс становления и усложнения социальности растягивается в необозримую и неописуемую длительность. Он не «предлагает» и не представляет обшей логики своего развития. Изучение отдельных его интервалов или локальных образований требует учета огромного материала и работы многих специалистов. Такая работа делалась и делается. Она связана не только со сбором материалов, но и с поиском такой логики или логик, которые позволили бы эти материалы сравнить, фиксировать связи обществ в пространстве и времени социальной эволюции.

С учетом этого социально-философская задача заключается не столько в том, чтобы строить общую концепцию социального процесса (тем более учитывающую его многообразие, его принципиальную неохватываемость схематическим описанием), сколько в том, чтобы определить поворотные моменты в его течении, выявлять мотивы его движения, открывающиеся вслед за «поворотами», влияние этих мотивов на сформировавшиеся прежде структуры. Особенно важно фиксировать, как при одних и тех же, казалось бы, компонентах социальной жизни — люди, естественные и искусственные вещи — создаются новые формы реализации общественных сил, новые комбинации человеческих действий.

Один из самых трудных, самых интересных вопросов: как в социальной эволюции осуществляется переход от сравнительно небольших социальных образований, объединивших около сотни человек, к довольно крупным социальным системам, охватывающим и организующим жизнь сотен тысяч людей, как возникают общества которые мы имеем в виду, когда говорим о древних цивилизациях Египта, Ближнего Востока, Индии, Китая, Центральной Америки? Как эти социальные системы обретают определенность, структурно оформляются, становятся относительно замкнутыми и устойчивыми на протяжении столетий? Простого ответа на этот вопрос нет, хотя были попытки объяснить появление таких систем отдельными факторами: ростом населения или климатическими изменениями, расширением обменов или развитием производительных сил, завоеваниями или классовой борьбой.

Стремясь к определенности, но и не желая впадать в упрощение, может быть, стоит поставить вопрос так: почему образование крупных социальных систем сопряжено с развитием земледелия, с распространением и усложнением аграрной культуры?

Первым ответом на этот вопрос будет, видимо, соображение о том, что охота как доминирующий тип общественной организации, как форма совместно-разделенной деятельности людей, определяющая взаимодействия людей с природой, их собственно человеческие взаимоотношения, их индивидную самореализацию, исчерпала свое эволюционное значение.