Владимир Миронов - Философия: Учебник для вузов

Что касается мировой культуры, то ее наличие также не вызывает сомнения. Но здесь все гораздо сложнее. Дело в том, что до недавнего времени мировая культура формировалась как объединение лучших достижений национальных культур, но не их слияние или взаимное растворение. Просто часть созданных в национальной культуре ценностей, например произведений искусства, становилась известной и признанной во всем мире. Первой такого уровня достигла античная греко-римская культура, затем культура европейских стран. Русская культура приобрела мировое значение в XIX в. Однако, становясь частью мировой культуры, обретая новое качество, культура не переставала быть национальной, сохраняла свою самобытность и уникальность.

В наши дни наметилась иная, тревожная тенденция, которая ведет к нивелированию, усреднению, однообразию культур, к созданию некой единой и универсальной культуры. Другими словами, становление мировой культуры все более уподобляется становлению мировой цивилизации. Такой путь ведет к обеднению национальных культур, утрате богатства культурного многообразия.

Наряду с этнонациональным измерением не менее важную роль в развитии культуры играет язык. Он также органически связан с культурой, образуя ее фундамент, своеобразный внутренний базис. Вне языка национальная культура не существует. Поэтому не случайно язык чаще всего выступает в качестве критерия при типологизации культур, для их различия между собой. Подчеркивая значение языка, немецкий философ М. Хайдеггер заявил, что «язык – дом бытия». По мнению Ф. М. Достоевского, «язык – народ». Известный французский писатель и философ А. Камю говорил: «Моя родина – это французский язык». Язык является главным инструментом познания и освоения мира, основным средством общения людей. В равной мере он делает возможным знакомство с другими культурами.

Будучи неотделимыми от национальных культур, языки проходят вместе с ними через те же перипетии судьбы. Поэтому начиная с Нового времени, по мере передела мира на сферы влияния, многие языки попавших в колониальную и иную зависимость этносов и народов оказались все более теснимыми с исторической сцены. В наши дни ситуация стала еще сложнее. Если в прошлом проблема выживания касалась главным образом языков зависимых или отставших в своем развитии стран и народов, то теперь она затрагивает и развитые европейские страны. Это вызвано усиливающейся экспансией английского (американского) языка, который становится универсальным средством общения.

По этой причине возникают смешанные, гибридные языки. Одним из примеров такого языка может служить так называемый «франгле» или «френглиш», представляющий собой странную и причудливую смесь французского языка с английским. Еще более показательным примером является «спенглиш», в котором смешаны не только испанский и английский языки, но и диалекты кубинцев, мексиканцев, доминиканцев и ньюйоркцев. Совсем недавно (2003 г.) издан первый словарь этого языка, включающий 6 тыс. слов. Издатель словаря определяет «спенглиш» как «метафору встречи культур, знак позитивной гибридизации». Мексиканский поэт и философ О. Пас, лауреат Нобелевской премии, по поводу нового языка говорит, что он «не является ни хорошим, ни плохим, но отвратительным».

В этих процессах страдающей стороной оказываются не только европейские языки, но и сам английский язык. Поэтому некоторые американские университеты выражают растущее беспокойство по поводу эрозии английского языка, утраты им своего качества. Однако наибольшие потери несут европейские языки, а вместе с ними европейские национальные культуры, поскольку даже у себя дома они становятся не главными, но второстепенными. Происходит то, что западные теоретики называют «фольклоризацией» европейских культур. Они начинают занимать место фольклора, переходить в разряд местной экзотики, уступая давлению американской массовой культуры.

В еще более трудном положении находятся языки малых этносов и народов. Для них уже не двуязычие, а скорее многоязычие становится единственным выходом из складывающейся в современном мире лингвистической ситуации.

Отношения между культурой и экономикой в течение истории претерпели существенную эволюцию, которую иногда определяют как движение от синергии к аллергии. В эпоху античности и Средневековья культура и экономика находились в состоянии синергии, т. е. органического единства, тесного сотрудничества, взаимного дополнения. Производство и творчество, ценность и стоимость тогда совпадали. Художник и ремесленник часто выступали в одном лице. Средневековый монастырь являлся одновременно религиозным, культурным и экономическим центром. В нем были сосредоточены как храмы, так и разного рода ремесленные мастерские, включая скриптории, в которых писались и переписывались книги, ему принадлежали обширные и лучшие земли.

Начиная с Нового времени культура и экономика постепенно расходятся, становятся самостоятельными. В XVII– XVIII вв. они мирно сосуществуют, не мешая друг другу развиваться. XVII век стал не только временем первой научной революции и началом научно-технического прогресса, но и веком театра. XVIII век часто называют веком театра.

В XIX в., по мере развития промышленности и утверждения капитализма, ситуация резко меняется. Между экономикой и культурой возникает состояние некой аллергии: взаимного раздражения, недоверия, непонимания, несовместимости. Своеобразие сложившейся ситуации выразил французский поэт Ш. Бодлер: «Когда промышленность вторгается в искусство, она становится его смертельным врагом». Бурно развивающаяся наука все больше попадает в зависимость от экономического производства. Экономика начинает довлеть над культурой. Творение ценностей и производство стоимостей становятся разъединенными, противоположными видами деятельности. Производство стоимостей всячески поддерживается и поощряется, тогда как создание ценностей оказывается не слишком востребованным.

После Второй мировой войны разрыв, противостояние, отчуждение экономики и настоящей культуры еще более усилились. Возникшая «культурная индустрия» фактически становится одним из секторов экономики. Она породила массовую культуру, которая выходит на господствующие позиции, теснит и подавляет высокую культуру, игнорирует подлинное творчество и художественные поиски. Экономика использует, поощряет, эксплуатирует прежде всего рекламу и моду, которые стимулируют потребление, и всячески открещивается от высокой культуры, считая ее ненужной роскошью, которая требует много денег, но ничего не дает для реальной жизни. На этой почве возникла и быстро распространилась культура постмодернизма, по сути продолжающая массовую культуру.