Павел Гуревич - Человек: Мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмертии. Древний мир - эпоха Просвещения.

82. Секст adv. math. IX 24. По мнению некоторых, мы пришли к представлению о богах, <���исходя> от чудесных явлений в мире; кажется, этого мнения Демокрит. А именно он говорит, что древние, наблюдая небесные явления, как-то: гром, молнии, перуны, сближения звезд, затмения солнца и луны, приходили в ужас и полагали, что виновники этого — боги.

83. Августин Epist. 56. Говорят, что Демокрит в естественных вопросах отличается от Эпикура тем, что он полагает, что в стечении атомов находится некая живая и духовная сила. Благодаря этой силе, я убежден, он и самые образы наделял божественностью — не все <���образы> всех вещей, но <���образы> богов; и он учил, что начала ума находятся в мирах, которые он наделяет божественностью; и он <���принимал> одушевленные образы, которые обычно нам или оказывают пользу, или вредят. Эпикур же ничего не полагает в началах вещей, кроме атомов.

84. Плутарх Quaest. conv. V 7, 6 p. 682 F. Образов Демокрита, сказал он, подобно тому как Эгейских или Мегарских, нельзя ни счесть, ни обнять разумом. Он говорит, что они исходят от завистливых <���людей>, причем <���эти образы> не являются совершенно лишенными ни ощущения, ни <���обуревавшего завистников> желания, и они полны порочности и зависти тех, от кого они исходят; снабженные этим, они, пребывая с теми, кому завидуют, беспокоят их и причиняют зло их телу и уму. Приблизительно вот так-то, думается мне, воображает <���этот> муж, выражает же <���свои мысли> он божественно и великолепно.

85. Секст adv. math. IX 19. Демокрит говорит, что к "людям приближаются некие идолы (образы) и из них одни благотворны, другие зловредны. Поэтому он и молился, чтобы ему попадались счастливые образы". Они — громадных размеров, чудовищны <���на вид> и отличаются чрезвычайной крепостью, однако не бессмертны. Они предвещают людям будущее своим видом и звуками, которые они издают. Исходя от этих явлений, древние пришли к предположению, что существует бог, между тем как <���на самом деле>, кроме них, не существует никакого бога, который обладал бы бессмертной природой.

86. Евстафий к Одиссее XII 65 р. 1713.1. Другие же считают Зевса солнцем… амброзию же — испарениями, которыми питается солнце, как полагал и Демокрит.

87. Платон Leges 889 Е. Прежде всего эти люди, <���последователи Демокрита>, любезный мой, утверждают, что существование богов есть хитрая выдумка, что на самом деле их нет, но их существование признается <���лишь> в силу некоторых установлений и что боги различны в разных местах, соответственно тому, как каждый <���народ> у себя это установил, создавая свои обычаи… Отсюда овладевают молодыми людьми нечестивые <���мысли>, будто нет богов, которых закон предписывает признавать.

88. Диодор I 8 (1). Что же касается перворожденных людей, то о них говорят, что они вели беспорядочный и звероподобный образ жизни. Действуя <���каждый сам по себе> в одиночку, они выходили на поиски пищи и добывали себе наиболее годную траву и дикорастущие плоды деревьев.

(2) Так как на них нападали звери, то они стали научаться взаимно помогать друг другу благодаря пользе, <���приносимой совместными действиями>. Собираясь же вместе вследствие страха, они мало-помалу стали познавать знаки, <���подаваемые ими> друг другу.

(3) И тогда как <���вначале> голос их был бессмысленным и нечленораздельным, постепенно они стали говорить членораздельно и в общении друг с другом стали устанавливать <���словесные> символы относительно каждой из вещей, <���и таким образом> они создали самим себе привычную речь обо всем <���существующем>.

(4) А поскольку такие объединения <���людей> образовались по всей обитаемой земле, то не один язык возник у всех <���людей>, так как каждая <���из групп> составляла слова, как ей пришлось.

В результате этого появились разнообразные языки со своими особенностями, и <���такие> первоначально образовавшиеся объединения людей стали родоначальниками всех народов.

(5) Итак, первые люди, поскольку <���тогда еще> не было изобретено ничего из того, что относится к удобствам жизни, проводили свою жизнь в беспрерывных тяжелых трудах, ибо они не были защищены одеждою, не умели строить жилищ, не знали употребления огня и не имели вовсе никакого понятия о приготовлении пищи.

(6) В самом деле, не имея <���еще> привычки собирать пищу, которая была дикорастущей, они не делали никакого запаса плодов для своих нужд. По этой причине многие из них погибали зимой от холода и недостатка пищи.

(7) С того времени, мало-помалу научаемые опытом, они стали зимою искать убежище в пещерах и откладывать про запас те из плодов, которые могут сохраняться. <���Далее> стало им известно употребление огня, и постепенно они познакомились и с прочими полезными <���для жизни вещами>, затем были изобретены ими искусства и <���все> остальное, могущее быть полезным для общественной жизни. Действительно, сама нужда служила людям учительницей во всем, наставляя их соответствующим образом в познавании каждой <���вещи>. <���Так нужда научила всему> богато одаренное от природы живое существо, обладающее годными на все руками, разумом и сметливостью души.

89. Прокл in Crat. 16 p. 5, 25 Pasqu. Мнения Кратила держались Пифагор и Эпикур, <���мнения> Гермогена — Демокрит и Аристотель… р. 6, 10. Пифагор намекает, что имена <���вещам> дает душа, которую надо отличать от ума. Да и самые вещи не существуют, как ум, первично, но последний заключает в себе их образы и выражающие их сущность слова, которые легко могут выходить, как бы «статуи» сущих <���вещей> (Срв. Демокрит В 142), в качестве имен, являющихся подражанием умственным видам и числам. Итак, последнее (виды и числа) у всего есть от ума, который познает самого себя и обладает мудростью, название же <���происходит> от души, подражающей уму. В самом деле, как говорит Пифагор, образовывать имена <���вещей> не может всякий, кому вздумается, но <���может лишь тот>, кто видит ум и естество сущего. Итак, имена — по природе. Демокрит же говорит, что имена — по установлению, и доказывает это четырьмя эпихейремами3:

1) На основании одноименности. Ибо различные вещи называются одним и тем же именем. Следовательно, имя — не по природе.

2) На основании многоименности. Если различные имена прилагаются к одной и той же вещи, то они равнозначны между собой, что невозможно, <���если имена — по природе>.

3) В-третьих, на основании перемены имен. Ибо, каким образом мы переименовали Аристокла Платоном, Тиртама же — Теофрастом, если имена — по природе?

4) На основании недостатка подобных <���имен>. Почему от «мышления» мы говорим «мыслить», а от «справедливости» мы уже не производим <���подобным же образом> другого имени? Следовательно, имена — по случаю, а не по природе. Сам же он называет <���свою> первую эпихейрему многозначною, вторую — равносильною, третью — переименовывающею и четвертую — безымянною.