Владимир Егоров - Философия открытого мира

Один из распространенных мифов состоит в том, что деньги, которые дают МВФ или Мировой банк, нам якобы помогают. Но это всего лишь миф.

Кстати, теперь уже и Штаты, как заявил новый президент Д. Буш, не намерены, как предыдущая администрация, раскошеливаться на дальнейший развал России и подкармливание "пятой колоны" в лице чиновничества и новорусского капитала.

И дело вовсе не в том, что республиканская администрация желает нам добра: она просто рассчитывает на то, что, учитывая глубину нашего падения (в прямом и переносном смысле) и уже состоявшуюся привязку к мировому капиталу, все решится само собой. Другими словами, мы погибнем естественной смертью без постороннего вмешательства. Глубочайшей иллюзией было бы полагать, что существует возможность достичь самого элементарного взаимопонимания между народом и властью, если государство не даст объективную оценку разграблению государственной собственности в 1992 и последующие годы и не будут пересмотрены в цивилизованном законодательном порядке результаты так называемой ваучерной приватизации. Сохранять ее нынешнее состояние, значит не лечить "болячку", а загонять ее вглубь. Пересмотр итогов приватизации как признание неправомерности ее принципов не означает огульного передела собственности. Он может осуществляться только в судебном порядке и при установлении нарушений действовавших тогда законов.

Новое законодательство о приватизации должно исключить как минимум генетическую наследственность криминальной приватизации. И это уже немало для восстановления доверия народа к власти. Если же кто-то думает, что можно переломить народное неприятие криминальных начал "новорусской" собственности "через колено", не посчитавшись с этим как изъяном национального менталитета, тот глубоко заблуждается.

291

Состояние подавляющего большинства "новых русских" нажито неправедно, путем прихватизации государственной собственности, при безразличии, а то и при прямом содействии правящего режима. Поэтому 45,2% россиян готовы поддержать изъятие "неправедно нажитых состояний, даже с помощью насильственных мер" [1]. Сегодня эта тенденция еще более усилилась.

1 Тихонова Н. Жизненные ценности россиян: Меняется ли наш менталитет? // Власть. - 1996. - №5. - С. 50.

Нельзя не признать социальным извращением попытки представить неправедно присвоенное как результат обладания узкой групп лиц уникальными личностными качествами. Власть не должна идти на поводу у этой неправды, ибо в этом случае ей придется закрыть глаза на самое чудовищное изобретение их "таланта" - вымирание нации в массовом и всевозрастающем масштабе. Рано или поздно это найдет единственно возможную квалификацию - преступление перед народом.

В этой связи экономическая программа, принятая на вооружение властью, представляется малоубедительной.

В своем предновогоднем интервью В. Путин обозначил ее основные политико-экономические параметры. Комментируя выход на плоскую шкалу подоходного налога в 13%, он признал, что с "социальной точки зрения это не очень справедливо" (и это-то в условиях рассматриваемой ситуации! - В. Е.).

"Но здесь мы руководствовались не соображениями социального характера, а экономической логикой" (выделено мной. - В. Е.). Из этого следует, что президент противопоставляет понятия социальной целесообразности и экономической логики. Это и есть основанное на экономическом детерминизме представление о первичности и самодостаточности экономического фактора и вторичности социального. Но ведь известно, что экономический детерминизм как составляющая самых различных экономических систем в XX веке уже доказал свою несостоятельность. Какой же смысл наступать на те же самые грабли в очередной раз?

292

"Выведение из тени значительной части экономики страны" напрямую связывается в интервью не с установлением нормального нравственно-экономического климата в стране, а лишь с "увеличением массы поступающих в казну налогов". Это перевод проблемы из политико-экономической в чисто экономическую плоскость, и ожидать, что все это породит в обществе "социальные ожидания позитивного характера", - просто наивно.

Полностью уничтожить теневую экономику пока не удавалось никому. В условиях германского фашизма и советского тоталитаризма ее удавалось сжать до 3-5% ВВП, но лишь при полном свертывании всяческих экономических и политических свобод.

Сегодня в развитых странах теневая экономика составляет примерно 12% ВВП; в странах с переходной экономикой - 23%; в развивающихся странах - 39%.

У нас теневой сектор занимает 40%. Это 6-е место в мировом рейтинге после Нигерии, Египта, Грузии, Азербайджана и Македонии.

При оценке не только масштабов, но и роли "тени" в экономике различных стран важно различать уголовнопреследуемую "черную тень" - и "серую", где работают с виду и по документам законопослушные граждане, которые лишь в ряде случаев отклоняются от "уважения уголовного кодекса". Но эти отклонения иногда наносят обществу не меньший ущерб, чем "черные" теневики. Всяческого рода финансовые "пирамиды", включая государственные, - яркий пример этого. Больше того, эксперты считают, что сейчас практически весь российский бизнес имеет теневые компоненты. Для того, чтобы перейти на рельсы цивилизованного ведения хозяйства, нам необходимо различными путями и средствами, не исключающими легитимное насилие, вывести большую часть экономики из тени, а это значит решить и важную часть проблемы по борьбе с криминализацией экономики, коррупцией в государственном аппарате, проблемы оздоровления морального климата страны.

Однако наиболее показательным является представление президента о государственном регулировании экономики. Признав, что это "одна из основ нашей деятельности", он так изложил суть проблемы: "Я полагаю, что эта часть экономической политики... должна заключаться в том, что мы максимальным образом должны обеспечить экономическую свободу граждан и юридических лиц. А под регулирующей ролью государства мы должны понимать способность государства обеспечить выполнение тех правил и условий, которые оно само вырабатывает".

293

Другими словами, государственное регулирование сводится к обеспечению основ либерализма. Нельзя не заметить, что это сужает роль государства, а главное, лишает его деятельность всякой связи с нуждами народа, не вмещающимися в рамки либеральных ценностей и механизмов.

Картина государственного регулирования в интервью президента дополняется пониманием олигархов как "представителей крупного бизнеса, которые из тени, за спиной общества, стараются влиять на принятие политических решений. Вот такой группы людей в государстве быть не должно. Но представители крупного бизнеса, владельцы российского капитала, не только имеют право существовать, но и рассчитывать на поддержку государства". Иначе говоря, те, кто не лезет в дела власти, а занимается бизнесом, "имеют право" и "вправе рассчитывать".