Дэвид Бом - Развертывающееся значение

?:Саморазрушающаяся программа.

?:Ну, она тогда была бы не нужна, поскольку тогда не существовало бы прошлого.

?:Но некоторые программы, вроде знания того, как водить машину, или подсознательная программа, сохраняющая биение сердца…

?:Правильно, правильно. Есть какие-то подсознательные процессы.

?:Мы бы не стали этого отбрасывать.

?:Нет. В смысле, они жизненно важны. Дело в тех, которые захватывают роль сознательного созидания, которые скрывают себя под видом созидания или спонтанности, когда фактически…

?:А как фактически мы узнаем, что есть что?

?:Ну, так вот для чего здесь дружба.

БОМ:Вчера вечером мы говорили о том, что люди, разговаривающие вместе, могут обнаружить, что у личности есть какая-то проблема, преграда, которая может быть болезненной, верно? А в присутствии боли мысль запрограммирована постоянно вводить мысли, которые окажутся более утешительными или приятными, но они могут оказаться иллюзорными; обычно так оно и есть. Они обычно касаются мыслей о будущем, когда будет меньше боли, или же о прошлом, когда было меньше боли, или о том, что могло бы быть. Следовательно, мы постоянно соскальзываем в прошлое или в будущее, но оба они, на самом деле, — прошлое, верно? И мы, следовательно, не смотрим на действительное настоящее.

?:Я бы тоже подумал, что блокирование — этот процесс блокирования — может показаться нарушающим прогресс, но может позволять прогрессу осуществиться. Иными словами, вам дается время на передышку, где, возможно, вы признаете это, что позволит мозгу отсортировать мыслительный процесс. Вероятно, блокада важна, при условии, что вы полны решимости разрешить проблему. Я думаю о переговорах в промышленности, где вы знаете, что происходит что-то очень серьезное, и ваша задача — разрешить это. При условии, что вы это знаете, и случаются блокады, и вы знаете, что они должны случиться, — это мог бы быть очень хороший путь для мозга предоставить вам передышку.

БОМ:В некоторых случаях это могло бы быть и так. Но видите ли, многие блоки длятся неопределенно; мы не сознаем их. Говоря в общем, существует попытка избежать сознательности блока, которая болезненна, верно?

?:Да, но в реальных переговорах вы должны владеть этим, иначе вы ничего не добьетесь. Это может занять длительное время, но сам факт того, что проблемы поставлены, в конце дает людям шанс найти решение.

БОМ:Да. Я думаю, если доходит до переговоров по действительным проблемам, с которыми мысль может справиться, то тогда все в порядке. Теперь вопрос в том, может ли мысль справиться с теми преградами, которые возникают в психологических проблемах.

?:Я бы сказал, в этой ситуации, что более длительное время лишь указывает, что больше времени тратится на попытки избежать преград; преграды пытаются скрыть себя, а вы снова пытаетесь их выцепить. Если вы пойдёте прямиком к сути проблемы, то у преграды тогда не будет функции, или же она обходится полностью.

БОМ:Как у вас это получается?

?:Я не знаю. Но я оспариваю ту идею, что блок может быть полезен как период отдыха. В идеале его следует просто обходить.

БОМ:Да, я думаю, если вы делаете что-либо практическое, вы можете сдержаться, чтобы рассортировать вещи. Вот это и говорил тот джентльмен.

?:Правильно. Да. Вот что мы бы могли сказать, Дэвид: если бы каким-то образом вы установили тесную взаимосвязь, то возник бы тот род дружбы, который защитит вас, пока вы движетесь дальше. И, следовательно, надежда есть на то, что решения возникнут, невзирая на блокаду. Так, в свое вpeмя, вы сможете вернуться к блокаде и подойти к ней под более разумным углом.

?:А разве проблема здесь не в том, что корни преград — не на том ypoвне, который может быть различим сознательной мыслью, что они — на более тонких уровнях? И вот здесь эта дружба, которую упомянул Грэйм, нaчинaeт проникать в скрытый порядок, где она тоньше, чем что-либо, могущее быть различимым и обсуждаемым вот так: «Ну, я думаю, ваш блок — где-то в этом районе, а мой блок — вот здесь». Поскольку на самом деле он — на гораздо более тонком уровне, чем может произойти хоть какое-то высвобождение этих блоков.

БОМ:Да. Я думаю, дружба может это сделать.

?:Это важно. Эти отношения важны.

БОМ:Теперь возникает вопрос, что иногда вам приходится стоять и иметь с этим дело одному.

?:А будет ли истинно, что если человеку приходится стоять одному, что, я полагаю, в конечном итоге нам делать необходимо, то блок, осознание программы, становится ясен, когда мы ударяемся в стену, когда реальность отшвыривает нас обратно? Это говорит нам: «Ах, да. Требуется изменение.» Поэтому, некоторым образом, не говорим ли мы о необходимости перемен — сдвигов — изменений в значении, которые, как вы говорите, вовлекают изменения в бытии, или изменений в бытии, которые вовлекают изменения в значении? Что, в каком-то смысле, существует нужда в постоянном изменении в значении, или же постоянной доступности изменения? У меня из головы не выходит образ — ясное изображение, размытое по краям, противопоставленное требованиям программы — очень точным рамкам, внутри которых надо работать. И я не совсем знаю, куда это меня заводит, если не считать того, что это — образ течения и гибкости, самих по себе в чьем-либо состоянии сознания.

БОМ:Да. То, что мы предполагали вчера вечером, было, что когда доходит до каких-то по-настоящему серьезных проблем, возникает эта постоянная тенденция избежать. Видите, за ней может быть страх, верно? А любая интенсивная боль или страх искажает реакцию мысли.

?:Вы говорили о нашем желании освободить это стремление избежать темы, и предположили, что, держась за нее и не делая того, что бы ни предлагала программа, мы могли бы избежать данной темы, что может наступить освобождение или накопление энергии, достаточной для проникновения на нижние, более скрытые уровни и на самом деле высвободить то, что действительно там содержится. А я лишь хотел втянуть сюда то, что мы сказали об общении, поскольку мы говорили о стоянии в одиночку — что когда что-то приходит, я не буду отклонен моими знакомыми мыслительными шаблонами, я буду стоять один и смотреть, что из этого выйдет. А иногда способ не-стояния в одиночку — общение. И все-таки мы говорим об общении и дружбе.

?:Стояние в одиночку позволяет чему-то проясниться…

?:Или позволяет чему-то усилиться посредством общения, чем на самом деле мы и занимаемся в этот момент. Это очевидно требует определенного желания со стороны каждого, поэтому давление нарастает. А та степень, на которую нарастет давление, находится в прямой пропорции к желанию каждой стороны в основе своей остаться с этим в течение чего бы то ни было. И как мы вчера вечером говорили, здесь требуется честность и какие-то старомодные ценности, правильно? И немного страсти. Поскольку человек начинает видеть, что программа — не просто что-то, воздействующее на нас индивидуально, в наших собственных действиях, но она в основе воздействует на целое. И до такой степени, что мы позволяем себе дать этой программе, которая управляла нами, рассосаться, мы влияем на целое.