Элвин Тоффлер - Метаморфозы власти

Насилие продолжало иметь значение в производстве материальных ценностей на первых заводах и фабриках, где детей приковывали к станкам и избивали, женщин-рудокопов доводили до животного состояния и насиловали, а мужчинам покорность вбивалась палками.

Применение силы для обогащения не закончилось с эрой парового двигателя. В XX в. насилие использовалось в поистине грандиозных масштабах.

В неизвестных лагерях в Советском Союзе, например в Воркуте, миллионы заключенных использовались как дешевая рабочая сила для заготовок и транспортировки леса, добычи руды. Сначала, пишет советский экономист В. Селюнин, лагеря были средствами подавления политической оппозиции революции 1917 г.; позже они стали «средствами решения чисто экономических задач» [37]. Гитлеровские заводы времен Второй мировой войны обслуживались рабской трудовой силой со всей Европы, производя военное снаряжение, химические вещества — и трупы. Зверское обращение с черным большинством в Южной Африке, против которого применялись полицейские собаки, дубинки и слезоточивый газ, было формой контроля над рабочей силой.

Каким только репрессиям ни подвергалось рабочее движение в Соединенных Штатах и других странах [38]: от М. Макгвайра, пытавшегося организовать угольные битвы в Пенсильвании в 1870 г., до Рыцарей Труда; от бойни в Хеймаркете в 1886 г., ознаменовавшей начало кампании за 8-часовой рабочий день, до великой забастовки текстильщиков в Гастонии, Северная Каролина, в 1929 г. и побоища, состоявшегося в день памяти павших в гражданской войне (30 мая) на «Репаблик Стил» в Чикаго в 1937 г. Работодатели и полиция всегда пытались помешать организации профсоюзов.

Не так давно, в 30-годах, в Соединенных Штатах компании нанимали здоровенных парней для подавления забастовок или запугивания организаторов профсоюзов и их последователей. Гарри Беннет и его безымянные «бригады головорезов» обычно призывались, чтобы остудить головы, когда служащие компании «Форд» просили повышения зарплаты или угрожали организацией забастовки. Частенько мафия помогала работодателям «договориться» с по-боевому настроенными рабочими. Сегодня в Южной Корее многие компании учредили отряды под названием «Спаси компанию» для подавления забастовок и профсоюзного движения. На заводе фирмы «Моторола» в Сеуле насилие достигло такого уровня, что двое рабочих облились бензином и подожгли себя в знак протеста против отказа фирмы признать профсоюз [39].

Японские работодатели сразу после войны обращались к якудзе (аналог мафии), когда им надо было запугать профсоюзных активистов. И даже в современной Японии, несмотря на высочайшую стадию экономического развития, фактор якудзы не исчез окончательно.

Связанные с якудзой сокайа — хулиганы и головорезы в тяжелых ботинках — часто внезапно заявлялись на собрания акционеров японских корпораций, чтобы оказать давление или защитить администрацию [40]. В 1987 г. первое собрание держателей акций, последовавшее за приватизацией компании Nippon Telegraf and Telephon Company ( NTT ), было сорвано, когда вульгарно одетые сокайа обвинили директора в вымогательстве денег у его секретаря. Дюжина других вскочила на ноги, чтобы затянуть дискуссию. Один потребовал объяснения, почему он должен стоять в очереди в туалет. После того как представитель администрации принес ему извинения, он спросил, почему служащий NTT совершил непристойный акт. Под стоны аудитории он продолжал сыпать вопросами об утерянных долговых обязательствах стоимостью в несколько тысяч долларов и о прослушивании телефонных разговоров.

Сокайа продолжали бесчинствовать, намереваясь скорее сорвать работу, чем реформировать компанию, пока неожиданно в зале не появилась группа рослых крепких молодых людей. Сокайа тихо ретировались.

Не все преступления в мире бизнеса заканчиваются столь мирно. В Японии, например, Кацуо Кенджаку, хорошо известный менеджер инвестиционного фонда, связанного с якудзой, был найден в Осаке закатанным в бетон [41]. Якудза также глубоко замешана в спекуляциях с недвижимостью и поставке боевиков для запугивания постоянных жителей и владельцев маленьких магазинчиков, не желающих уступать место многоэтажным предприятиям. Эта тактика настолько известна, что послужила основанием для фильма «Возвращение женщины, определяющей размер судебных издержек», снятого в 1989 г. Джутсо Итами [42].

Борьба за дорогостоящую недвижимость — причина и такого недавнего случая. Провал финансовой сделки привел к судебному процессу о мошенничестве. Американский юрист в Токио Чарльз Стивене из «Cordert Brothers», представлявший фирму из Соединенных Штатов, стал получать звонки с угрозами и был вынужден держать бейсбольную биту в своем рабочем столе в целях самообороны [43].

Насилие в коммерческом полусвете порой принимает причудливые формы, особенно на рубежах индустрии развлечений. В Южной Корее местные кинодистрибьютеры пытались отпугнуть зрителей от кинотеатров, демонстрировавших американские фильмы, запуская туда змей [44]. Во Франции, когда инвесторы из Саудовской Аравии совместно с французским правительством строили Мираполис, парк развлечений стоимостью 100 млн. долл., их французские конкуренты насыпали песок в механизмы аттракционов (парк постигла неудача по другим причинам).

Японский саракин, как и официальные заимодавцы, опутавшие мир, иногда полагался на физическое «убеждение», чтобы принудить заемщиков выплачивать деньги по ростовщическим долговым обязательствам. И деньги тихо текут в крупные банки и финансовые институты [45].

В Соединенных Штатах, как и во многих других странах, сила порой применяется, чтобы заткнуть рот «разоблачителям» корпораций — служащим, привлекающим внимание к спорным моментам в работе руководства.

Этим занималась Карен Силквуд. Она погибла в автокатастрофе после того, как заявила протест против торговли ее шефом ядерными материалами; и до сих пор, годы спустя после события, некоторые еще задаются вопросом, была ли та авария случайной. Многие считают, что Карен Силквуд была убита компанией [46].

Конечно, эти драматичные случаи являются исключениями в странах с развитой экономикой. Повседневная рутина американского администратора с кипой распечаток в руках, японца, работающего на телефоне, или продавца, расставляющего образцы товаров на прилавке, так далека от любого намека на насилие, что даже упоминание о нем вызывает скептические взгляды.

Но просто исходя из того, что большинство коммерческих сделок не несет прямого насилия, нельзя полагать, что оно исчезло.

На самом деле оно сдерживается; насилие сменило форму — и спряталось.