Карл Маркс - Собрание сочинений, том 19

Как мало мы нуждаемся здесь в помощи алеманнов, станет тем более ясно, когда мы проследим ingen от французско-рипуарской языковой границы у Ахена на салической территории. У Маасейка к западу от Мааса расположен Geistingen, дальше к западу близ Бре — Gerdingen. Затем, если мы снова возьмем секцию Лёвен № 139, то найдем: Mopertingen, Vlytingen, Rixingen, Aerdelingen, Grimmersingen, Gravelingen, Ordange (вместо Ordingen), Bevingen, Hatingen, Buvingen, Hundelingen, Bovingen, Curange, Raepertingen, Boswinningen, Wimmertingen и другие в районе Тонгерна, Синт-Трёйдена и Хасселта. Наиболее западные недалеко от Лёвена — Willebringen, Redingen, Grimmingen. Здесь связь как будто прерывается. Но если мы перейдем на территорию, на которой в настоящее время говорят по-французски, а в VI — IX веках шла борьба между двумя языками, то, начиная от Мааса, найдем целый пояс офранцуженных ange; эта форма также в Лотарингии и Люксембурге соответствует ingen; идя с востока на запад — Ballenge, Roclenge, Ortrange, Lutremange, Roclange, Libertange, Noderange, Herdange, Oderinge, Odange, Gobertang, Watrenges; немного дальше на запад Louverange у Вавра и Ravelinge у Ватерлоо восстанавливают связь с Huyssingenen и Stutinghen, передовыми постами группы в 20 с лишним inghen, которые тянутся к юго-западу от Брюсселя вдоль языковой границы от Галя до Граммона. И, наконец, во французской Фландрии: Gravelingen, Wulverdingen (т. е. совсем древнесаксонское Wolvaradingeshusun), Leubringhen, Leulinghen, Bonninghen, Peuplingue, Hardinghen, Hermelingen; у Сент-Омера и далее за Булонь — Herbinghen, Hocquinghen, Velinghen, Lottinghen, Ardinghen, — все резко отделены от еще более многочисленных в этой местности названий на inghem (-ing-heim).

Итак, эти три окончания, которые Арнольд считает специфически алеманнскими, оказались в такой же мере и франкскими, и попытку доказать на основании этих названий, что на среднефранкской территории алеманнское расселение предшествовало франкскому, следует признать неудачной. При этом все же допустима возможность существования не очень сильного алеманнского элемента в юго-восточной части этой территории.

От алеманнов Арнольд ведет нас к хаттам. За исключением собственно рипуариев, они будто бы занимали после алеманнов и одновременно с ними территорию, расположенную к югу от области Ripuaria, т. е. ту, которую мы называем средне и южнофранкской. И это обосновывается наличием в этом районе наряду с алеманнскими и гессенских названий мест:

«Совпадение местных названий по обе стороны Рейна до алеманнской границы столь замечательно и поразительно, что оно было бы настоящим чудом, если бы оно оказалось случайным; но оно представляется, напротив, совершенно естественным явлением, если только предположим, что переселенцы давали принесенные с родины названия и своим новым поселениям, как это еще и теперь постоянно делают в Америке» [353].

Против этого положения мало что приходится возразить. Тем более против заключения, что собственно рипуарии не имели никакого отношения к заселению всей среднефранкской и южнофранкской территории и что мы находим здесь только алеманнов и хаттов. Большая часть хаттов, которые ушли со своей родины на запад (как это раньше сделали батавы, канинефаты и хаттуарии), по-видимому уже с давних времен присоединилась к искевонам. Да и куда им было деваться? В течение двух первых веков нашей эры хатты были связаны с остальными герминонами только в тылу через посредство тюрингов; по одну сторону от хаттов находились ингевонские херуски, по другую — искевоны, а перед хаттами — римляне. Герминонские племена, которые впоследствии объединенно

выступают как алеманны, пришли из внутренней Германии; они были в течение столетий отделены от хаттов тюрингами и другими племенами и сделались последним гораздо более чуждыми, чем искевонские франки, с которыми были связаны в продолжение многих веков как собратья по оружию. Таким образом, участие хаттов в заселении рассматриваемой территории несомненно. Но подлежит сомнению выключение отсюда рипуариев. Это последнее будет доказано только в том случае, если здесь не встретятся специфически рипуарские названия. Однако имеет место и обратное явление.

Из окончаний, приводимых Арнольдом в качестве специфически франкских, hausen — общее франкам, саксам, гессам и тюрингам; heim звучит в салическом диалекте, как ham; bach в салическом и нижнерипуарском диалектах звучит, как beek; из других только scheid действительно характерно. Оно специфически рипуарское, точно так же как ich, rath или rade и siepen. Далее, обоим франкским диалектам общи: loo (loh), donk и bruch или broich (по-салически — broek).

Scheid встречается только в горах и, как правило, лишь в местностях у водоразделов. Франки оставили это окончание во всем вестфальском Зауэрланде, до гессенской границы, где оно еще встречается только в горных названиях до восточных окрестностей Корбаха. На Руре древнефранкскому scheid противостоит преобразованное по-саксонски окончание schede: Melschede, Selschede, Meschede, тут же рядом Langscheid, Ramscheid, Bremscheid. Частое в Бергском районе, оно встречается на правом берегу Рейна до самого Вестервальда, но не южнее. Наоборот, налево от Рейна названия на scheid естественно начинаются только в Эйфеле [На равнине я нахожу только Waterscheid, к востоку от Хасселта, в бельгийском Лимбурге, где мы уже выше наблюдали сильную рипуарскую примесь [См. настоящий том, стр. 527. Ред.].] ; в Люксембурге их по меньшей мере 21, в Хохвальде и Хунсрюке они часты. Но как к югу от Лана, так и здесь, на восточном и южном склонах Хунсрюка и Зонвальда, к ним присоединяется форма scheid, которая, по-видимому, представляет гессенскую адаптацию. Обе формы тянутся рядом к югу, через Наэ в районе Вогез, где мы находим Boisterscheid к западу от Доннерс-Берга, Langenscheid у Кайзерслаутерна, плоскогорье Breitscheid к югу от Хохшпейера, Haspelscheid у Бича, Scheidwald к северу от Лютцельштейна, наконец, в качестве самого южного поста — Walscheid на северном склоне Донона, южнее даже деревни Гессена у Саарбурга, самого крайнего хаттского поста по Арнольду.

Далее, специфически рипуарским является окончание ich от того же корня, что и ach, готское ahva — Wasser [вода]; оба онемечивают также бельгийско-римское асит, как доказывает Tiberiacum, на областной карте — Civiraha, в настоящее время Ziewerich. На правом берегу Рейна оно встречается не очень часто; Meiderich и Lirich у Рурорта — самые северные названия на ich; начиная отсюда, они тянутся вдоль Рейна до Bieberich. Левобережная рейнская равнина, начиная от Buderich напротив Везеля, полна ими; они идут через Эйфель до самого Хохвальда и Хунсрюка, но исчезают в Зонвальде и районе Наэ еще до того, как перестают встречаться названия на scheid и roth. Напротив, в западной части этой территории они продолжаются до самой границы французского языка и далее за нее. Оставляем в стороне Трирский район, где их множество; в голландском Люксембурге я насчитываю их двенадцать; еще по ту сторону границы, в Бельгии — Toernich и Merzig (Messancy — орфография ig ничего не меняет; этимология и произношение те же), в Лотарингии, к западу от Мозеля — Sontrich, Senzich, Mersprich, Despich; к востоку от него Kunzig, Penserich, Semplich, Destrich, два раза Kerprich, Hibrich, Halsprich.