Карл Маркс - Собрание сочинений, том 18

Лионские события показали, что одного декрета об отмене государства далеко не достаточно для выполнения всех этих прекрасных обещаний. Но зато двух рот буржуазной национальной гвардии оказалось достаточно, чтобы разбить эту блестящую мечту и заставить Бакунина с его чудотворным декретом в кармане спешно направить свои стопы в Женеву. Конечно, он не считал своих последователей настолько глупыми, чтобы не видеть необходимости дать им какой-либо план организации, который обеспечивал бы практическое осуществление его декрета. Вот этот план:

«Для организации коммуны — федерация перманентно действующих баррикад и учреждение совета революционной коммуны путем делегирования одного или двух депутатов от каждой баррикады, одного от каждой улицы или квартала — депутатов, снабженных императивными мандатами, во всех отношениях ответственных и в любое время сменяемых» (странные же эти баррикады Альянса, на которых, вместо того чтобы драться, сочиняют мандаты). «Организованный таким путем совет коммуны сможет выбрать из своей среды исполнительные комитеты, особые для каждой отрасли революционного управления коммуны».

Восставшая столица, организованная таким образом в коммуну, объявляет тогда другим коммунам страны о том, что она отказывается от всяких притязаний на управление ими; она призывает их реорганизоваться по-революционному, а затем делегировать в условленное место встречи своих депутатов, ответственных, сменяемых и снабженных императивными мандатами, для образования федерации восставших ассоциаций, коммун и провинций и для организации революционной силы, способной одержать победу над реакцией. Эта организация не ограничится коммунами восставшей страны; к ней смогут примкнуть и другие провинции или страны, тогда как

«провинции, коммуны, ассоциации и лица, которые станут на сторону реакции, не будут в нее допускаться».

Таким образом, отмена границ идет здесь рука об руку с благодушнейшей терпимостью по отношению к реакционным провинциям, которые не замедлят возобновить гражданскую войну.

Итак, в этой анархистской организации баррикад-трибун имеется прежде всего совет коммуны, затем исполнительные комитеты, которые для того, чтобы исполнять что бы то ни было, обязательно должны быть облечены какой-то властью и опираться на силу общественного принуждения; далее имеется целый федеральный парламент, главной задачей которого должна быть организация этой силы общественного принуждения. Этот парламент, так же как и совет коммуны, должен будет передать исполнительную власть одному или нескольким комитетам, последние в силу одного этого факта приобретают авторитарный характер, который в процессе борьбы должен все более и более усиливаться. Таким образом, постепенно восстанавливаются все элементы «авторитарного государства»; и то, что мы называем эту машину «революционной коммуной, организованной снизу вверх», имеет мало значения. Название дела не меняет; организация снизу вверх существует во всякой буржуазной республике, а императивные мандаты известны были еще в средние века. Впрочем, Бакунин и сам это признает, когда (в статье 8 [См. настоящий том, стр. 448. Ред.] ) дает своей организации название «нового революционного государства».

О практической же ценности этого плана революции, согласно которому, вместо того чтобы драться, дискутируют, и говорить не стоит.

А теперь раскроем секрет всех этих альянсистских ящиков с двойным и тройным дном. Для того чтобы ортодоксальная программа выполнялась, а анархия пошла по правильному пути,

«необходимо, чтобы среди народной анархии, которая составит самую жизнь и всю энергию революции, единство революционной мысли и действия нашло свое воплощение в некоем органе. Этим органом должно быть тайное и всемирное объединение интернациональных братьев.

Это объединение исходит из убеждения, что революции никогда не совершаются ни личностями, ни тайными обществами. Они совершаются как бы сами собой, вызванные силой вещей, ходом событий и фактов. Они долгое время подготовляются в глубине инстинктивного сознания народных масс, а затем разражаются… Все, что может сделать хорошо организованное тайное общество, это, прежде всего, помочь рождению революции, распространяя в массах идеи, соответствующие инстинктам масс, и организовать не армию революции — армией должен быть всегда народ» (пушечное мясо), — «но революционный главный штаб, состоящий из лиц преданных, энергичных, умных и, главное, искренних, — а не честолюбивых и тщеславных, — друзей народа, способных служить посредниками между революционной идеей» (монополизированной ими) «и народными инстинктами».

«Число этих лиц не должно, следовательно, быть чрезмерно велико. Для международной организации во всей Европе достаточно сотни серьезно и крепко сплоченных революционеров. Двух-трех сотен революционеров будет достаточно для организации самой большой страны».

И так, все меняется. Анархии, «разнуздания народной жизни», «дурных страстей» и прочего уже недостаточно. Для обеспечения успеха революции необходимо единство мысли и действия. Члены Интернационала стараются создать это единство путем пропаганды, дискуссий и открытой организации пролетариат, — Бакунину же требуется только тайная организация сотни людей, привилегированных представителей революционной идеи, находящийся в резерве генеральный штаб, сам себя назначивший и состоящий под командой перманентного «гражданина Б.». Единство мысли и действия означает не что иное, как догматизм и слепое повиновение. Perinde ac cadaver [Будь подобен трупу. (Так был сформулирован Лойолой один из принципов иезуитов, предписывавший беспрекословное повиновение младших членов ордена старшим). Ред.] . Перед нами настоящий иезуитский орден.

Сказать, что сто интернациональных братьев должны «служить посредниками между революционной идеей и народными инстинктами», значит вырыть непроходимую пропасть между альянсистской революционной идеей и пролетарскими массами, значит признать невозможным навербовать эту сотню гвардейцев иначе, как из среды привилегированных классов.

Альянс подобен Фальстафу, он «находит, что спокойствие и осторожность — наилучшее проявление храбрости» [Шекспир, «Король Генрих iv», часть 1, акт V, сцена четвертая. Ред.]. Поэтому «сидящий в них черт» нисколько не мешает интернациональным братьям смиренно преклоняться перед властью существующих государств, не переставая в то же время энергично протестовать против института абстрактного государства; однако удары их этот «черт» направляет исключительно против Интернационала. Сначала они хотели завладеть Интернационалом, а когда это им не удалось, они попытались его дезорганизовать. Покажем теперь их работу в различных странах.