Сергей Кара-Мурза - Россия при смерти. Прямые и явные угрозы

Понятно, что виноваты сотрудники Администрации президента, давшие в конспект выступления ошибочные сведения. Но как у них не возникло удивления , что в условиях демографической катастрофы, о которой говорится едва ли не каждый день, вдруг могли быть «достигнуты лучшие показатели рождаемости за последние 25 лет»! У человека, который хоть раз в жизни видел график показателя рождаемости в России, такая фраза сразу должна была бы включить бессознательный «сигнал тревоги». А тут еще был указан точный временной интервал — «за последние 25 лет». Взглянем на этот график (рис. 2):

Рис. 2. Рождаемость в России (РСФСР и РФ), на 1 тыс. населения. Источник : ЦСУ РСФСР, Росстат.

Эти случаи вызывали удивление и потому стали предметом обсуждения. Но за ними кроется малозаметный, но опасный для управления сдвиг — нарастающий разрыв между словом и вещью (реальностью). Это снижает качество решений и становится национальной проблемой России — фундаментальной угрозой .

Срывов в системе мышления власти произошло много. Тяжелым срывом стало освоение политиками уголовного мышления в его крайнем выражении «беспредела» — мышления с полным нарушением и смешением всех норм. Проявлением этого стало внедрение в русский язык уголовного жаргона — как в массовую культуру, так и особенно в язык политиков. Эта языковая новация оказала большое влияние на характер аргументации и на логику.

К этому были социальные предпосылки. Маховик слома советской государственности запустили две заинтересованные силы. Коррумпированная часть номенклатуры рассудила, что в стране уже накоплены большие богатства, которые она может выгодно продать на «мировом рынке» — месторождения разведаны и обустроены, нефте- и газопроводы проведены. Пора, коллеги, забирать это у «совков» и нести в «золотой миллиард» как вступительный взнос! С этим согласилась и организованная экономическая преступность, которая приготовилась стать «эффективным собственником».

Заключить на этой основе пакт с противником СССР в «холодной войне» было нетрудно — интересы совпадали. Нашу интеллигенцию, мечтавшую о «правах человека», использовали как духовное пушечное мясо. Когда она сделала свое дело, ее отправили в «челноки».

Еще предстоит исследовать процесс самоорганизации особого, небывалого союза уголовного мира и власти. Такой союз состоялся, и преступный мир является в нем самой активной и сплоченной силой. Речь идет не о личностях, а именно о крупной социальной силе, которая и пришла к власти.

Умудренный жизнью и своим редким по насыщенности опытом человек, прошедший к тому же через десятилетнее заключение в советских тюрьмах и лагерях — В.В. Шульгин — написал в своей книге-исповеди «Опыт Ленина» (1958) такие слова:

«Из своего тюремного опыта я вынес заключение, что «воры» (так бандиты сами себя называют) — это партия, не партия, но некий организованный союз, или даже сословие. Для них характерно, что они не только не стыдятся своего звания «воров», а очень им гордятся. И с презрением они смотрят на остальных людей, не воров… Это опасные люди; в некоторых смыслах они люди отборные. Не всякий может быть вором!

Существование этой силы, враждебной всякой власти и всякому созиданию, для меня несомненно. От меня ускользает ее удельный вес, но представляется она мне иногда грозной. Мне кажется, что где дрогнет, при каких-нибудь обстоятельствах, Аппарат принуждения, там сейчас же жизнью овладеют бандиты. Ведь они единственные, что объединены, остальные, как песок, разрознены. И можно себе представить, что наделают эти объединенные «воры», пока честные объединяются» [20].

Легко криминализовались и подконтрольные перестроечной номенклатуре СМИ. В прессе открыто констатируется такое положение: «СМИ с середины 90-х в соответствии с рыночной формулой, по которой спрос рождает предложение, стали продавать свои полосы и эфирное время под черный пиар. Расценки на эти неофициальные услуги периодически вывешиваются на сайте www.compromat.ru, и желающие могут ознакомиться с ними сами. К началу третьего тысячелетия в России не осталось СМИ как средств массовой информации, они практически поголовно превратились в шантажистские конторы по выколачиванию денег из бизнеса… Давно известно, что компромат в центральных СМИ сегодня можно публиковать по рекламным расценкам так же легко, как рекламу сникерсов и тампаксов» [21]. 27

Мы видим сговоры и многослойные интриги непонятной конфигурации при резком ослаблении государства. Едва ли не главным признаком этого ослабления является приватизация насилия — использование и морального, и физического насилия «неформальными» структурами (политическими и преступными).

Будут ли те изменения, которые сегодня можно предвидеть, пресечением пути России или ее обновлением — вопрос ценностей. Многие (и я в том числе) считаю, что в образе Ельцина поднялась со дна советского общества темная сила, которая стала организующим центром разрушения России. Более того, она вдохнула во всех нас волю к смерти — и мы движемся к ней в апатии. А другие, и их немало, видят в Ельцине светлое начало, которое уничтожило «империю зла» и освободило сильных , способных построить новую Россию — без слабых (люмпенов и иждивенцев). То есть, без уравниловки и порождаемой ею несправедливости к «сильным».

Эти две части России уже живут в разных мирах, с разной совестью. И эти части расходятся, хотя еще не осознали себя двумя несовместимыми расами, жизнь которых на одной земле невозможна.

За последние 17 лет произошли повреждение и частичная деструкция структур мышления значительной части работников управления и органов власти России. Мы переживаем кризис когнитивной структуры управления — всей системы средств познания, объяснения и доказательства, которые применяются при выработке решений. Это не могло не вызвать и кризиса сообщества управленцев. Ведь оно, как и любое профессиональное сообщество, соединяется не административными узами, а общим инструментарием. Масштабы деформации когнитивной структуры таковы, что на деле надо констатировать распад сообщества. Разумеется, работники управления — умные и образованные люди, они часто произносят разумные речи, но эти «атомы разума» не соединяются в систему, что и говорит о распаде сообщества.

Глубокая деградация произошла в ходе реформы в системе тех информационных каналов , которые соединяют власть с обществом и граждан в нацию. Информационное пространство определяет эффективность «знания власти». Народы и сложились из племен благодаря тому, что государство организовало «сгустки» информационных связей. Позже для сплочения народов и наций огромное значение приобрело печатное слово . Оно создало матрицу для формирования гражданских наций — общенациональную печать . Эта роль не утрачена печатью и при господстве телевидения. Телевидение действует скорее как фактор, изолирующий людей, а чтение печатного текста обладает способностью порождать мысленный диалог.