Карл Маркс - Собрание сочинений, том 16

«разоряют Женевский кантон, повинуясь приказам, полученным из Лондона и Парижа, хотят уничтожить здесь всякую промышленность и всякий труд».

Одна швейцарская газета утверждала, что руководители Интернационала являются

«тайными агентами императора Наполеона, которые в надлежащий момент выступят в качестве общественных обвинителей против нашей маленькой Швейцарии».

И это говорят те самые господа, которые только что проявили столь страстное желание пересадить на швейцарскую почву режим 2 декабря, те самые финансовые магнаты, заправляющие в Женеве и других швейцарских городах, о которых вся Европа знает, что они уже давно из граждан Швейцарской республики превратились в прислужников «Credit Mobilier» [312]и других международных мошеннических организаций!

Избиения, которыми бельгийское правительство в апреле ответило на стачки пудлинговщиков в Серене и углекопов в Боринаже, были подробно освещены в обращении Генерального Совета к рабочим Европы и Соединенных Штатов [См. настоящий том, стр. 365–370. Ред.] . Мы считали такое обращение тем более необходимым, что в образцовом конституционном государстве Бельгии подобные избиения рабочих являются не случайностью, а постоянно действующим установлением. За ужасающей военной драмой последовал судебный фарс. Во время следствия, начатого против нашего Бельгийского генерального комитета в Брюсселе, помещение которого было жестоко разгромлено полицией, а часть членов подвергнута аресту, судебный следователь нашел письмо одного рабочего с просьбой прислать «500 Интернационалов»; он сразу пришел к заключению, что на поле действия предполагалась отправка боевой дружины в 500 человек. Эти «500 Интернационалов» были лишь 500 экземпляров «L'Internationale», еженедельного органа Брюссельского комитета. Затем он выискивает [В оригинале «stiebert» от слова «Stieber» — «ищейка», «сыщик»; намек на фамилию начальника прусской полиции Штибера (Stieber). Ред.] телеграмму, адресованную в Париж, в которой требуют некоторое количество «пороха». После продолжительных розысков опасное вещество было обнаружено в Брюсселе. Оно оказалось порошком для истребления насекомых [слово «pulwer» означает «порох» и «порошок». Ред.] . И, наконец, бельгийская полиция льстила себя надеждой, что она напала на то неуловимое сокровище, которое не давало покоя капиталистам континента, большая часть которого якобы хранится в Лондоне и за счет которого систематически финансируются все главные отделения Товарищества на континенте. Бельгийский следователь полагал, что это сокровище таилось в некоем несгораемом ящике, запрятанном в укромном месте. Его сыщики штурмуют ящик, взламывают замок и находят — несколько кусков угля. Возможно, что чистое золото Интернационала мгновенно превратилось в уголь от прикосновения руки полицейского.

Из стачек, разразившихся в декабре 1868 г. в различных хлопчатобумажных районах Франции, самой значительной была стачка в Сотвиль-ле-Руане. Фабриканты департамента Соммы незадолго до того собрались в Амьене, чтобы решить, каким образом они могли бы побить своих английских конкурентов на английском рынке, продавая дешевле (undersell), чем они. Все были согласны с тем, что наряду с покровительственными пошлинами, именно сравнительно низкий уровень заработной платы ограждал до сих пор Францию от английских хлопчатобумажных изделий; отсюда естественно заключили, что еще большее снижение заработной платы во Франции позволит наводнить Англию французскими хлопчатобумажными изделиями. Не возникало никаких сомнений в том, что французские рабочие-хлопчатобумажники с гордостью примут на себя издержки завоевательной войны, которую их хозяева столь патриотично решили вести по ту сторону Ла-Манша. Вскоре после этого распространился слух, что фабриканты Руана и его окрестностей на тайном совещании условились проводить такую же политику. Вслед за этим в Сотвиль-ле-Руане было внезапно объявлено о значительном снижении заработной платы, и тогда нормандские ткачи впервые восстали против натиска капитала. Они действовали под влиянием момента. У них до этого не было профессиональных союзов, и они не обеспечили себе никаких средств сопротивления. Нужда заставила их обратиться к руанскому комитету Интернационала, который немедленно доставил им кое-какую поддержку от рабочих Руана, его окрестностей и Парижа. Приблизительно в конце декабря руанский комитет обратился к Генеральному Совету — в момент крайней нужды в английских хлопчатобумажных округах, в момент беспримерной нищеты в Лондоне и общего застоя во всех отраслях промышленности. Такое положение вещей продолжается в Англии до сих пор. Несмотря на в высшей степени неблагоприятные обстоятельства, Генеральный Совет полагал, что особый характер руанского конфликта побудит английских рабочих напрячь все свои силы. Представлялся весьма подходящий случай показать капиталистам, что та международная промышленная война, которую они ведут путем сокращения заработной платы то в одной, то в другой стране, будет, наконец, сорвана международным объединением рабочего класса. На наш призыв английские рабочие сразу ответили первым взносом в пользу Руана, а Лондонский совет тред-юнионов постановил созвать в столице совместно с Генеральным Советом monstre meeting [грандиозный митинг. Ред.] сочувствия нормандским братьям. Эти мероприятия были приостановлены известием о том, что стачка в Сотвиле внезапно прекратилась.

Неудача этой экономической борьбы была широко компенсирована ее моральным эффектом. Она вовлекла в ряды революционной армии труда нормандских хлопчатобумажных рабочих; она вызвала к жизни профессиональные союзы в Руане, Эльбёфе, Дарнетале и т. д. и вновь закрепила братский союз между английским и французским рабочим классом. В течение зимы и весны 1869 г. наша пропаганда во Франции была парализована вследствие насильственного роспуска в 1868 г. нашего парижского комитета, полицейских придирок в департаментах и стоявших в центре внимания всеобщих парламентских выборов во Франции.

Как только закончились выборы, вспыхнули многочисленные стачки в горнопромышленных районах Луары, в Лионе и во многих других местностях. Перед экономическими фактами, обнаружившимися во время этой борьбы между капиталистами и рабочими, исчезли как туман те яркие заманчивые картинки, на которых изображалось процветание рабочего класса под эгидой Второй империи. Требования, предъявленные рабочими, были столь скромными и столь неоспоримыми, что их все пришлось выполнить после некоторых, подчас наглых попыток сопротивления. Единственная странная черта этих стачек заключалась в их внезапном взрыве после кажущегося затишья и в том, с какой быстротой они следовали одна за другой. Причина всего этого была, однако, проста и очевидна. Рабочие успешно испробовали свои силы в борьбе против всенародного деспота во время выборов. Они, естественно, решили после выборов испробовать их против своих частных деспотов.