Карл Маркс - Собрание сочинений, том 11

На следующий день после получения телеграммы Редклиффа Кларендон становится еще более щедрым и заносит уже и Эрзерум в список тех пунктов, откуда следует отступить.

По телеграфу

граф Кларендон — лорду Стратфорду де Редклиффу

Министерство иностранных дел, 14 июля 1855 г.

План усиления армии Карса, содержащийся в Ваших депешах от 30 июня и 1 июля (должно быть 12 июля), не получил одобрения. Доводы против использования турецкого контингента до того, как он станет пригодным для боевых действий, будут посланы сегодня с курьером. Операционной базой должен быть Трапезунд, а если турецкая армия Карса и Эрзерума не в силах отстоять против русских последний из этих пунктов, пусть отступает к Трапезунду, где она легко сможет получить подкрепления.

Если Карс является ключом к Эрзеруму, то Эрзерум является ключом к Константинополю и центром, где сходятся стратегические и торговые пути Анатолии. Как только Карс и Эрзерум [через. Ред.] попадут в руки России, сухопутная торговля Англии via Трапезунд — Персия сразу же прекратится. Английское правительство, которому все эти обстоятельства хорошо известны, хладнокровно советует Порте отдать ключи от ее дома в Азии, когда ни один из этих пунктов не находится в опасности, и приглашает осажденную армию Карса отойти к тем подкреплениям, которым было запрещено прийти на помощь осажденной армии. «Если русским необходимо нанести поражение», — заявляет его светлость (нужно ли это? — как бы спрашивает он), — то, по его мнению, оно будет тем решительнее и тем легче его будет нанести, чем дальше внутри турецких границ оно произойдет, то есть чем больше крепостей и территорий будет сдано русским и чем ближе по существу они будут к Константинополю.

Эти депеши лорда Кларендона достойным образом подкрепляются следующей депешей милорда «Take care of Dowb» [326]Панмюра, английского Карно, к генерал-лейтенанту Вивиану:

Лорд Панмюр — генерал-лейтенанту Вивиану

Военное министерство, 14 июля 1855 г.

Сэр!

Препровождаю при этом для Вашего сведения копию депеши, посланной графом Кларендоном с этой же оказией посольству ее величества л Константинополе, относительно предложенного Портой плана помощи турецкой армии в Карсе. Должен поставить Вас в известность, что я совершенно согласен со всем, что сказано в этой депеше о неприемлемости плана, предложенного Портой. Я настолько полагаюсь на Ваш военный опыт, что не испытываю никакого опасения, что Вы можете предпринять какую-либо необдуманную и рискованную экспедицию подобно той, которую затевает Порта. Конечно, Ваша обязанность не только как командующего контингентом, но и английского офицера, пользующегося доверием правительства ее величества, оказывать, когда это возможно, всемерную помощь нашим союзникам-туркам, но одновременно Вам следует быть достаточно осторожным и не рисковать честью британского имени и своей собственной репутацией, предпринимая такие военные операции, для которых еще не подготовлена соответствующая база, не обеспечены коммуникации, не созданы запасы, не заготовлены транспортные средства. Одно дело — coup de main [смелый удар. Ред.] посредством внезапной высадки армии на побережье с целью создать угрозу крепости противника или даже предпринять атаку на нее; совсем иное дело — экспедиция с целью заранее подготовленного вторжения во вражескую страну и ведения войны на территории противника. В первом случае можно в какой-то мере пойти на риск, во втором же случае действиям должна предшествовать всесторонняя подготовка. Кроме того, по всем поступающим ко мне сведениям я имею полное основание полагать, что батумская армия находится в жалком состоянии. Я знаю, что контингент недостаточно организован, о болгарских войсках у вас нет никаких сведений, а кавалерию Битсона, как я полагаю, так же трудно привести к повиновению и установить в ее рядах порядок, как и ваши собственные войска. Короче говоря, я убежден, что было бы безумием пытаться таким путем оказать помощь бригадному генералу Уильямсу. Теперь слишком поздно сожалеть о политике, которая поставила в столь тяжелое положение такого храброго офицера и его армию; но осуществлять те планы, которые предложены с целью оказать ему помощь, — это значило бы идти по пути новых неудач. Вы должны, как это несомненно ясно и для Вас, не теряя времени, подготовить свои войска к боевым действиям, которые Вам, несомненно, в том или другом месте предстоит вести, как только Вы к этому будете готовы; организация для армии так же необходима, как выносливость и доблесть, и без первого качества два других — совершенно бесполезны.

В этой депеше военный министр лорда Пальмерстона выступает настоящим шутом, годным лишь для увеселения своего господина. Создать угрозу севастопольской крепости «или даже» предпринять атаку на Севастополь, где Россия в течение двадцати лет усиленно вела оборонительные работы, представляется ему делом весьма разумным, ибо это был необдуманный coup de main со стороны союзников; но вот «заранее подготовленное вторжение» со стороны Порты во вражескую страну с целью нанести ей поражение, — это, по мнению «Дауба», является чем-то неслыханным! Он полностью разделяет мнение Кларендона, что истинная сущность стратегии заключается в том, чтобы укреплять тыл своей собственной армии, вместо того, чтобы действовать в тылу противника — предоставим ему спорить по этому вопросу с Наполеоном I, Жомини и всеми другими великими стратегами. Он также согласен со своим другом в том, что в военное время армия ни в коем случае не должна проходить через враждебные страны, а всегда только через дружественные — «с запасами продовольствия и не боясь голода» — истинная философия обжоры. Но сквозь самодовольную глупость шута мы улавливаем умысел того, кто за ним стоит! Не бедному же «Даубу» было дано сделать открытие, что Грузия — враждебная, а не дружественная страна, и это Грузия, которая является русской Польшей на Кавказе.

Турецкое предложение, которое «Дауб» назвал необдуманным и рискованным, было по своему общему замыслу смелым, правильным и являлось, по нашему мнению, единственной стратегической идеей, возникшей в ходе этой войны. Предложение сводилось к тому, чтобы занять эксцентрическую позицию по отношению к осаждающей армии, создать угрозу Тифлису, этому центру русского господства в Азии, и, поставив Муравьева перед опасностью быть отрезанным от своей операционной базы и коммуникационной линии, вынудить его отступить от Карса. Подобная мингрельская экспедиция означала возможность не только оказать помощь Карсу, но и перейти к наступательным действиям на всех участках и добиться, таким образом, самого большого преимущества, возможного на войне, — заставить врага перейти к обороне. Но опасность приближалась; поэтому, чтобы такой план увенчался успехом, его надо было осуществлять быстро, энергично, достаточными силами, обеспечив себя транспортными средствами и продовольствием. Так как Муравьев в качестве первой операционной базы в своем непосредственном тылу имел Гюмри — крепость, специально предназначенную для обороны против турок, он был в состоянии удерживать свои позиции до тех пор, пока не убедился бы, что продвижение противника к Тифлису действительно создает ему опасность. Чтобы осуществить этот план, необходимо было бы высадить на черкесском побережье по меньшей мере 55000 человек, взять Кутаис и пройти через Горийскую котловину. Омер-паша, который позже предпринял подобную экспедицию во главе 36000 человек, подойдя к Риону, насчитывал не больше 18000—20000 человек.