Руслан Бурбуля - По..Ра..Зреть

Психика человека организована иерархически и разнофункционально. Краткосрочная память уровня сознания большинства людей обладает информационной емкостью на 1 — 2 фразы, являющиеся неделимыми смысловыми единицами: предложение — законченная мысль. А более длинные сообщения воспринимаются осознанно как последовательности неделимых смысловых единиц (фраз) в преемственности их смысла на уровне сознания. Кроме того, память уровня сознания большинства людей обладает свойством: чем чаще человеку что-то напоминают, тем легче человек вспоминает это самостоятельно, хотя долговременная память "подсознания" запоминает все раз и навсегда.

Вследствие этого большинство людей не способно воспринять в одном прочтении как смысловую целостность, без многократного его повторения, текст, содержащий более 1 — 5 фраз. Им психологически необходимо несколько раз пройти сквозь один и тот же текст. Поэтому толстые книги, к числу которых принадлежат Библия, Талмуд, Коран, вспоминаются людьми на уровне сознания разрозненно и отрывочно. И то, что вспомнилось, может выпадать из контекста оригинала, попадая в контекст осмысления человеком текущих событий, в ходе которой что-то ему вспомнилось. Мироздание едино и целостно, и такого рода разрозненно-отрывочные, да к тому же вырванные из контекста оригинала "цитатные" — искаженные — воспоминания могут вызывать весьма печальные последствия, если, попадая в контекст осмысления текущих событий, они отрицают, разрушают забытый (или о котором умышленно промолчали) контекст оригинала.

А вообще-то всякую литературу, а не только культовые тексты, через которые психика может замкнуться на эгрегоры, опасно для себя и окружающих читать, не увязывая смысла того, что написано на читаемой странице, со смыслом всего прочитанного ранее; не увязывая смысла прочитанного с эпохой написания произведения и с эпохой его очередного прочтения и конкретным течением событий в жизненных обстоятельствах.

В отличие от Ветхого и Нового Заветов Никейский символ веры — короток, — всего 12 фраз — и доступен как информационная целостность осознанному восприятию большинства, тем более при многократном его повторении: он поется всеми прихожанами в один прием, от начала и до конца, во время многих храмовых служб в течение церковного года. И каждый, считающий себя членом церкви, обязан его знать, как и молитву "Отче наш…" — кроху Благовестия Христа, оставленную пастве отцами церкви.

Церковные службы в течение года организованы так, чтобы запоминался Символ веры, а Благая весть Христа как информационная целостность подавлялась бы мешаниной разрозненно обрывочных евангельских и апостольских чтений. Такое построение Символа веры и церковных служб не "беспричинная и бесцельная случайность", а выражение богоборческой, анти-Богоносной целенаправленности построения ритуала в якобы истинно-Христианских церквях (а по сути в продолжениях синагог в которой за мзду можно отмолить любой грех. Что скажите христиане у вас в церквях все безплатно? Кто так удтверждает тот ЛЖЕЦ и ЛИЦИМЕР!)

Поскольку особенности человеческой психики, сознательного и бессознательного поведения известны давно, и даже бесхитростно выражены в пословицах, подобных: Не научился Ванечкой — Иваном Ивановичем не научишься; Век живи — век учись; Повторенье — мать ученья, — которые стары, как сама История, то дать Никейский Символ веры и построить исторически реальный церковный ритуал могли только те, кто стремился своими устами погасить Свет Христова Учения о жизни людей на Земле в Царствии Божием.

"Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что затворяете Царство Небесное человекам, ибо сами не входите и хотящих войти не допускаете." — Матфей, 23:13.

Это было обращено к раввинату, теперь же это адресовано к иерархиям церквей: разница между ними только в методах устранения Заповедей Божьих: раввинат устранял прямым искажением смысла Откровений и навязыванием своей отсебятины в качестве "священного писания", а иерархи церквей более изощренно устраняли Заповеди Божьи: — формированием статистики воспоминаний людей о Боге и смысле Его учения об их земной жизни; — построением церковного ритуала так, что истина в нём присутствует, хотя бы отчасти, но большинство паствы не может её из ритуала извлечь и вспомнить её целостно. А коли не может извлечь и вспоминать, то не может ей и следовать в нераздельном единстве мирской и церковной жизни. Ведь выборка фрагментов из Благой вести Христа, аналогичная или лучшая, чем та, что приведена нами перед Никейским символом веры, сама могла быть положена Символом веры Церкви. Но это была бы Церковь, отличная по её духовности от всех исторически реальных после-Никейских церквей и сект, поскольку её службы порождали бы в пастве совсем иную смысловую направленность статистически господствующих в сознании людей их воспоминаний о Христе и Боге, и о своих обязанностях перед людьми и Богом. И поскольку Промысел Божий — единый, и Дух Святой — один и тот же, то не могло бы быть множества церковных расколов, потому что смысл истины — один, а лжей много:

"Да, Мы поражаем истиной ложь, и она (истина: — в нашем понимании контекста) её (ложь: — по контексту) раздробляет, и вот — та исчезает, и вам — горе от того, что вы приписываете." — Коран, 21:18.

Если Благая весть Христа — наставление каждому человеку о его жизни в мире сем в согласии с Богом, то Никейский символ такого рода наставлением о жизни не является. Он обращен на активизацию иждивенческих вожделений человека, который чает жизни будущего века и в ритуальном исступлении забывает о жизни в веке сём, будто Бог ошибся, послав его душу в этот мир.

Никейский же Символ веры не учит, как человеку творить дела в согласии его воли с Богом. Паства этого не знает, хотя все знают "Верую…" наизусть, поскольку годичный цикл церковных служб построен так, чтобы, участвуя в нём, подавляющее большинство людей не могло вспомнить даже совокупности тех фрагментов изначального Благовестия Христа, учащего творить дела с молитвою в вере Божией, которые включены в писания евангелистов; не говоря уже о том, чтобы вопросить Бога о смысле изъятых по отсебятине и одержимости фрагментов и указании Им земной лжи, добавленной в канон Нового Завета, ибо Дух Святой был обетован Богом через Иисуса Христа каждому просящему, а Дух — наставник без писаний на всякую истину в жизни без исключения.

Никейский символ и годичный цикл церковных служб (евангельских и апостольских чтений) порождают одно-направленную ущербную религию, которая прежде её становления уже была обличена Христом: "Что вы зовете Меня: Господи! Господи! — и не делаете того, что Я говорю?" — Лука, 6:46, а также Матфей, 6:5. Тем самым после-Никейские церкви молчаливо отвергают по их недо-Разумению Благую весть Христа даже в том её виде, в каком она фрагментарно рассыпана по каноническим Евангелиям.