Карл Маркс - Собрание сочинений, том 13

Из этого краткого отчета можно видеть, что английские хозяева весьма недобросовестно поступили с правительством Индии, покинув его в тяжелом положении только для того, чтобы пустить Джону Булю пыль в глаза; с другой же стороны, следует признать, что финансовые операции лорда Каннинга превосходят по своей неумелости даже его военные и политические подвиги. Вплоть до конца января 1859 г. ему удавалось добывать необходимые средства с помощью займов в Индии, выпускаемых частью в виде правительственных ценных бумаг, частью в виде казначейских векселей. Однако как ни странно, его усилия достигали цели в революционный период, но потерпели полную неудачу с того момента, как английское господство было восстановлено силой оружия. При этом они не только потерпели неудачу, но по отношению к правительственным бумагам возникла даже паника; произошло небывалое падение ценности всех фондов, сопровождавшееся протестами со стороны торговых палат Бомбея и Калькутты; в Калькутте публичные собрания, состоявшие из английских и местных денежных дельцов, осуждали неустойчивость, произвольный характер, беспомощность и непродуманность правительственных мероприятий. Ссудный капитал Индии, снабжавший правительство денежными средствами до января 1859 г., начал после этого иссякать и возможности получения кредитов правительством, видимо, были исчерпаны. Действительно, займы, которые в период от 1841 до 1857 г. достигли суммы в 21000000 ф. ст., только за два года, 1857 и 1858, поглотили около 9000000 ф. ст., что равняется почти половине денег, взятых взаймы в течение предшествующих 16 лет. Хотя такой недостаток средств и объясняет необходимость последующего взвинчивания процента на правительственные займы с 4 % до 6 %, он, конечно, далеко не может объяснить панику на индийском фондовом рынке и полную неспособность генерал-губернатора покрыть самые настоятельные потребности. Загадка решается тем, что лорд Каннинг усвоил себе привычку регулярно прибегать к такому маневру: он выпускает новые займы с более высоким процентом, чем процент по займам, подписка на которые еще не закрыта, без всякого предварительного предупреждения публики, которую он, кроме того, оставляет в полном неведении относительно финансовых операций, предполагаемых в дальнейшем. Обесценение фондов, вызванное этими маневрами, было определено не менее чем в 11000000 фунтов стерлингов. Стесненный бедностью казначейства, напуганный паникой на фондовом рынке, подталкиваемый протестами торговых палат, а также собраний в Калькутте, лорд Каннинг счел необходимым стать пай-мальчиком и стараться действовать в согласии с пожеланиями денежных кругов; однако его сообщение от 21 февраля 1859 г. снова показывает, что рассудок человека не зависит от его воли. Что ему следовало сделать? Следовало не выпускать одновременно двух займов на различных условиях, а сразу назвать денежным кругам сумму, необходимую для текущего года, и не обманывать их заявлениями, следующими друг за другом и противоречащими одно другому. А что делает в своем сообщении лорд Каннинг? Сначала он говорит, что необходимо получить посредством займа на индийском рынке на 1859/1860 г. сумму в 5000000 ф. ст. из 5 1/ 2%, и что

«когда эта сумма будет реализована, подписка на заем 1859/1860 г. будет прекращена, и в течение этого года в Индии уже не будет проводиться новых, займов».

В этом же самом сообщении он, лишая всякой ценности только что данные им заверения, продолжает:

«В Индии в 1859/1860 г. не будет выпущено займа, приносящего более высокий процент, иначе, как при условии предписания со стороны индийской администрации в Англии».

Но и это еще не все. Фактически он открывает двойной заем на различных условиях. Возвещая, что «выпуск казначейских векселей на условиях, сообщенных 26 января 1859 г., будет прекращен 30 апреля», он заявляет, «что новый выпуск казначейских векселей будет объявлен с 1 мая», и что этот выпуск будет приносить около 5 3/ 4% и подлежать выкупу по истечении года со дня выпуска. Оба займа держатся открытыми одновременно, поскольку подписка на заем, объявленный в январе, еще не закончена. Единственный финансовый вопрос, который лорд Каннинг, по-видимому, способен понять, — это то, что его ежегодное жалованье номинально равняется сумме в 20000 ф. ст., а фактически доходит до 40000 фунтов стерлингов. В результате, несмотря на насмешки кабинета Дерби и свою всем известную неспособность, он держится за свой пост из «чувства долга».

Последствия индийского финансового кризиса для английского отечественного рынка стали уже вполне очевидными. Прежде всего, отправки серебра в счет правительства, в соединении с крупными отправками его по торговым расчетам, в период, когда обычное поступление серебра из Мексики задерживалось вследствие сильных волнений в этой стране [182], разумеется, подняли цену серебра в слитках. 25 марта она повысилась до искусственно вздутой цены в 62 3/ 4пенса за стандартную унцию; это вызвало такой прилив серебра из всех частей Европы, что цена его в Лондоне снова упала до 62 3/ 8пенса, между тем как учетная ставка в Гамбурге поднялась с 2 1/ 2до 3 %. В результате этого усиленного ввоза серебра курс на бирже изменился неблагоприятно для Англии, и начался отлив золота в слитках, который пока только освобождает лондонский денежный рынок от избытка денег, однако в конце концов может серьезно на нем отразиться, если принять еще во внимание, что к этому обстоятельству прибавляются значительные континентальные займы. Как бы то ни было, обесценение на лондонском денежном рынке индийских правительственных бумаг и гарантированных железнодорожных акций, которое неблагоприятно отзовется на правительственных и железнодорожных займах, еще предстоящих в этом сезоне, несомненно является самым серьезным последствием индийского финансового кризиса на отечественном рынке. Акции многих индийских железных дорог продаются со скидкой в 2 или 3 % с нарицательной стоимости, хотя 5 %-й доход с них гарантирован правительством.

Однако, принимая все это во внимание, я все же считаю кратковременную индийскую финансовую панику делом второстепенной важности, по сравнению с общим кризисом индийского казначейства, рассмотреть который мне, быть может, еще представится случай.

Лондон, 12 апреля 1859 г.

Известия, доставленные последней континентальной почтой, не только не говорят о каком-либо ослаблении финансового кризиса в Индии, но, напротив, обнаруживают такое состояние расстройства, которое едва ли можно было предположить. Уловки, к которым вынуждено прибегать правительство Индии, чтобы покрыть свои наиболее неотложные нужды, лучше всего можно иллюстрировать недавним мероприятием губернатора Бомбея. Бомбей является рынком, на котором находит сбыт в среднем ежегодно 30000 ящиков опиума из Мальвы, поставляемого партиями в 2000–3000 ящиков ежемесячно; расчет по этим поставкам производится векселями, выданными на Бомбей. Налагая 400 рупий на каждый ящик, ввозимый в Бомбей, правительство ежегодно получает доход с мальвского опиума в 1200000 фунтов стерлингов. В настоящее время, с целью пополнить свою истощенную казну и предупредить назревающее банкротство, бомбейский губернатор объявил о повышении пошлины на каждый ящик мальвского опиума с 400 до 500 рупий; однако в то же время он указывает, что повышенная пошлина будет взиматься лишь начиная с 1 июля, так что владельцы мальвского опиума имеют право ввозить свое снадобье еще в течение четырех месяцев с уплатой старой пошлины. Так как 15 июня начинается муссон, то с середины марта, когда было объявлено о повышении пошлины, до 1 июля остается всего лишь два с половиной месяца, в течение которых можно ввозить опиум. Само собой разумеется, что владельцы мальвского опиума воспользуются предоставленным им промежутком времени для отправки опиума по старой пошлинной ставке и, следовательно, в течение двух с половиной месяцев сбудут весь свой наличный запас в президентство [183]. Так как количество опиума как старого, так и нового урожая, остающегося в Мальве, равняется 26000 ящиков, а цена мальвского опиума достигает 1250 рупий за ящик, то мальвские купцы должны будут выставить на бомбейских купцов векселя на сумму не менее чем в 3000000 ф. ст., из которых более 1000000 фунтов должны попасть в бомбейское казначейство. Цель этой финансовой уловки совершенно очевидна. Будущее повышение пошлины ставится перед торговцами опиумом in terrorem {в качестве угрозы. Ред.} , чтобы иметь возможность забрать вперед весь годичный доход от пошлины на опиум и принудить торговцев этим товаром уплатить ее сразу. Было бы совершенно излишним распространяться на тему о шарлатанском характере этого изобретения, которое наполняет казну в настоящий момент, но зато создает в ней соответствующую пустоту в ближайшие несколько месяцев; однако трудно привести более поразительный пример, свидетельствующий об истощении средств, находящихся в распоряжении наследников Великого Могола [184].